Страница 4 из 11
Мы стоим недалеко от универа и ждем, когда все подойдут.
Стоим и любуемся на Москву.
Я до сих пор не могу привыкнуть к тому виду, который открывается с возвышенности на Лужники, на город. Он всегда у меня вызывает какое-то новое чувство. То щемящий восторг, а теперь вот тихую успокоенную гордость за то, что я здесь и вижу эту красоту.
Как там? Лепота…
Я не родилась в Москве, а приехала сюда учиться, поэтому вы должны меня понять.
***
И вот мы уже сидим в самой большой поточной аудитории университета, успев занять самые лучшие места. Со мной рядом по правую руку сидит Стас, за ним вытянулись вдоль длинного уходящего к обитой деревом стене стола ступенчатой аудитории другие ребята из нашей группы. Слева сидят девочки – мои подружки из группы: Лена и Геля.
– Что-то звезда не торопится почтить нас своим присутствием, – недовольно зудит Ангелина.
Я хочу с ней уже согласиться, потому что пара уже как пять минут началась. Обычно лекторы не опаздывают.
И в этот момент дверь в аудиторию широко открывается и внутрь огромного пространства (а пространство действительно огромное, можете поверить мне на слово) уверенным шагом входит, нет, влетает ОН. Павел Буров. Высокий, широкоплечий.
По аудитории пролетает восхищенный шепот.
– Боже. Он красив, как Бог, – сладострастно замирает Геля где-то рядом с моим плечом.
И я, пожалуй, готова с ней согласится.
А Бог осматривает аудиторию и, широко улыбнувшись(«Какая у него обалденная улыбка»), спрашивает, хотя ответ он и так знает:
– Всем доброе утро! Надеюсь, представляться не надо? Хотя…, все равно представлюсь, – он пишет на доске красивым ровным почерком: Павел Буров.
На нем – рубашка сложного грифельного цвета, красиво оттеняющая его поцелованную солнцем кожу, и черные брюки. Рубашка рельефно обтягивает его грудь и литые мускулы плеч при каждом его движении. Подозреваю, что сорочка сшита на заказ. Потому что просто идеально, умопомрачительно сидит на его великолепной фигуре: не в облипочку, но довольно плотно.
Потом галочкой сверху добавляет: Витальевич.
– Но можно и без отчества,– улыбается он, и чертова ямочка появляется на его правой щеке.
– Какой демократичный, – охает Геля и начинает судорожно накручивать длинную прядь своих белокурых волос на указательный палец.
– Да…
Но почему у меня так сладко дрожат коленки? Горло пересохло… А в животе мартовские кошки поют серенады?
Вы не в курсе? Но, наверное, уже догадались…
Да. Я узнала в нашем новом лекторе того парня из самолета, Мистера Шикарная Попка, с которым мы неделю назад возвращались из Испании.
Но не вместе, конечно. Это я загнула. Но в одном самолете. Он – со своей цыпой, а я – со свои рюкзачком в цветочек.
И я даже параллели не проводила. Что тот красавчик Пашка из Боинга и Павел Буров, умный и богатый владелец своего бизнеса, который всего добился своим умом, молодой миллионер России,– это один и тот же человек.
Мне и в голову не могло прийти, что я могла лететь в одном самолете с таким человеком!
А Буров тем временем проходит и встает около трибуны в центре возвышающейся сцены. Его темно-пепельные волосы отливают перламутром.
Я даже не могу представить, как это сложно: выступать перед таким количеством народа. Стоять и спокойно что-то говорить перед устремленными на тебя не одной сотней пар глаз.
Но он чувствует себя, судя по всему, очень уверенно. Видимо, привык выступать на людях и перед большими скоплением народа – тоже.
Он рассказывает интересно сложные вещи, увлекая за собой всю огромную аудиторию, амфитеатром возвышающуюся над ним.
Я внутренне вздыхаю: мне бы хоть сотую часть его самообладания. Он так спокоен и уверен в себе.
– Да, нельзя быть таким великолепным во всем, – слышу я снова стон слева от себя.
Похоже, год будет интересный…
Глава 5.
Павел.
Два года назад.
Я сижу и жду, когда она придет. Сижу и смотрю на часы. Она, как всегда, задерживается. Я уже привык к ее опозданиям. Гляжу в окно и вижу, как косые лучи заходящего летнего солнца расцвечивают окна стоящей напротив башни золотистым пурпуром.
