Страница 4 из 6
На мониторе высветилось знакомое, хотя и немного размытое, лицо Елены Каваз - скуластое, светлое, с голубыми глазами и вздернутым носиком. Темные волосы были коротко острижены по последней моде трехлетней давности - женщины в пустоте почему-то предпочитали стричься, в то время как мужчины, особенно помоложе, отращивали шевелюры. Стрелецкий, который был лыс как коленка, частенько ворчал на Нева из-за этого и отступился, лишь увидев Куросаки, который не только носил конский хвост, но еще и красил его в рыжий.
Вера помнила Лену со смешливыми искорками в глазах. Любая неприятность для Лены была поводом для очередной шутки. Но сейчас она смотрела напряженно.
- Наш корабль поврежден, - послышался ее взволнованный голос. - Нас что-то ударило. Никаких метеоритов приборы не фиксировали. Очень странно и неприятно. Один метеорит угодил в рубку, и мы не можем послать сигнал бедствия.
Лена перевела дух и продолжала.
- Все силы брошены на заделывание пробоин. Вынуждены замедлить движение. По предварительной оценке, поврежден один плазменный двигатель, его пришлось временно отключить. Неизвестно пока, что с фотонными.
Прошла волна помех. Затем снова появилась Лена, видимо, она отключала запись. Она выглядела еще более озабоченной, даже испуганной.
- Фотонные двигатели разрушены полностью, - сообщила она. - У нас остался один плазменный, серьезные пробоины в корпусе. Нас взяли на буксир и тащат. Кто, что это - непонятно. Надеюсь, это помощь, но мы не видим наших спасителей. Мы в растерянности.
Должно быть, до этого Лена была озабочена скорее тем, что они не долетят вовремя из-за нештатной ситуации, но размер поломок и странное вмешательство напугали ее.
Еще одна волна помех.
- Помогите! - кричала Лена. Ее лицо, искаженное испугом, мелькнуло в камере, затем все смешалось и понеслось - видимо, робопитомец упал, и издалека донесся крик Лены. - Спасите! Нас убивают!
Робопитомец застыл. Его удивительно живые глаза - миниатюрные камеры - фиксировали каюту Лены и коридор, видимый через раскрытую дверь.
Мимо прошагали чьи-то ноги. Они напоминали человеческие, но такой обуви во всей Ойкумене никто не носил.
А потом мимо протащили тело. Похоже, его тащили за ноги; форменный комбинезон космолетчика был разорван и заляпан кровью. Ошарашенные обитатели "Зари" смотрели, не понимая, что происходит.
Куртка и комбинезон были разрезаны на груди - наискось, и по животу разрез оброс кровавой бахромой потеков, но сейчас кровь не текла. Тело застряло, его дернули, комбинезон распался, и стало видно, что грудь человека тоже разрублена наискось вместе с тканью, очень глубоко - до самого позвоночника. Еще один рывок - края раны окончательно разошлись, стало видно разрубленную диафрагму, желудок, неправдоподобные ярко-алые легкие и неподвижно висящее в сетке сосудов сердце. Одна из ног в странной обуви раздраженно пнула тело и отшвырнула его; в кадр попало лицо и голова - выбритые виски, длинные светлые волосы, юношеские гладкие щеки... Экипаж "Восхода" состоял из молодежи.
- Это же Тарик, Тарик Левин, - Нев вскочил на ноги и сжал кулаки.
Послышался женский визг; изображение снова понеслось и сместилось - робопитомец опять упал и покатился, и в углу стало видно, что женщину в униформе медработника тащат две очень странные фигуры. Тонкие, изящные, но высокие, одетые во что-то вроде металлизированных скафандров, с открытыми головами. И вид этих голов сказал все. Лица своеобразных, почти красивых, но не человеческих пропорций, высокие скулы, полные губы, уши странной формы - похожие на чаячьи крылья...
Кричащие прически и макияж.
Вера не могла потом объяснить самой себе, что вызвало в ней такое омерзение - то ли абсолютная чуждость этих красивых и жестоких лиц, то ли, наоборот, их сходство с людьми, даже оттенок помады, модный в Ойкумене в последние пару лет.
- Это не роботы, Лет, - произнес Сергей Стрелецкий.
- Это ксеносы, - сказала Марина. - Я же говорила! Кто еще может сотворить такое?
- Лучше бы роботы, - ответил Сергей. - Потому что от живых разумных существ, знаешь...
Двое сноровисто срезали с девушки-медработницы одежду, а затем начали срезать кожу. Жертва извивалась, но не могла вырваться, а ее мучители ловко срезали длинные полосы кожи, свивали их в жгуты и затейливо выкладывали их на теле в какие-то тошнотворно изысканные узоры. Кровь сочилась с изрезанного тела, но девушка продолжала жить и кричать от боли, а существа с прекрасными лицами откровенно наслаждались ее страданиями.
Изображение подпрыгнуло и перевернулось, и хотя крики медработницы продолжали звучать, она и ее истязатели пропали из кадра. Зато появились другие - трое, увлеченно пришивавшие к израненному, но живому парню чей-то обрубленный торс и две отрезанные, явно женские, судя по татуировкам с цветочками, руки. Рот у парня был зашит, а веки отрезаны, и глаза едва держались в заплывших кровью глазницах.
Марина отвернулась и закрыла лицо руками, но Вера продолжала смотреть. "Лена прошла через это, - твердила она сама себе. - Она прошла. Неужели я не выдержу! Я хочу видеть, как она умерла..."
Летиция также сидела и смотрела в экран, прямая и застывшая.
А чудовища с прекрасными чужими лицами приплясывали с тошнотворной, скользящей и чарующей, грацией, словно искромсанные тела являлись декорацией к какому-то извращенному балету. В гибких руках блестели длинные ножи... нет, не ножи.
Мечи.
Внезапно один из людей каким-то образом сумел вырваться и побежал, спотыкаясь и оскользаясь на кровавом полу, по коридору; чужак выхватил что-то вроде пистолета и, почти не целясь, выстрелил.
Жители Ойкумены видели настоящее оружие только на картинках, в кино и в видеоиграх; последние использовались для обучения истории. Охота давно шла только на робопитомцев, мясо выращивалось в чанах. Поэтому уложить в головах, что у кого-то есть настоящее оружие, и оно применяется не для уничтожения мусора или устаревших строительных конструкций, а для убийства живых существ, с первого раза у землян не получилось.