Страница 2 из 28
Но праздник начинался с иного. Торжественным маршем один за другим в крепость входили роханские полки.
- Скажи мне, скажи, когда будет Холбутла! - теребила старшую сестру совсем юная девчушка лет четырнадцати, с длинной золотистой косой. Скажи, ну скажи, а?!
- Да зачем тебе это? - поджала губы та. - Он на тебя и смотреть-то не станет! Даром ты по нему сохнешь, глупая!
Вокруг засмеялись.
- Сама ты глупая! Знаю, Фалда своего ждешь не дождешься! Не терпится?.. - тотчас огрызнулась младшая. - А мне уже про мастера Холбутлу и спросить нельзя!
Смех усиливался.
- Ишь какая бойкая! Самого маленького выбирает! Чтоб, значит, удобнее было... (послышалось двусмысленное хихиканье). А не рано ли тебе, красотка? Подросла бы сначала, а?
- Маленького, да удаленького! - ухмыльнувшись, прошамкал беззубый дед. Годы согнули его спину, но не стерли с лица многочисленных шрамов - этот бывалый воин стоял в свое время на Исене... - Он у короля Эодрейда мало не лучший!
- Вот и я говорю, - подхватила какая-то женщина, - Эовин всегда о героях мечтала!
Но смутить девушку оказалось не так-то просто.
- О ком хочу, о том и мечтаю, и спрашивать ни у кого не стану! сердито выпалила она, резко откидывая назад тяжелую косу. - А Холбутла герой, это все знают! Мама мне про него рассказывала - он еще на Исенской Дуге отличился! И в Эдорас первым ворвался!
- Верно, верно, - кивнул старик. - Храбрости он непомерной! И откуда только берется... Так взглянешь - одним взмахом зашибешь! Ан не тут-то и было...
- А говорят, у сородичей его, которых гондорцы "половинчиками" зовут, свое волшебство имеется, говорят, они исчезать умеют, а еще такое заклятье знают, что стрелы у них завсегда в цель летят! - затараторила женщина.
- Будет болтать-то! - неодобрительно покачал головой дед. - Тоже выдумала - волшебство какое-то! Нет в них никакого волшебства и никогда не было. А разговоры все эти пошли, потому как лучше мастера Холбутлы и впрямь никто стрелы бросать не умеет!.. Э... э, погодите, балаболки! Эовин! Ты спрашивала - вот он, твой Холбутла!
В широко распахнутые врата Хорнбурга входил бравым шагом полк пеших лучников. Война безжалостно проредила их строй, во всем полку осталось не более трех сотен воинов. Маршировали они тем не менее бодро, а впереди всех нешироко, но быстро шагал низкорослый командир. Несмотря на жару, он не расстался ни со шлемом, ни с доспехами - похоже, для него они превратились в подобие второй кожи. На широком поясе воина висел недлинный меч, по обычным людским меркам - просто кинжал, лишь более широкий и толстый. За спиной начальника стрелков виднелся колчан со странным, белого цвета луком. Оружие это уже успело прославиться от Пригорья до Исены, от Эдораса до Мордора - знаменитый лук Холбутлы, из которого он попадал в брошенную изо всех сил вверх монету или пробивал птичий глаз в полной темноте.
За командиром Холбутлой двигались шеренги воинов - по шести в ряд. Полк снискал большую славу: благодаря меткости его стрелков роханская армия смогла с налету взять сильно укрепленный Тарбад - важнейший южный оплот захвативших Арнор истерлингов. Ни один из защитников не смог высунуться из бойницы: воздух заполнила колючая свистящая туча, и, касаясь тел, она волшебным образом оборачивалась торчащими из окровавленной плоти простыми деревянными древками. Казалось невозможным, что Смертные, не эльфы, могут стрелять так быстро и метко, но все знали, что мастер Холбутла не даром ест свой хлеб и не зря гоняет новобранцев до седьмого пота. В полку были собраны лучшие стрелки роханских земель, они могли запросто остановить любую атаку. В тяжелой Тарбадской битве, когда удача отвернулась от Эодрейда, полк Холбутлы уперся насмерть, перекрыв дорогу уже набравшей разбег истерлингской коннице, защитив оголенный бок войска, и продержался до тех пор, пока не подоспел хирд Дори Славного... Полк стоял по колено в крови, а перед его строем громоздился скользкий вал из конских и человеческих тел, весь утыканный длинными серооперенными стрелами роханских удальцов... Об этом знали и об этом помнили.
Полк мастера Холбутлы миновал ворота крепости. Там, на зеленой траве Хелмского Ущелья, толпились те, кто пришел встретить ратников. Все кричали разом - кто-то надеялся увидеть в строю родное лицо, выкликая по имени мужа, брата или сына, кто-то просто орал "Наши!" или "Победа!"; визжали и вопили дети.
- Мастер Холбутла-а! - подпрыгивая, закричала девчонка со звонким именем Эовин, названная так в честь знаменитой Эовин, девы-воительницы, сокрушившей вдвоем с далеким предком мастера Холбутлы самого Короля-Призрака на Пелленорских Полях.
Низенький командир лучников услышал переливающийся серебром голос девушки и, улыбаясь, повернулся. Когда-то он, верно, был румян, круглощек и русоволос; а теперь почти все волосы стали снежно-белыми от ранней седины, щеки ввалились, над переносицей пролег застарелый шрам. Серые глаза потеплели; давно застывший в них холод, свойственный бывалым воинам, на время отступил.
- Привет и спасибо за встречу! - крикнул в ответ командир лучников.
- Слышала?! Слышала?! Он ответил мне! А ты говорила - и не посмотрит! Эовин показала язык недовольно отвернувшейся старшей сестре. - Спорим, что я станцую с ним после сегодняшнего пира!
- Совсем в уме повредилась девка, - лицемерно вздохнула женщина рядом, та самая, что утверждала, будто сородичи Холбутлы владеют магией, но ее желчь пропала даром - дерзкая девчонка скорчила ей рожу и ловко, точно ящерка, скользнула прочь сквозь толпу.
За полком лучников шла тяжелая панцирная пехота. Ее с большим трудом возродили в Рохане совсем недавно, переняв частью у гномов, а частью у истерлингов; Вестфольд, чья фаланга каменной плотиной запирала путь бурному половодью ангмарцев и истерлингов на Исенской Дуге, лишился в том кошмаре всех до единого бойцов.
Пеший полк был почти вдвое многочисленнее стрелков и возглавлялся двумя тоже невысокими, но очень широкоплечими воинами. Ростом они были по плечо роханцам, зато руки их толщиной и силой могли соперничать с медвежьими лапами.
- Гляди, гляди - гномы! - зашумели в толпе.