Миры Серого

– Такого вкусного молочка я ещё не пила!

Мы набрали много молока в бочонки про запас, отправили на корабль, сказав и зачаровать от порчи. А когда Хромой потискал сиськи чмокнувшей соской статуи, мы услышали весёлый смех ангельши-сомелье:

– Что-то вы долго молочком наслаждались, девственники-молокососы!

А потом она долго удивлённо хихикала, когда Сефка благодарила её и гладила каменную попу статуи, явно передавая поглаживание и райской девице. Я пробормотал:

– Невероятно, Сефка сделала такое простое и очевидное, она поблагодарила девицу-сомелье! А мы, алкаши, и не догадались!

– Поглаживание, конечно, хорошо, но чует моя задница, что ангельше такого мало! – засмеялся Хромой – Хотя поглаживание ей больше розги понравилось. Могу и пошлёпать…

– Как вы это делаете? – засмеялась сомелье – Этот артефакт мог передавать только шлепки! А теперь я чувствую и поцелуи и поглаживания! Но не надо меня больше стегать прутиком! А я обещаю сильно не проказничать.

– А ты когда начала чувствовать… остальное? – спросил я, офигевая от тайной жизни и скрытых возможностей артефактов, хотя… не в первый раз такое наблюдаю!

– Ээээ… после розги – пробормотала невидимая, а только слышимая красотка.

Я поразмышлял, что наверняка слишком сильное воздействие на статую, вернее на её попу, взломало защиты встроенного портала или активировало скрытые связи или… ну да ладно. За это время как следует полюбовался на вполне подвижную и шуструю каменную статую, отлично вертевшую головкой, помахивающую крыльями, бодро сосущую соску и крутившую прекрасной попкой, размером… Ну не ростовая скульптура сексапильной формастой ангельши в более чем провокационной позе, но примерно с ронку! Усмехнулся, убедился, что сеанс связи с райской сомелье выключен и решил приколоться над Хромым:

– Мало говоришь, поглаживаний! Ну так отблагодари как следует! Размерчик-то как раз твой! Да и как я понял, трансляция… воздействий, идёт к ангельше с увеличением до её размера! Ты гигантом любви будешь!

– Ты предлагаешь мне… это? Со статуей?!

– Проехали, шучу я! – я рассмеялся над ошарашенным и вдохновлённым видом Хромого.

– Но скажи, ведь в принципе ЭТО… возможно? – зацепился за шутку малый гном.

– Нафига? Хотя… наверно многое можно сделать с ангельшей-сомелье через статую, раз уж они вместе… действуют…

– Но там-же камень! – погасил появившийся было пыл малый гном – Сломаю себе всё…

Как там, он мне друг, но истина дороже, я сказал единственно разумное, хотя и дурацкое:

– А ты попробуй, будешь первый такой! Легендой станешь! А камень… Ты думаешь, что камень может так вертеть попой?! Там все не так просто! Ну и… не разбив яйца, не приготовишь… что надо.

Гор и Бори дружно заржали. А Хромой задумался, потом потискал сиськи статуи стоявшего на земле, вернее на камнях артефакта и, услышав дежурную уже беззлобную ругань ангельши на ненасытные хари, весело спросил:

– А какие у тебя глазки, красотка?

– Ой… ну… зелёные… Но почему ты спрашиваешь?

– А волосы какие, проказница?

– У меня короткая толстая серебристая коса, шалун! Но зачем тебе? – промурлыкала заинтригованная девица.

– Хочу сделать тебе сюрприз! Теперь скажи, какой у тебя размер ножки!

– Обычная ножка… – пробормотала не ведавшая о размерах обуви красотка.

– Да мне бы длину… Вот что, у тебя монеты есть? Высыпь их на пол, наклонись и сложи вдоль ножки и скажи, сколько получилось!

– Ну ты и затейник! – хмыкнула девица.

Мы услышали, звон монет, а потом счёт. Хромой – неужели это Кольцо Переговорщика так научило вести… переговоры – подошёл сзади к сосредоточенно сосущей соску статуе. А я сдвинулся в сторону, что бы не видеть за широкой спиной офигевшего Гора место… преступления. Видел только как вытаращила глазки довертевшая попкой статуэтка, и слышал как взвизгнула от неожиданности далёкая ангельша. Но все прошло очень хорошо, сомелье, конечно, попыталась вырваться, но каменной статуе убегать некуда! Так что вскоре мы послушали весёлую ругань, а затем, неожиданно, ангельша-сомелье сменила довольно заурядное в этой подаче вино на отличный, как она сказала полувековой выдержки бренди! Тут уже Гор удивился:

– Как ты это сделала, ты же говорила, что выбирается случайно?!

