Страница 30 из 33
Однако я здесь по делу, а не любоваться видами ,и спросив у конторы омнибусов недорогую гостиницу я отправился туда пешком в целях экономии моих небогатых средств. Найдя необходимый двух этажный дом я поднявшись на крыльцо, зашел в прихожую и сказав малайцу-слуге позвать хозяйку, осмотрелся. Окно выходило прямо на внутренний дворик. Около дворика кругом шла шпалера из виноградных лоз, и кисти ягод висели везде, зрелые и крупные, янтарного цвета. Двери направо и налево были отворены настежь, жалюзи и окна были полуоткрыты. Везде царили сумрак и прохлада. Вошедшая старуха-хозяйка сдала мне комнату на три дня и спросила, буду ли я обедать. Я с радостью согласился и заказал яичницу с ветчиной. Впрочем, предложенная мне малайцем чересчур жесткая солонина и слишком мягкая яичница, не сказать, что мне особенно понравилась. Все это я запил мутной бурдой с сахаром , который англичане называют чаем. Надо же так испоганить первосортный индийский чай, или он здесь еще пока китайский, и в Индии англичане его только собираются разводить, а впрочем, неважно. После ужина я узнав у хозяйки адреса местных ювелиров и портовой конторы, отправился отдохнуть, путешествие в омнибусе изрядно вымотала меня. Утром умывшись, побрившись и позавтракав неизменной яичниц ой с солониной, я вышел на улицу. Сегодня было 1 апреля, но мне было вовсе не до смеха, денег не было а за алмазы здесь дадут дай бог 1/10 европейской цены, а мне нужно было еще туда добраться. Утром я попросил хозяйку присмотреть за моей обезьянкой месяца на четыре, пока я съезжу в Европу к нотариусу, что бы получить деньги в наследство, но сейчас я в стесненных обстоятельствах. Хозяйка согласилась, ей Юнга будет обеспечивать местный колорит для приезжих. Между тем день был удивительно хорош: южное солнце, хотя здесь и осеннее, не щадило своих красок и лучей; улицы тянулись , дома стояли задумчиво и казались вызолоченными от жаркого блеска. Я прошел мимо большой площади, усаженной большими елями, наклоненными в противоположную от Столовой горы сторону, по причине знаменитых ветров, падающих с этой горы на город и залив. На площади с утра тренировались солдаты, их красные мундиры показались мне маскарадными костюмами. Вот вам и знаменитые "Реньи баас", красные куртки, как называли их буры ( или красные господа, иногда красные шеи, за их способность сгорать под яркими лучами южного солнца).Вот они, мои основные будущие противники, какого будет с вами воевать. Конечно, проще всего было, подобно самим англосаксам, подбросить им бациллы оспы, я то был привит от этой болезни. Но в дороге я узнал от миссионера, что солдат и матросов англичане начали тоже обязательно прививать от этой болезни, еще в начале века, а сейчас в 60-е годы прививки стали массовым явлением и среди жителей капской колонии. Так что заражать оспой можно только каких-либо отсталых негров в глубинке. Ладно, у меня еще полно дел, и прежде всего я посетил ювелира, им оказался еврей по фамилии Гольдберг. Я приготовил жалостливую историю, что я мол поляк, еду из Индии на Родину получать наследство, а в Индии я купил небольшой алмаз , но денег на дорогу не хватает поэтому мне его нужно продать. Еврей, осмотрев заранее приготовленный мной небольшой алмаз, заявил что тому красная цена 5 фунтов и это еще он предлагает себе в убыток. Я обещал подумать и ушел. Второму ювелиру, кстати, тоже еврею я с порога сказал, что алмаз мне Гольдберг оценил в 6 фунтов, но я хочу еще прицениться, и крепя сердце, он накинул мне один шиллинг и стал счастливым обладателем моего сокровища. Пока еще здесь алмазы только привозные, издалека, из Индии или Бразилии, поэтому здесь они еще ценятся, то ли будет через десять лет , когда алмазы пойдут здесь килограммами, тогда за подобный алмаз на приисках будут давать максимум 5 шиллингов, а я выручил сейчас целых 121. Недаром в Европе после открытия алмазных приисков Южной Африки люди начали спешно продавать свои фамильные драгоценности, пока цена окончательно не упала. А так в сопоставимых ценах цена алмазов падала каждый год вдвое, за 500 лет они подешевели в 500 раз. Но хватит ли мне денег