Страница 63 из 113
Я сдал назад за угол и присел на бордюр, пытаясь сообразить, что делать дальше. А, просидев минут пять, понял, что хочу: во-первых, в туалет, во-вторых, есть и, в-третьих, вернуть в паркинг брошенного «Петю», пока его никто не поцарапал. Все это сделать можно было лишь в одном месте Мюнхена, в «Баварской Советской Республике» у деда Василия. Кстати, бравые стражи порядка обещали помочь мне с легализацией. Хотя, какое удостоверение будет хуже и опаснее: та фальшивка, которую слепил я или та, которую обещали смастрячить они, я еще не решил. Ладно, на всякий случай пусть будут обе, дырки не пролежат, а сгодиться могут.
Дед хлопотал у кофеварки. Не смотря на ранний час, он был уже давно на ногах, бодр, весел и полон планов на будущее. В этот раз он провел меня на второй этаж в небольшую квартирку, пристроенную в аккурат над пивной и принял как русский – русского, на кухне. Пока я с аппетитом наворачивал вчерашнюю картошку с салом, дед Василий позвонил Маше и, оторвав ее от сладкого сна, выложил всю правду-матку о ее студенте-двоечнике. Поохав немного и подумав чуть дольше, Маша согласилась со мной, что полицию вмешивать рано, предъявить ей пока нечего. А вот интерпол – уже пора. Фотографий Гюнтера, заснятых камерами внешнего наблюдения и того факта, что он летел по фальшивым документам в том самом самолете, вполне достаточно, чтобы господа из интернациональной полиции обратили на него внимание.
- Еще доброе дело для поросенка сделаем, не придется сессию сдавать, - фыркнула Маша и положила трубку.
- По чуть-чуть? – подмигнул дед, - за Нашу победу, а?
- Так аппарат-то Маша не выкинула?
- Куда ей! Только грозится… Так как?
Я усмехнулся и покачал головой.
- Тогда чаю?
- Это можно.
В углу я заметил явно скучавшую шестиструнку.
- Разрешишь?
- А ты умеешь?
- Чего тут уметь-то? – удивился я, - ведь не орган.
Гитара признала меня сразу и отозвалась мягко и мелодично, словно кошка, которую неожиданно погладили. Самую малость подстроив струны, я попытался воспроизвести мелодию, которая пришла ко мне сегодня утром… Играть ее надо в соль-мажоре, однозначно. Итак: соль, си, ля, ре… как-то так. Получилось вроде бы неплохо: просто, немного иронично, даже слегка стебно и вместе с тем как-то очень искренне. Дед Василий внимательно слушал.
- А изобразить что-нибудь можешь? – он пошевелил пальцами в воздухе.
- Ну, Лондонский Симфонический оркестр навряд ли, - улыбнулся я, - А «что-нибудь» - запросто.
… Сижу в трусах на кухне в понедельник
И Штирлица смотрю в девятый раз.
А теща говорит, что я – бездельник.
Что лучше починил бы унитаз.
Когда-нибудь я руки поменяю
И починю что можно и нельзя…
А Мюллер, как и я, родился в мае.
А теща у меня, вообще, змея.
А завтра нужно снова на работу
Которая достала до зубов.
А в ФРГ летают самолеты
И ходит очень много поездов.
Когда-нибудь отсюда я слиняю.
Течение меняет и река…
И свой «Жигуль» на «Опель» поменяю,
«Не думай о секундах свысока».
Сижу в трусах, учу язык немецкий.
Самоучитель мне достал Вован.
Он знает, что в душе я не советский,
Но обещал молчать, как партизан.
Когда-нибудь я мозги поменяю,
И сделаюсь я хакером крутым.
Пока еще не знаю что взломаю,
Но стану ФРГ необходим.
Премьер-министр пригласит на кофе.
Подпишет визу собственной рукой.
Построю тихий домик в Дюссельдорфе,
И пусть в толчке копается другой.
…Пока менял я трубы к унитазу
И думал, как пошлю все это «на…»
Вся ФРГ накрылась медным тазом
И рухнула Берлинская стена.
Дед Василий еще хохотал, весело и от души, как может только русский человек, к которому в шесть утра приперлись нежданные гости… А у меня вдруг, без всякой видимой причины, испортилось настроение. Просто рухнуло вниз, как тяжелый свинцовый шарик. И в следующую секунду подал голос мобильник. Первый, который Кролик подарил мне в Голландии. Я посмотрел на определитель, улыбнулся, все еще стянутым лицом. Звонок был приятным, так что же это за бес ударил меня под ребра?
- Да, Джин, - сказал я, - рад слышать.
- Рет, они меня схватили и угрожают убить, если ты не выполнишь их условия, - выпалила девушка. Ее голос звенел от напряжения, злости и страха.