– Говорила не я, а артефакт, ну и… раз уж вы сломали артефакт, взломали… В общем у меня теперь связь с артефактом… Ну и я тоже могу влиять на него… И… теперь вы мои! Могу вам всё время любую бормотуху подавать! Или… кефир! Вы кефир любите? Аццкая весч!

– Я ишполшенные плодукты не пеледаю – пробормотала набитым соской ротиком статуя.

– Ну ладно, лимонад! Или чай, сенча, с запахом тухлой рыбы! – выкрутилась ангельша.

– Но подаешь же отменный бренди – удивлённо пробормотал Бори.

– Хм… я и не подумала… Но, да, мне понравились ваши проказы! Если и впредь будете меня радовать, то я никому, ну кроме сменщиц, не скажу про этот глюк, нас четыре подружки…

– Замётано! Да мы вас всех до полусмерти залюбим! Да у вас у всех мозоли будут!

– Ой, ой… напугали прям… а где тут у нас самое помойное винище… на нижней полке… Оооо!

Я со смехом отвернулся, что бы не видеть вот именно то самое нападение Гора на беззащитную каменную красотку, чуть не проглотившую свою соску.

Глава 3. Лёгкая добыча

Я сказал следовать за мной Хромому, бормотавшему что-то про самые что ни на есть правильные ощущения, и нифига не каменные, взял за ручку Сефку и потопал к магистральному порталу. Навстречу нам толпы бойцов тащили туши монстров – монстрятина в цене упала, но пока она нужна, значит и стоит чего-то, кстати не так и мало, да и мясо там очень вкусное. От фонтанчика мы слышали удивлённый вопль Бори:

– Скорость подачи увеличилась вдвое! Теперь два десятка стаканов в минуту!

Около портала меня сразу удивило нарушение – я сказал не подходить в порталу ближе чем на полтора метра, никто и не подходил, кроме как для подачи инопланетянам мяса или фруктов из сада. Ну и живительной воды из Колодца Судьбы. Но теперь прям перед порталом, запустив в далёкую-далёкую галактику шаловливые ручонки и стройные ножки, сидела одна из освобождённых вчера тролльчанок, бывшая наложница ангелов.

С той стороны сидел… ну да, кто же ещё, молодой сэр Даго, уже без доспехов, во вполне симпатичном, хоть и потёртом, бархатном камзоле. Нет, я не против чужого счастья на полчаса или на века. Да и понятно, что жил себе в глуши молодой тролль, а тут отборная красотка, как-то загремевшая в рабство, но красоты от этого не растерявшая, да и вообще – выбор ангелов, лучшее свидетельство отменной красоты девицы.

А что наложницей была… тролли к этому, как я понимаю, правильно относятся, пофигистически. Да и девица не скрывала тяжёлое прошлое, ну условно, конечно, тяжёлое, их не особо мучили и работать не особо заставляли, как и ручками, так и ножками, ну и тем, что между ножек… Так вот девица как раз и рассказывала, как её за хорошую цену родственники и продали…

Ну и девица радостно тискала лапками своё возможное счастье, тискавшее её ножки – бравый молодой тролль, красавчик и рыцарь, сын барона, хоть и третий. Ну а что инопланетянин, так я и сам такой.

Единственная загвоздка, путь у красотки в один конец, даже если наши миры через год, как и предполагают наши, распечатают, то год красотка перед порталом не просидит… А я, как там, в ответе за того, кого приручил… Вот блин! Ещё и это. И я не собака на сене, но… хрен это всё знает! Я посмотрел на с улыбкой наблюдавшего за любовью-морковью через прорву световых лет Олафа, осторожно, чтобы не дёрнулась и случайно не проскользнула через портал целиком, взял красотку за косу и за талию, извлёк из портала, отвесил шлепка и сказал погулять-подумать, а то уже вся красная!

А сам посмотрел на эффект гимки на слабые умы. Сефка даже усиками шевелила раза в три активнее обычного, рассматривая вытаращившихся на неё как на самое что ни на есть расчудеснейшее чудо инопланетян. Олаф замер с широко открытым ртом, изображая статую «Имбецил перед пушистой полосатой девицей». Хотевший возмутиться моим самоуправством с его пассией баронет тоже забыл про тролльчанку, старательно показывая гланды через очень широко разинутую хлеборезку. Ну и за ними была картина «Триста птенцов просят пожрать». Я усмехнулся: