Космолёт за горизонт

И, видимо, зрелище его всё-таки не вдохновило.

Потому что он отодвинулся и бросил равнодушно:

- Иди.

Кира почти выбежала, неловко задев его плечом и надеясь, что он не заметил предательской краски, разливающейся по лицу и шее.

***

Дура.

Какая же она всё-таки дура, уму непостижимо.

Ну, в самом деле, что такого-то? Взрослые. Свободные. Экзотическое место. Приключения. Почему бы им не увлечься друг другом?

Кира бродила по тропкам сада, отказавшись от сопровождения улыбчивой Морэйн. Сказала, что хочет поразмыслить в одиночестве.

Это была не совсем правда.

Невысокие раскидистые деревья цвели так буйно, что казались пушистыми облаками бледно-розового, нежно-лазоревого, золотисто-лилового и пламенно-алого цветов. Кира переходила от рощицы к рощице, временами утыкаясь лицом в низко опустившиеся ветви. Они одурманивали благоуханием почище любого вина, как всегда бывает перед дождём. Мягкий покров скеррихского мха ласкал босых ступни, ступать по нему было даже приятнее, чем по специальным тактильно адаптированным под это коврам. Кое-где сквозь мох пробивались цветы.

Кира присела посреди целой полянки мелких серебристых звёздочек, провела по ним ладонью.

- Такие маленькие, а упорные, - сказал совсем рядом голос Димки.

Кира подняла голову. Рыжий стоял, прислонившись к ближайшему дереву.

- Что ты имеешь в виду?

- Мох такой густой, видишь? Плотный. А они всё равно через него прорастают каждый год. На Земле всё ещё есть места, где особо нахальные ростки пробиваются даже через покрытие улиц.

- На Земле? Хотела бы я посмотреть…

- Так прилетай, - запросто сказал он.

Запросто. О Земле – колыбели человеческой цивилизации, легендарной, невероятной, давно обросшей таким слоем легенд и поэтических иносказаний, что трудно было поверить в её существование. Земле, о которой Дэниэл так выразительно молчал, что Кира уже себе напридумывала воплощённый сон, такой, который можно потрогать своими руками, по которому можно пройтись собственными ногами, вдохнуть его воздух полной грудью…

Нет. Нельзя.

- Может быть, - уклончиво сказала она. – Когда-нибудь.

- Приезжай. У нас весело. Покатаю тебя по остаткам былой славы хомо сапиенсов.

- Почему «былой»? – нахмурилась Кира, а потом увидела лукавую улыбку на лице собеседника и задала более важный в данный момент вопрос. – Так вы что – прямо с Земли? Вот прям там и родились?

- Я – да. Влад родился на Марсе, но, так понимаю, что для выходцев из дальних колоний это равноценно, так?

Ну, собственно, так и было.

- И – да, мы – братья. Родные. И по отцу, и по матери.

Кира пожала плечами.

- Я этого не спрашивала.

- Не бери в голову, - отмахнулся рыжий. – Все спрашивают.

- Я не все.

Дождь всё-таки начался. Сначала накрапывал крупными, тяжёлыми, но редкими каплями.

Кира встала, вышла из-под защищающей её кроны. Подставила ладонь.

Густо-бирюзовая сфера смотрелась в неё драгоценным камнем. Рядом легла вторая, третья.

- Ты сама-то откуда? – спросил Димка, с таким видимым наслаждением присоединяясь к девушке, запрокидывая к небу блаженное лицо. – Явно не из старых миров, где от такого дождика можно облысеть и покрыться коростой. Но и не из таких, девственно-чистых. Слишком по-детски радуешься.

- С Терры-2, - сообщила Кира. – У нас чисто, просто… Нет такого природного буйства. Суровая, скудная планета. Но я её люблю.

- И не часто выбираешься?

- Ну почему… Я же Катькина подружка. Раньше, правда, чаще летала. Теперь обстоятельства изменились.

- Муж? – иронично поднял бровь рыжий. В глазах плясали весёлые чертенята.

Муж, могла бы сказать Кира. И дочь.

- Работа. Любимая. Но говорить о ней не желаю даже в рамках светской беседы. У нас же, кажется, отпуск?

- И то верно, - усмехнулся рыжий. – Только в отличие от своей подружки какая-то ты напряжённая для отпуска. Тебе самой так не кажется?

- И пью мало, - кивнул Кира. – А что только твоему братцу можно так себя вести?

- Старшенькому-то? Он понтуется. Потом ему надоест и с ним можно будет нормально общаться. Он же у меня крутой не то, что я раздолбай и вертопрах… ветропрах… Слушай, как это слово правильно произносится-то?

- Не знаю, - честно сказала Кира.

Вот, значит, как? Он крутой и ему можно? Кира, может, тоже крутая. И ей тоже многое можно. И она тоже желает понтоваться.

Распрямив плечи, она стремительно пошла через цветущие аллеи. Тонкая ткань платья промокла быстро, но это не мешало. Вот шаль пришлось сунуть в руки пока ещё мало что понимающему спутнику.

Пруд был прекрасен. Гладкое зеркало цвета юной бирюзы, покачивающиеся на нём цветы, более всего напоминающие террианские лотосы, только не лиловые, а золотистые. Кира выпуталась из платья и, высоко вскинув руки, ласточкой нырнула в чуть тёплую воду.