Сообщники поневоле

П-ф-ф-ф. Карлсона бояться - варенье не любить.

- Он еще смотрит так… Как на мышь. Будто деньги его отца позволяют ему людей унижать.

Эй, мы сейчас об одном человеке говорим?

- А кто его отец?

- Ты чего? Анатолий Довлатов, великий бизнесмен. У него своя сеть отелей и ресторанов. Помнишь, мы в кафе с тобой ходили после сессии? Ты еще возмущалась, что нам кредит взять придется, чтобы воду там оплатить. Это кафе Довлатова. Слава им восхищается. Говорит, дядь Толя – мировой мужик. Я его видела несколько раз. Даже и не скажешь, что у него есть взрослый сын.

Отобрав у подруги подушку, развалилась на кровати.

М-да. Ну и дела. Отели, рестораны, орущие матери. Не завидую я Смирновой. Но спасти попробую.

Для начала, нужно наладить контакт с врагами.

Я – гений.

Глава 9

- Марусь, ты представляешь, мне Фроська сегодня заявила, что я злая, как ведьма. Как ведьма, понимаешь? Мало того, что она меня старой каргой обозвала, так взяла и злюкой добила.

Кхм-кхм. Дамы и господа, минуточку внимания. На сцену выходит Валентина Андреевна, в народе просто баба Валя. Женщина, простите великодушно, девушка, коей она себя считает, веселая, добрая, но имеет огромные проблемы с логикой. Впрочем, вы сами это уже прекрасно поняли.

- Баб Валь, так это ж комплимент. Вы дома постоянно сидите и не знаете, какие ведьмы в наше время водятся. У них это… Ноги от ушей, грива до копчика, а ресницы… два взмаха, и они уже на Кипре загорают с коктейлем в руке.

- Красивые такие?

- А то. Поэтому надо было бабе Фросе спасибо сказать и конфеткой угостить.

- Ей сладкое нельзя.

- В этом и соль. Она вас злюкой, а вы ей конфетку. Надо соответствовать прозвищам.

Смеюсь и руку протягиваю к заварнику. Чай облепиховый. М-м-м. Я только ради него и встала с кровати в свой последний выходной перед учебой. Не знаю, что женщина в него добавляет, но, выпив несколько глотков, хотелось бежать и горы двигать.

- Я ей потом скажу, чтоб не завидовала. – Баб Валя кладет полотенце на стол и идет к плите с половником. Блинчики сами себя не напекут. А на меня надежды нет.

Имея маму-повара, я даже макароны варить не умела. Вот вроде все элементарно, закинул пачку в кипящую воду, помешал, потом соусом заправил - и наслаждайся. Нет же. Мои макароны горят, чернеют, слипаются и до соуса уже не доживают.

Мама давно бросила попытки научить меня кашеварить. Хозяйка квартиры пыталась до момента, пока я чуть не спалила оконную занавеску. С тех пор на кухне мне разрешается только кушать и мыть посуду. Другое дело - Смирнова. Соседка не нарадуется такой квартирантке. И готовит, и окна моет, так еще и варежки вяжет. Иной раз придет баба Фрося к нам в гости телевизор смотреть и как начнет свою песню запивать: Сла-а-а-вься-я-я-я, Настюшенька, гордо-о-о-ость народная-я-я. Так Валентина, которая Андреевна, уши затыкает и начинает меня восхвалять. Могут весь вечер проспорить. В такие моменты я становлюсь: умницей, помощницей, рукодельницей и еще фиг знает какой девушкой. Там главное, кто спор выиграет. А на смысл и правдивость слов никто и внимания не обращает.

- Из-за чего в этот раз поругались? – сворачиваю в трубочку горячий блинчик и макаю его в варенье. Малиновое, черт его дери. Чуть аппетит не пропал, честное слово.

- Так Настя домой с букетом цветов пришла. Фроська взяла его и мне притащила хвалиться, мол, Маруське твоей таких не дарят. Разве я промолчать могла? Так и сказала, если моя Маруська захочет, все клумбы города возле нашего подъезда будут. Слово за слово… В общем, ты сама все поняла.

Не только поняла, но и представила, как они шепотом ругаются, руками размахивая в разные стороны. Эх, пока спала, такой концерт пропустила.

- Не в цветах счастье, баб Валь.

- Вот и я об этом. У каждого свои причуды. Тебе, наверно, вместо цветов колбасу таскать будут. Копченую.

Эй, я чуть блинчиком не подавилась.