добраться в Европу? Судовая контора, находилось недалеко от здания биржи, - низенькое, не представляющее ничего замечательного здание голландской постройки. Я заглянул туда, там находилась большая зала, увешанная тысячами печатных уведомлений о продаже, о покупке, да множество столов с газетами. Рядом в комнате помещается и библиотека. Интересное место. В судовой конторе, порадовали меня , что послезавтра в Англию направляется подходящее для меня судно, пароход с грузом вина , шерсти и других предметов африканского экспорта. За проезд без удобств с меня заломили 12 фунтов, включая питание, плюс потребовали предъявить документы. Документы у меня были как у кота Матроскина, усы и хвост, то есть никаких, кроме паспорта РФ, который я никому не показывал, и до сих пор мне они не слишком требовались. К счастью неподалеку от биржи находилось присутственное место где чиновник без особых проблем написал за меня прошение и тут же зарегистрировал меня в качестве полноправного гражданина Капской колонии, за что и взял всего полфунта. При этом от тут же, как с новоявленного налогоплательщика, потребовал с меня деньги на налоги за текущий год. Вот чем объяснялась эта кажущая простота оформления. К счастью, я оказался настоящим пролетарием, то есть ни имел совсем никакого имущества, подлежащего обложению колониальными налогами, ни земли, ни дома ни скотины, к тому же так как собирался уезжать и не стал покупать патенты на занятие какой-либо деятельностью, так что с меня полагалось взять только душевую пошлину в 2 шиллинга, которые мне предложили заплатить тут же на месте, о чем и выдали соответствующую бумагу. После чего чиновник напомнил мне так как я собираюсь уезжать из колонии , то необходимо еще заплатить выездную пошлину размером в 1 фунт. Но и тут обрадовал меня, что когда я вернусь в колонию , то могу зачесть эти уплаченные деньги в счет предстоящих платежей. Вот так сразу мой карман опять похудел на 1,5 фунта и 2 шиллинга. И так денег на билет не хватает, а меня уже ободрали как липку. К тому же это колониальное гражданство не совсем равноправное, недаром же родилось такое понятие как креол, то есть сын европейцев, родившийся в колонии. Якобы уже сам воздух колонии, вдыхаемый им при рождении , делает его менее равноценным чем обычный житель метрополии. Ладно, сегодня я уже ничего не успеваю сделать, пора возвращаться в гостиницу. Выхода нет придется продавать еще один маленький алмаз, который чуть чуть побольше чем проданный. И у меня в запасе остается еще два последних небольших камешка, что бы жить в Англии.
Глава 34.
На следующий день я продолжал свои хлопоты, сперва к Гольдбергу, сказать, что проданного его сопернику алмаза мне не хватает на проезд, но по счастливой случайности у меня остался последний, который уже был оценен в 9 фунтов, но я пока думаю. Ну что ж этот прием опять меня не подвел и осмотрев камень Гольдберг повысил цену на один шиллинг. Сделка была совершена, после чего я первым делом избавился от денег, купив билет на пароход, и долго кружил по городу, стараясь определить, есть ли за мной хвост. Не надо соблазнять людей деньгами, евреи часто тесно связаны с криминалом. Придя в гостиницу я первым делом , заковал обед и извозчика , так как пароход отходил утром от соседнего с Кейптауном порта Саймонстаун, после чего отправился в свою комнату собирать вещи. Пообедав я вышел с вещами на улицу , где меня уже ждал малаец кучер с коляской, что бы отвезти меня. Попрощавшись с Юнгой , которого я вручил его слуге при гостинице, пообещав забрать его через четыре месяца, я сел в коляску и мы поехали прочь из города. Позади домов, по ходу движения, виднелся безграничный простор, там море сливалось с небом. Оглянувшись я посмотрел на Столовую гору, половина горы была затянута облаками, похоже что скоро начнет моросить дождь. Тем временем мы проезжали квартал за кварталом. На улице стояли узенькие, высокие английские дома, крытые черепицей, в два, редко в три этажа. Внизу магазины. О теплом климате говорили большие, во всю ширину дома веранды или балконы, где жители отдыхают по вечерам, наслаждаясь прохладой. Прощай, Кейптаун!