Я не вижу, что она вошла, но чувствую. Чувствую, что она стоит в дверях моего кабинета и смотрит на меня. Я поворачиваю голову и с жадностью ловлю ее взгляд, от которого у меня перехватывает дыхание.
Какая же она нежная, какая красивая, какая манящая… На ней – бирюзовое платье на тонких бретельках. Она сама – как летнее солнышко – сейчас освещает мой кабинет. Мое солнышко. Такая же яркая, солнечная, радостная. Всегда веселая.
Я не могу отвести от нее глаз. Так она прекрасна сегодня. И всегда.
И она моя. Я не верю своему счастью. Что это девушка, эта фея – моя. Моя, моя, моя…
– Привет, – просто говорит, улыбнувшись своей нежной улыбкой, и я чувствую, что теряю при виде нее, как всегда, свою напористость и жесткость, которая присуща мне на рабочем месте.
– Привет, – тихим эхом отвечаю.
Я подхожу к ней, обнимаю ее нежно за талию и притягиваю к себе. Она льнет ко мне всем своим трепетным телом. Я прижимаю ее к себе все ближе и ближе, целую ее в волосы, вдыхая их умопомрачительный аромат, провожу по ним рукой, перебирая золотисто-рыжие прядки.
Она поднимает на меня глаза. В них – искринки уходящего солнца. Ее глаза такого удивительного янтарного цвета. Я целую ее нежно и страстно, проникая все глубже в ее чувственный рот, заставляя ее дышать все чаще от моих прикосновений.
От одного ее дыхания я возбуждаюсь.
Она отстраняется от моих губ и утыкается кулачками мне в грудь:
– Паш, мы же опаздываем. Пошли.
Но я уже не хочу никуда идти. Я прождал ее и так долго, и мы уже везде опоздали. Да и куда опоздали? На чертову вечеринку – презентацию дебютного альбома какой-то очередной безголосой певички?
Я вообще не хотел туда идти изначально. Просто меня упросил прийти ее продюсер, мой хороший клиент. И Агата почему-то захотела пойти.
Она стоит в кольце моих рук, изгибаясь назад и хитро улыбаясь. А я не хочу выпускать ее из своих объятий.
Она знает, как я к ней отношусь, и вьет из меня веревки. А я совсем не против. Я рад этому бесконечно.
В кабинет заглядывает Андрей, директор по информационным технологиям моей компании. Спотыкается о нас взглядом и замирает в дверях:
– Ой, я не вовремя.
– Да, ты ни к месту, – кидаю ему.
Надо было запереть дверь. Но в офисе почти никого нет. Разве что вот Андрей этот, моя помощница Ульяна, да еще группа, разрабатывающая новую систему защиты для одного крупного банка. Но они все сидят у себя в кабинете. Ребята – упертые. Кроме работы вообще ничем не интересуются.
Андрей еще раз скользит по нам взглядом. Какой-то странный неприятный взгляд. Что ему вообще здесь надо? Почему позволяет себе так смотреть? Говорит:
– Завтра тогда. Дело несрочное.
– Да, давай завтра. Меня уже нет сейчас в офисе. Я случайно здесь оказался, – и опять смотрю с улыбкой на свою девочку, которая тихо стоит в моих объятиях.
Когда он уходит, я еще сильнее притягиваю ее к себе и шепчу на ухо:
– Агата, а может, ну ее, эту презентацию? Поедем ко мне?
Она лукаво смотрит на меня из-под своих длинных пушистых ресниц, и я глазами считываю шепот с ее чуть приоткрытых манящих губ:
– Поехали.
Мне всегда ее мало.
Жизнь человека исчисляется мгновениями, которые ему хочется остановить.
И это как раз такое мгновение.
Глава 6.
Кира
– Как ты думаешь? У него есть девушка? – ерзает на стуле Геля, когда мы уже сидим после лекции в нашем любимом кафе.
Мне, конечно, сразу понятно, о ком она говорит. Конечно же, не об одном из наших одногруппников, кружком сидящих за нашим столиком. И не о Стасе, который платит по нашим счетам. А о Мистере Великолепная Фигура.
– Определенно есть, – тяну я, посасывая коктейль из трубочки.