Удары жизни

Мои пальцы вцепились в волосы, когда разум автоматически предположил самые худшие варианты развития событий. Можно не рассчитать силу. Бывают скрытые проблемы со здоровьем. Дерьмо случается, и не первый раз на ринг вступают двое, а выходит всего один.

Я чувствовал, что лицо исказило от переполняющих эмоций, когда уставился в конец коридора. Он вел на арену, и я видел десятки людей, пытавшихся найти места на ближайших трибунах.

— Ты когда-нибудь прекратишь? — Саванна схватила меня за рубашку и привстала на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку. — Ты проделаешь дырку в полу со всей этой твоей нервозностью.

— Я предполагаю, что не смогу отговорить тебя, так?

Ее губы дрогнули, когда она покачала головой.

— Ага, прости.

— Что если я запрещу?

Послав мне обманчиво милую улыбку, она произнесла:

— Мне бы понравилось, если бы ты попытался.

Вызов принят.

Мои руки оказались на ее бедрах и притянули ее ближе.

— Нет, Котенок, не понравится. — Я наклонился, не обращая внимания на прищуренные глаза и поджатые губы, и поцеловал ее в местечке возле уха, заставляя покрыться мурашками. — Не думай ни на секунду, что я не смогу перекинуть тебя через плечо и утащить отсюда, — пробормотал я ей на ухо. — На самом деле я, кажется, видел отдельную раздевалку с нашими именами на ней. Я мог бы привести тебя туда и… отвлечь тебя на ближайший час-полтора. На достаточно долгое время, чтобы тебя дисквалифицировали.

Я шутил лишь наполовину. У нас все было прекрасно, но сексуальная сторона отношений несколько поостыла за последние две недели с тех пор, как она рассказала о своем прошлом.

Справедливости ради стоит сказать, что одну из этих недель у нее были трудные дни, а другую… ну все из-за меня. Я все еще постоянно думал, где и как ее трогаю, и что говорю, а потому все делал медленно. У нас всего один раз был секс, и я отказался взять на себя инициативу, даже в вопросе его начала.

Сначала было неловко, Саванна даже несколько раздражалась из-за этого, думаю, потому что ей нравится, что обычно я… озвучиваю, что хочу и как хочу. Но как только стало ясно, что все не может продолжаться как «обычно», она поняла намек и взяла все в свои руки. Она понимала, о чем я говорю, — имею в виду, Господи, трудно не понять, когда я все время спрашивал «так нормально?» каждые несколько минут и не мог решить, куда положить свои руки.

Но я хотел ее слишком сильно, черт побери, чтобы всегда держать такой спокойный осторожный темп, поэтому не сомневаюсь, что, в конце концов, мы вернемся к нашему прежнему размаху. Это лишь вопрос времени.

Уверен, хорошо, что у нас есть вся жизнь впереди для этого.

По телу пробежала легкая дрожь, когда она прижалась ко мне грудью.

— Не уверена, хочу ли я, чтобы ты шутил, или нет. — Ее голос немного охрип и то, как мой член дернулся в ответ, трудно подумать, что я действительно могу шутить о таком. Она обхватила ладонями меня за шею и зарылась пальцами в мои волосы.

Обожаю, когда она так делает.

Я подавил стон и оставил еще один поцелуй, прежде, чем отстраниться. Со всей серьезностью я сказал ей:

— Я не шучу про секс с тобой. Никогда.

Губы Саванны дрогнули в улыбке, когда она закатила глаза.

— Что бы ты ответил, если бы я сказала, что не хочу, чтобы ты продолжал драться? А? — Она пощекотала мне пальцем бок. — Что если я запрещу тебе?

Теперь моя очередь закатывать глаза.

— Это совсем другое дело, и ты сама все понимаешь.

— Думаешь? Ты переживаешь, что меня могут поранить. Почему же я не могу волноваться за тебя по этому же поводу?

В чем-то она права. Я – лицемерная сексистская задница, но… Ничего не могу поделать. Мой основной инстинкт оберегать ее, и позволить ей драться совершенно противоречит ему. Все во мне восстает против этого. Знаю, что проиграю этот спор, но это не удержало меня от ответа:

— Что ж, я буду осторожен. Обещаю.

