Район: возвращение

Нет, вы только посмотрите на них, артистов погорелого театра имени маэстро клоунады и пантомимы Асисяя, клоуны, ёпта. У меня даже закралось сомнение в их состоятельности, как настоящих «безопасников», или кем они там являлись. Всё выглядело именно как глупая и бездарная сцена в каком-нибудь сериале, не сравнить с общением хотя бы перед тем, как я нацепил погоны, будь они неладны. Чёрта с два оказался бы здесь, свалив куда-нибудь, или сумев вернуться к своей бывшей работе. Ладно, хоть, что пока всё так идёт… а не форсировано, ага. Просто сидя перед ними, могу долго языком трепать и отнекиваться, а ведь если возьмутся серьёзно? Не уверен я в том, что не начну сливать всё, что только можно слить. И ладно, если психотропный препарат какой-нибудь вколют, а то мало ли?

Полковник, бывший в отличие от товарища пусть и не тощим, но намного более подтянутым, тем временем терпеливо ждал моего ответа. Ну а что, уважаемые мои гестаповцы, потяну ещё чуть времени, пока даёте. Захарчук, который временно самоустранился, встрепенулся, когда я повернул к нему голову:

– Говорить собрался?

– Может, наручники снимете? – Руки, если совсем уж честно, затекли просто неимоверно. – И это, курить здесь можно?

– Вот сука! – Толстяк ухмыльнулся, разом потеряв весь свой разгневанный вид и показав, наконец-то, своё настоящее лицо, спокойное, холодное и расчётливое. – Решил типа мозги нам повыносить, ну ну…

И вот тут мне и стало страшно. Оперетта с либреттой, или береттой, бог её знает, как правильно, явно закончилась. Захарчук неожиданно сник, глянув на меня с чётко видимой жалостью, от которой внутри резко оборвалось, а потом заколотилось с удвоенной силой. Полковники переглянулись с таким людоедским выражением в глазах, что сразу стало ясно, что всё действительно было лажовым спектаклем, который просто притупил мою бдительность. Сам-то, дурень, расслабился, подумал, что сейчас смогу ещё чуть попарить им мозги, а им это и было нужно. Раз решил время потянуть, то что? Именно, наверняка что-то, да знает. И это было правдой, так как куда мог отправиться Сдобный, знало всего несколько человек, и я был в их числе.

– Покурить захотел… – Поджарый улыбнулся, да до того паскудно, что мне стало ещё хуже. – А чего? Захарчук, да ты дай ему сигарету, вон, прямо в зубы, пусть покурит. Тоже мне, дел то напоследок.

Майор достал из кармана пачку «Петра», вставил сигарету мне в рот, щёлкнул зажигалкой. Сжав фильтр зубами, и прикурив, я постарался затянуться так, чтобы не закашляться. Надеюсь, что у меня на лбу пот не выступил, так как почувствовать это не получалось. Я не трус… но я боюсь, и именно так. А вы, думаете, на моём месте не тряслись бы мелкой дрожью, выдавая себя ходящими ходуном коленями? Никто ничего не пообещал, но что тут скрывать – про методы дознания и получения необходимой информации в некоторых ситуациях у нас в стране наслышаны все, надо полагать. Ждать, что мне как реально персонажу героической сказки времён писателя Гайдара дадут бочку варенья, и, в придачу, ящик печенья в голову не приходило. Вот то, что в морду дадут, и ливер отбить могут, эт запросто. Ох, ё-ё-ш-е-н-ь-к-и-ё-ё, эх и попал же я…

Пузатый полковник поднял трубку, ткнув всего лишь в одну кнопку, и рыкнул в неё, вызывая какого-то Савельева. Ком адреналина, висящий где-то между внутренними органами, быстро и радостно завращался, весь в ожидании какой-то гадости. Навроде амбалов в клеёнчатых фартуков с медицинскими пилами, наборами «Домашний мастер-костиломастер» или «Начинающий хирург-садист-стоматолог». Сзади чуть слышно скрипнула дверь, и надо мной кто-то завис.

– Давай, бери орла этого обоссавшегося, сажай в «воронок» и жди нас. Сейчас выходим и в Центр, понятно?

