Проводник

  Довольная улыбка на лице профессора больше не раздражала. То, что он говорил, пока не укладывалось в голове, но определённо меняло всё, если было правдой...

  - Но как?! - уже во второй раз воскликнул Силин, не находя слов для уточнений. - Как вы собираетесь это сделать?

  - Трансплантировать сознание? О, не волнуйтесь! - профессор позволил себе откинуться на спинку кресла и даже забросил ногу на ногу. От его чопорности в один миг не осталось и следа. Теперь он определённо чувствовал себя хозяином положения. - Вполне отработанная технология. Мы занимаемся этим уже девять лет.

  - Девять лет? Вы девять лет клонируете людей?

  - Конечно нет... Клонируем дольше. А вот сознание переносим - да, девять лет. И не просто людей, а лучших людей, мистер Силин. Самых достойных.

  - Не сомневаюсь, - чуть слышно протянул Вадим Андреевич, отрешенно глядя куда-то в сторону. - И что хотите взамен?

  - То, что вы в любом случае потеряете, отказавшись от моего предложения.

  - Все мои деньги? - все так же глядя в никуда, пробубнил тот.

  - Ну зачем же все? - профессор снова улыбался. - Половину.

  Силин будто вернулся в реальность. Заёрзал в кресле и закашлялся.

  - Половину чего?

  - Половину ваших активов, - невозмутимо отчеканил мистер Дин, будто речь шла о половине палки колбасы, а не о сотнях миллионов долларов.

  Вадим Андреевич хихикнул. Затем ещё раз. Постепенно его разобрал такой смех, будто собеседник рассказал ему смешной анекдот. Он хохотал, пока из глаз не вытекли все слёзы, а скулы не начало сводить судорогой. Только эта боль смогла остановить истерику.

  Силин утёр лицо и посмотрел на китайца. Тот смеяться даже не думал. Вместо этого он участливо глядел на престарелого олигарха и терпеливо ждал. Вадим Андреевич сделал глубокий вдох.

  - Вы же понимаете, что я с вами сделаю, если выяснится, что вы пытаетесь меня обмануть, профессор Дин?

  - Я хорошо знаком с вашей биографией, мистер Силин. - На этот раз выражение его лица сильно изменилось, на нём не осталось и тени улыбки. - Поверьте, я весьма трепетно отношусь к своему делу, и изучение потенциального клиента - одна из первоочередных моих задач. Можете не сомневаться, я полностью отдаю себе отчёт в степени собственной ответственности, равно как и в степени риска от сотрудничества с вами. Будьте уверены, наши договорённости более чем реальны, абсолютно безопасны и могут быть реализованы в кратчайшие сроки.

  - Вы предлагаете мне отдать вам миллионы... Сотни! Сотни миллионов долларов под честное слово?

  - Вовсе нет, мистер Силин. В предоплате нет необходимости, хотя и причин отвергать её у меня тоже нет. Я не шарлатан и уверен в успехе операции, поэтому готов действовать без залогов. Вы сможете оплатить мои услуги, находясь уже в новом теле. Как я успел отметить, отпечатки пальцев, сетчатка глаз, ДНК и прочие биометрические нюансы клона абсолютно совпадают с вашими нынешними, а значит, вы, как владелец нового тела, сохраните доступы ко всем счетам и документам.

  - Либо вы наивный дурак, профессор, либо считаете таковым меня. Мне кажется, вы намеренно пытаетесь произвести впечатление простака. У вас это плохо получается, нужно заметить. Не может быть, чтобы вы и в самом деле считали, что я так обрадуюсь своему... новому положению, что с лёгкой душой расстанусь с половиной состояния, движимый исключительно чувством безграничной благодарности. Вы прекрасно знаете, что я могу не выполнить своей части соглашения. И, как вы сами успели заметить, вы неплохо осведомлены о нюансах моей биографии. А в ней - немало жёстких решений и поступков, без которых никогда не было бы того Силина, с которым вы имеете честь общаться. - Вадим Андреевич неторопливо отпил из стакана. - Вы умалчиваете главное - собственные гарантии. Их просто не может не быть, когда речь идёт о деньгах. Когда мне говорят, что доверяют мне, я понимаю, что меня пытаются обмануть.

  Гость несколько раз кивнул, не скрывая восхищения смелостью и проницательностью собеседника. Он снова расплылся в знакомой сдержанной полуулыбке.

  - Если бы в начале нашей беседы вы дали мне чуть больше времени, я бы обязательно осведомил вас обо всех нюансах предстоящей сделки. Поверьте, у меня вовсе нет необходимости замалчивать свои гарантии, которые, безусловно, имеются. Если позволите отнять у вас ещё несколько драгоценных минут, я изложу их немедленно.

  Вадим Андреевич испытал лёгкую досаду из-за того, что так нелепо пропустил мяч в собственные ворота. Этот китаец оказался весьма неглупым переговорщиком, да к тому же ещё и дерзким. Теперь он определённо вёл в счёте, и Силину это не нравилось.

  - Излагайте, - выдохнул миллиардер и откинулся на спинку кресла, от чего взгляд его приобрёл надменные нотки.

  Профессор коротко кивнул и, не теряя времени, заговорил.

  - Для того, чтобы мои гарантии стали понятными, нужно в общих чертах изложить вам суть технологии. Как я уже говорил, она заключается в клонировании тела с последующим переносом сознания донора в это самое тело посредством определённых... манипуляций, деталей которых я раскрыть не могу ввиду объективных причин. Проще говоря, можно назвать это моей коммерческой тайной. Но некоторые нюансы я всё же должен осветить, дабы пролить свет на те самые гарантии, о которых вы весьма уместно упомянули. Собственно, вы и так о них узнаете, если согласитесь на сделку.

  - Ближе к делу, профессор. Слишком долгая прелюдия.

  Китаец ухмыльнулся.

  - Дело в том, что перенос сознания сопровождается некоторыми... особо острыми ощущениями, вынести которые человеку не под силу. Мы называем их 'absoluta mortiferum'. Переводится с латыни, как 'смертельный абсолют', хотя это определение мне никогда не нравилось. Я говорю о боли, мистер Силин. Но не о той боли, которую мы периодически вынуждены испытывать в процессе жизни, ломая кости или болея мочекаменной болезнью. Слово 'боль' определяет 'смертельный абсолют' примерно в той же степени, в которой слово 'атом' определяет Вселенную. Я говорю о боли совершенно другого порядка, другого уровня. Скажем так, если присвоить 'смертельному абсолюту' сто баллов, то боль, которую испытывает женщина во время родов, скромно наберёт два-три балла, не больше, а острая зубная боль даже до одного не дотянет. То, что испытывает донор во время трансплантации собственного сознания, можно описать как нечеловеческую, невыносимую, всепоглощающую боль. Если бы вам разом сломали все кости, удалили из зубов все нервы, медленно содрали кожу, раздавили глазные яблоки, сорвали ногти, облили бензином и подожгли, вы бы не испытали и крошечной доли тех ощущений, которые вынужден испытывать человек во время переноса сознания в мозг клона. Эта боль не имеет ничего общего с самим понятием 'боль', так как боль неразрывно связана с жизнью, а 'смертельный абсолют' ничего общего с жизнью не имеет. Собственно, отсюда и название. Но и это ещё не всё! Теперь представьте, что вы испытываете подобные ощущения на протяжении долгих часов, а иногда счёт идёт и на сутки. Выдержать такое не способен ни один человек на свете, а в вашем возрасте такое испытание определённо станет фатальным. Вы элементарно умрёте от болевого шока в первое же мгновение. Как минимум - не выдержит сердце.