- Почему это копченую? – Не обжора я вовсе. Не-а. Обычный любитель плотно покушать. – Я докторскую больше люблю.

И снова взгляд цепляется за варенье. Противный, гадкий, самоуверенный Фил. Хватаю ложку в руки и размешиваю содержимое банки, в которой малинка плавает. Наверно, если бы телефон мой в комнате не зазвонил, я бы так просто от банки не отстала. Разве можно, когда вместо нее отчетливо видно лицо Карлсона.

Бли-и-н, Смирнова. Сейчас снова начнет просить помочь ей цветы в горшках пересадить. Вчера еле слиняла от нее из-за этого. И главное, она даже не поверила, что у меня аллергия на землю, горшки и на зеленые листочки. Перчатки в меня кинула, решив, что не сбегу. Я и не сбегу. Наивная душа. Вылетела, как джинн из бутылки, и даже совесть не проснулась.

- Да, кха-кха, Насть. – М-да, за такой псевдокашель Оскара мне не дадут. – Ты извини, горло болит, громко говорить не могу.

- Ты заболела?

Нет, блин, я просто лодырь, который не хочет тебе помогать.

- Немного. Вот лежу и чай с медом пью. Не смогу тебе с цветами помочь. Сама понимаешь.

- Ой, забудь. Я их вчера еще пересадила.

- С этого и надо было начинать. – Долой хандру, август на дворе. Заговорила нормальным голосом, понимая, что не стать мне великой актрисой. Так, только на рекламу кошачьего корма и подойду. – Чего тогда звонишь? Небось, блинный запах учуяла? Не успела, я все уже съела.

- Сажина! Я ведь поверила, – бурчит в трубку и как-то совсем неуверенно продолжает: - А позвонила… Марусь, можешь мне купальник свой зеленый одолжить, который ты для бассейна купила, но так туда и не сходила?

Да-а-а, летом я твердо решила заняться собой и начать ходить в бассейн. Даже два купальника ради такого дела прикупила. Кто ж знал, что по пути я встречу чебуречную и сверну за угол? В общем, я решила, что еще идеальнее у меня в принципе стать не получится. Потому что все, потолок. Высшая степень красоты и шикарности.

- Легко. Ты куда собралась?

- Славу друзья за город позвали. Он сказал, что там искупаться будет можно. У меня же купальника нет, вот я и решила…

- Ясно, Насть… - тяжело вздыхаю, выдыхая прямо в трубку. Режиссеры и сценаристы, возвращайтесь. Второй дубль снимать будем. – Конечно, приходи, забирай. Удачно вам повеселиться. Ты только потом мне все расскажи, хоть послушаю…

Три.

Два.

Один.

Один.

Что-то пауза затянулась.

Один!!!

- Марусь, может, ты с нами поедешь?

Бинго.

- Ну, я даже не знаю, Насть. Меня никто не приглашал. – Сама тем временем вскочила с кровати и к шкафу побежала, вываливая из него все содержимое. Шорты нашла. Где шлепки? – Это будет неудобно.

Черт, неужели я их дома оставила?

- Ты чего? Нет, решено, ты едешь с нами. Вместе отпразднуем последний день лета. Тем более Фила там не будет. Значит, веселье обеспечено даже мне.

Карлсона не будет? Пропеллер начищает или на морского ежа сел? Пф-ф-ф, да пофиг на него. Мне же лучше. В два счета Обашкина на чистую воду выведу.

Настя еще что-то говорит, когда я перебиваю ее:

- Смирнова, не продолжай. Через десять минут я буду готова.

Обманула. Я собралась за пять, а через шесть я уже барабанила в соседнюю дверь.

Посмотрим-посмотрим, как богатенькие детишки развлекаются. Все-таки здорово, что Довлатова там не будет.

Глава 10

Скукота смертная.

Складывалось ощущение, что меня подло обманули и вместо вечеринки привезли в гробницу Тутанхамона на его скучные поминки. Смеяться? Что вы, нельзя. Танцевать? Совсем с ума сошли? Дышите вы, милочка, через раз, здесь это тоже не поощряется.

А я на месте устоять не могла. Меня разрывало от эмоций вулканических. Как только увидела дом, в который нас Обашкин привез, готова была выпрыгнуть из машины и на своих двоих быстрее преодолеть оставшейся путь. Славик раздражал неимоверно. Будто специально плелся, как улитка комнатная. Чего говорить, он у самых ворот взял, гад, и притормозил, чтоб колесо проверить. Постучал по нему пятками, и только потом мы тронулись.