– Так точно, товарищ полковник. – Сзади гулко пробасил кто-то явно очень большой и сильный, после чего меня очень неаккуратно, рывком, подняли на ноги и, вернув в то же положение, в котором и привели, отправили вниз по лестнице. Ладно, что хоть на голову ничего не нацепили, наверное, чтобы успел перед смертью порадоваться видом потёртых и обхарканных ступеней. Надо же, такая серьёзная контора, а мыть лестницу некому, вот непорядок-то где! Думаете, что крыша поехала со страха? Да кто ж его знает, по какой причине у меня в тот момент в голове вертелось такое вот дерьмо…

Мы ехали минут десять, двигаясь с хорошей скоростью вперёд, в Центр. Трое конвоиров, тех самых здоровяков в чёрном, молчали. То ли характеры у них были невесёлые, то ли просто усели надоесть друг другу за время совместной службы, хрен их знает. Тоже мне люди в чёрном, ёпта… да-а-а-а, брат Пикассо, а ведь вляпался ты. Вот так вот и заканчивается всё хорошее, нежданно-негаданно и до жути подло и безнадёжно.

В голове крутились какие-то абсолютно глупые мысли, в основном связанные с тем, что всё обойдётся. Что там ждало впереди, пока было неясно, и ведь всё может быть. Хотя… вряд ли что-то хорошее, это точно. Сдобный-Сдобный, что ж ты, брат, натворил-то такого, а?

Д-А-А-А-Н-Г-Г!!! Впереди раскатисто грохнуло, «воронок» разом заскрипел, тормозя, меня кинуло вперёд, больно впечатав в металл борта. Конвоиры, вцепившиеся в сиденья, удержались, но ненадолго… и было с чего.

Так-так-так-так-так… металлический стук и свист, звон вылетевших двух небольших окошек, лязг по полу, такой знакомый лязг от прекративших полёт и превратившихся в комочки пуль. Товарищей в чёрном уже не было, вместо них были три сломанные куклы в измочаленных точными попаданиями костюмах. Как так можно, скажете вы? Да очень просто, если стрелять по тепловизору и знать, кого нельзя зацепить. Правда есть ещё одно, самое важное – сам стрелок. Кто это мог бы быть, интересно? Но почему-то, уж не знаю почему, мне сразу стало понятно то, кто выполнил всю эту сложную затею.

И когда чуть позже боковая дверь откатилась, пропустив в первую очередь ствол такого знакомого АК-103 УМ с серым дульником, я обрадовался, но вовсе даже не поразился. А удивляться Скопе, оказавшейся внутри машины сразу после Сдобного, мне уже и не подумалось.

– Целый?!! – Голос сестры чуть дрожал, руки быстро пробежались по моей одежде.

– Да целый, целый, всё хорошо. – Как же я рад был её видеть! – Вы откуда?

– От верблюда, бля. – Сдобный, матерясь, освобождал мне руки. – Давай вставай, узник застенков гестапо, и на выход, шевелись быстрее, двигаться надо!

Легко сказать – шевелись, когда столько времени пришлось сидеть. Про руки я промолчу, потому как когда они, наконец, начали приходить в себя, то было очень неприятно, если мягко выражаться. Ну, да и хрен с ними, самое главное сейчас понять, что к чему и действовать. Потому что без этого останется только сесть на пятую точку и ждать пока не прилетят вертолёты с Кротовки и не уничтожат нас прямо тут.

Понять вышло быстро, и много ума прикладывать не пришлось. Ну а кого можно было ещё ожидать увидеть? Правильно, Сокола-со-товарищи. Ну, спасибо вам, парни, ничего не скажешь. Кроме них рядом со Сдобным стоял незнакомый мне мужик уже немолодого возраста, одетый в армейский комбинезон, с таким же, как и у большинства присутствующих «калашниковым» и всей необходимой амуницией. Всё было очень новым, чистеньким и блестящим, что легко выдавало принадлежность к закромам Сдобного. Дядька стоял спокойно, наблюдая за куском дороги, который был виден за поворотом, на котором парни и встретили конвой, торжественно везущий меня на инквизиторские экзекуции в Центр. Так, а что у нас со второй машиной?

Мда… даже немного жаль, если быть до конца честным. От седана «Волги-300» ничего и не осталось, лишь дымящий остов. Пойти на такое? Да что же творится то, кто мне скажет? Если те рейдеры, что были одними из самых лояльных и старались просто не переступать все возможные установления и положения пошли на аннигиляцию федералов, или кто они там?!! Охренеть не встать, вот и всё, что ещё тут добавишь… а вот жаль, всё-таки, что тот урод, который назвал ЕЁ чуть ли не последней шлюхой, погиб. Жаль. И не надо думать, что я последний поддонок, просто такое нельзя прощать, никому и никогда.