Страница 3 из 10
Ну это не дело, подумал я, гигиену и все такое надо как-то минимально соблюдать, и потом, что мы, свиньи что ли, хлебать из одной кормушки — надо будет купить в сельпо самых дешевых тарелок. Но на первый раз пойдет конечно и так. Забегая вперед, скажу, что все наше меню на протяжении предстоящего месяца будет состоять из этого супа утром, днем и вечером, только днем еще жареная картошка добавится. Нет, суп вкусный, вопросов нет, но разнообразить питание все же как-то надо, подумаю об этом попозже…
После завтрака выползли на улицу, тут ко мне подошел Витек и сказал:
— Хочешь прикол?
— Ну ясен перец хочу, прикалывай, — ответил я.
— Председателя нашего колхоза зовут Пугачев. Нет, не Емельян, Степан Андреич, — добавил он, предвидя мой вопрос. Быстрая соображалка у парня, молодец.
— Ну Пугачев так Пугачев… родственник Аллы Борисовны?
Этого, как видно, Витек не знал, поэтому ушел от ответа, а просто достал сигаретку и закурил, мне не предлагал, знал уже, что я к этому делу равнодушен.
— Что курим? — спросил я чисто в режиме поддержания диалога.
— Да вот… Прима… елецкая.
— Ага, знаю, Прима-Елец, покуришь и п. ц, — вспомнилась мне известная приговорка. — И еще знаю, что такое Золотое кольцо России, это Прима-Елец, Астра-Погар и Беломор-Усмань, можно такую рекламу забабахать, что закачаешься.
У меня в мозгу тут же проплыл возможный видеоряд к такой рекламе, наложенный на музыку допустим Богдана Титомира. Потряс головой, картинка рассыпалась — не время сейчас рекламы сочинять, меня ждут необозримые, как пустыня Кара-Кум, картофельные поля, труба так сказать зовет и ведет.
Через полчасика подъехал газон, на этот раз не 66-й, а 53-й, в кузове уже лежали наши орудия производства, ведра специальные оцинкованные объемом 12 литров, если не ошибаюсь. Залезли в кузов (это была не такая уж простая процедура, девочки только с нашей помощью туда смогли запрыгнуть), поехали на поля. По дороге мимо мелькнула ферма, закиданная навозом до крыши, потом небольшой прудик, я отметил, что здесь можно бы водные процедуры совершать, потом сразу картошка с морковкой пошла. Ехали минут 10–12, я сразу прикинул, что если это пешком одолевать, то полчаса затратишь, не страшно, если вдруг машина сломается.
Картошка была уже выкопана трактором, надо было собирать ее в ведра, а из них высыпать значит в кузов газона, пока он не переполнится, дело абсолютно нехитрое, но сука утомительно-однообразное… или однообразно-утомительное, с какой стороны подойти. Специальный обученный товарищ от колхоза определил нам фронт работ — махнул рукой, мол отсюда и дотуда, пока поле не кончится, а как кончится, новое вам найдем, а потом уехал на уазике по другим неотложным делам.
— Ну чо, вперед что ли, колхозники, — упавшим голосом сказал я и взялся за ведро.
Первый день тянулся страшно долго, обед нам привозили прямо на пашню, но многие даже есть не могли, так спина болела с непривычки. Сколько я помню, эти поясничные боли должны пройти не раньше, чем через 3 дня, а пока терпите, братья и сестры, терпите, как завещал нам понятно кто.
Зато голова была полностью свободна, так что было время пораскинуть так сказать мозгами. Я и пораскинул… будем по умолчанию считать, что завис я здесь капитально и надо как-то благоустраиваться в новом теле и новом времени… песенную карьеру я отмел сразу — слух какой-то у меня был, но голос откровенно козлиный, на баяне учился играть в музыкалке, но как-то эстрадой не проникся, хотя если напрячься, то вспомнить парочку шлягеров смогу конечно.
Еще чего? Пляски? Ну может быть, дело нехитрое, не будем пока задвигать на дальнюю полку в холодильнике… Литература? Этим делом я всегда живо интересовался. Сейчас, как я помню, в Союзе информационный голод, любую книжку любым тиражом (ну кроме идеологии конечно и речей Леонида Ильича) с прилавков разметают мигом. А есть еще такие книжные рынки, они же толчки, где за несколько номиналов можно все купить, за исключением откровенной антисоветчины конечно, за нее реально сажают, но это мне и неинтересно ни разу.