— А когда я ступлю через минуту на ринг, я тоже буду осторожной. Обещаю.— Она улыбнулась смелой и самодовольной улыбкой, и я тут же нахмурился.

— Странно, но это меня не успокаивает.

Она рассмеялась и чмокнула меня в губы.

— Нет, не успокаивает. — Ее пальцы провели по моим волосам, когда она прикусила губу и посерьезнела. — Наверное, я так же буду напугана и взволнована, когда ты встретишься с Керриганом в следующем месяце. И уверена, буду умолять, просить и всеми способами стараться отговорить тебя от боя.

У Саванны действительно есть веские причины волноваться о моем реванше с этим крысиным отродьем, но я не собираюсь говорить ей об этом. А так же не буду говорить, что Маркус предполагает, что тот накачал наркотиками своего последнего противника, чтобы победить.

— Райан!

Мы оба обернулись на громкий голос, прогудевший из конца коридора, и отпустили друг друга, когда к нам подошел координатор Чак. Мне понадобилась секунда, чтобы осознать, что «Райан» это Саванна.

Слегка запыхавшись, он снял наушники и сказал:

— Ты исключена из боя. Нам нужно, чтобы ты зашла в медицинский кабинет.

— Что? Почему? — девушка озабоченно посмотрела на меня, прежде чем вновь обратить внимание на Чака.

Я взглянул на планшет в его руках, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, но это не работало. Я никогда не видел, чтобы кого-нибудь исключали за минуты до боя. Это серьезно.

Мои брови сдвинулись, пока я пытался совладать с голосом. Думаю, он исчез вместе с воздухом из моих легких.

— Что-то обнаружили во время медицинского обследования?

Чак настороженно перевел взгляд с меня на Саванну.

— Ты не прошла тест на беременность, — его взгляд снова метнулся ко мне, полный сожаления, когда он похлопал меня по плечу. — Мои поздравления вам обоим.

Я стоял и безмолвно наблюдал, как он удалялся, пока мой мозг пытался осмыслить то, что только что услышал, — он только что сказал…?

Помните, я говорил, что волнуюсь? Так вот, я даже не представлял до сих пор значения этого слова.

Святое. Мать твою. Дерьмо.

Глава 19

Саванна

— Я не понимаю.

Это не может быть крошечным эмбрионом на нечетком черно-белом ультразвуковом экране, а этот маленький трепещущий кружок внутри него не может быть биением сердца. Просто невозможно.

— Вы беременны, — снова повторил доктор. Он не отрывал взгляда от монитора, пока водил датчиком внизу моего живота. — Я бы сказал, около четырех-шести недель. — Нажав несколько кнопок, он отправил на печать ряд снимков УЗИ.

Снимки моего ребенка.

О Господи!

— Вы уверены? — спросил Деклан.

Я оторвала взгляд от экрана и впервые посмотрела на него с тех пор, как увидела изображение трепещущегося сердечка. Его руки были скрещены, и он хмурился на монитор.

Доктор убрал датчик на место и взял снимки из принтера, протягивая Деклану.

— Совершенно уверен, — сухо произнес он.

Я наблюдала, как Деклан в шоке разглядывал фотографии. Доктор взял несколько бумажных салфеток, вытер гель с моего живота и протянул руку, чтобы помочь мне сесть.

— Благодарю, — рассеянно пробормотала я. Повернулась и свесила ноги с кушетки, так сильно хватаясь за ее край, что заболели руки. Было такое ощущение, что земля уйдет из-под ног, если мне будет не за что держаться. — Простите, но я не понимаю, как такое возможно. Я делала тест на прошлой неделе, и он был отрицательным.

Деклан вздернул голову.

— Ты делала что? Почему ты мне не сказала, черт возьми?

Я бросила взгляд на врача, стесняясь этого разговора перед ним, и пробормотала:

— У меня была задержка, а мы были не очень… ну ты понимаешь, осторожны. Но так как он был отрицательным, я не считала, что тебе обязательно говорить об этом. У меня и раньше бывали задержки, так что я просто подумала, что это тот случай. — Я вздохнула в отчаянии и почесала голову, — как могло произойти, что тест показал отрицательный результат, если я была… если я…