Вернулись по домам к 6 вечера, поели стандартный суп, и тут Витек врубил свой кассетный Романтик, а в Романтике был конечно же БониМ, ну что же еще — они же всю первую десятку советского хит-парада тогда занимали. Ро-ро-роспутина они еще кажется не сочинили к 77 году, но Санни, Дадди кул, Февер и Ма Бейкер у Витька были в наличии, да. Музыка у них зажигательная, не шедевр конечно, но в колхозе самое то…
Слушая в 3-й раз про мамашу Бейкер, я философски заметил в непобеленный потолок, что мол вот какие люди в Чикаго раньше водились, на что Витек попросил у меня объяснений:
— При чем тут Чикаго, там разве не про пекарей поется?
— Ну вообще-то бейкер это пекарь, правильно, но в этой песне это как бы совсем не профессия, а фамилия дамочки, а ма это сокращение от мамаши. Сколотила короче мамаша Бейкер там у себя в Чикаго бандформирование из себя и своих 4-х детишек и грабила чикагские банки несколько лет без перерыва. За что удостоилась от ФБР титула моуст вонтед или наиболее разыскиваемой по-нашему. Короче песня протеста это, ага. Говорят музыкальную основу Бониэмы переперли с какой-то народной песни, ну а текст их конечно.
— Слушай, откуда ты так хорошо английский знаешь?
— Да какое там хорошо, так, нахватался кое-чего по мелочи…
— Ну тогда и остальное переведи.
— Да не вопрос, делать все равно нечего. Начнем, с Дадди кул? Ну ставь, а я сурдопереводчиком поработаю. Она без ума от крутого дяди, я без ума от крутого дяди. Дядя, дядя крут. Далее сплошные повторы идут. Туповатая песня и с нехорошим подтекстом — дадди у них там называют пожилого содержателя юных девиц. Но заводная, так что сил нет, этого не отнять.
Санни? Ну там девица благодарит своего друга в поэтических выражениях, называя его солнцем, типа вчера был дождь, а тут ты пришел и все заиграло и стало хорошо. Припев — Солнце, важно только то, что я люблю тебя. Тоже старая-престарая джазовая песня, заново аранжированная Фарианом, а поди ж ты как взлетела.
Февер? Лихорадка в переводе — ну тоже ничего сложного, подруга признается, что от своего друга она в полной лихорадке, и утром в лихорадке, и всю ночь тоже. Но тем не менее ждет его не дождется, не пугает ее эта лихорадка. Больше ничего там нет.
— А про сам Бониэм ты тоже наверно что-нибудь знаешь, расскажи?
— Там все очень просто — жил-был в Германии такой музыкальный продюсер Френк Фариан, писал музыку, сам чего-то пел, организовывал группы, которые имели какой-то успех, но на локальном так сказать немецком уровне, а в 74… или 75 году вдруг услышал ямайские мелодии и сразу понял, что это его шанс, творчески переработал и записал несколько песен, а потом уже решил сделать аутентичную ямайскую группу, потому что немец, исполняющий ямайскую музыку, это смешно и бездарно. Нашел певицу Лиз Митчел и еще одну певицу… забыл как ее… а Мэйзи Уильямс и мужик этот кудрявый, как его… Бобби Фарелл… это танцоры, они не поют, если в песне есть мужской голос, значит поет сам Фариан. Ну и дальше Фариану поперло — самая крутая группа получилась за последние лет 10. И через 40 лет их песни петь будут, отвечаю.
Парни несколько минут сидели молча, тупо переваривая большие объемы информации, потом Витек робко спросил, что я знаю про Глорию Гейнер, на что я ответил — вроде что-то слышал, в аварию она что ли страшную попадала, и после этого сочинила автобиографическую песню «I will survive», что значит «Я выживу»… и еще что-то было, но давай про нее уже завтра.
Яблоки и драка
С утра позавтракали (я сделал себе зарубку, что наконец пора тарелки прикупить, в обед схожу, а то вечером могу и не успеть в ихний магаз, закрываются они рано), потом было полюшко-поле, в виде разнообразия на этот раз нам досталось морковное. Все остальное было без изменений — тот же 53-й газон, те же 12-литровые ведра, та же ноющая боль в спине, под вечер правда она вроде как стала успокаиваться, привыкание наверно пришло.