Страница 9 из 10
– Опачки! – когда она произнесла эту фразу, всем присутствующим выпивохам всё стало понятно. – Типа, мы не друзья, а любовники!
Но вслух этого никто не сказал, конечно – студентки были не так воспитаны, а Ларе я показал кулак! Лара сразу же прониклась (всё-таки высшее образование и частое общение с интеллигентными мужчинами) и снова предложила выпить:
– Семь раз отпей, один раз отъешь!
Никто уже особо не сопротивлялся – только я сделал вид, что пью. Потому как понял, что мне понадобятся сегодня все мои мужские силы.
Я зря старался – было уже поздно – мозг уже был напитан спиртовыми эфирами, и поэтому остальную вечеринку я помню какими-то фрагментами. Например, кто проигрывал в литературной викторине, которую я не преминул провести – тот вставал на четвереньки, и с воплями «я – луноход «один»!» гордо дефилировал вокруг стола. Причём, кто из болельщиков начинал хотя бы хихикать, должен был встать следом и, скандируя «я – луноход «два»!», маршировать в той же позиции. Через пять минут по квартире печатало шаг целое стадо луноходов, периодически останавливаясь по команде: «я – луноход «один» (два, три, четыре), иду на стыковку!» При стыковке «луноходы» должны были целоваться и отмечать «место стыковки» «радиозондами» в виде деталей своей одежды. Девушкам даже не помог закон – «девушка одевается особенно тщательно тогда, когда знает, что будет раздеваться».
В конце конкурса только я оставался в плавках – остальные прикрывались ванными полотенцами. Но потом даже студентки уже не контролировали себя и танцевали макарену полностью обнажёнными, глядя на заводилу – мисс Лолу, которая отжигала по-полной:
– Жила-была девушка – Робин Гуд, у богатых брала, бедным давала…
Потом в памяти всплывает ещё один из эпизодов наших сексуальных игр, когда я как бы был водителем лимузина, а они пьяными выпускницами. Причем я был пожилым и женатым, а они развратными и ненасытными. Для начала они стали в зеркало заднего вида показывать мне то язык, то свои маленькие сисечки, а потом и всё остальное. Вот стервы – я же пожилой человек, у меня внуки и сердце слабое…
Дальше всё пошло очень бурно даже для меня, искушённого ловеласа. Пьяные девчонки хороши тем, что когда они в группе, глядя на подруг, стараются их обогнать и начинается такая цепная реакция, что мама не горюй! Хорошо, что утром они мало, чего помнят.
Подробности я тоже плохо помню, но мне кажется, что весь процесс стабилизировался, по-крайней мере за всем следила опытнейшая Лара. В общем, сначала было хорошо, потом два раза очень хорошо, а потом стало так хорошо, что до сих пор плохо.
– Как-то я неправильно себя веду, – подумал я, пощупав правый бок, и засыпая. – У меня всего третья глава, а печень уже подсажена.
Я привык просыпаться рано, и обнаружил прелестную картину в стиле Густава Курбе, из трёх совершенно голых девушек.
А ведь какими скромницами сначала казались мои спящие студентки! Я всегда подозревал, что в каждой девушке живет стерва, дура, ведьма, ангел и прекрасная бабочка. Что разбудишь, то и получишь. Мне пришлось будить с утра трёх вялых и больных гусениц.
Завершало утреннюю пикантную картину прекрасное тело усталого, но довольного бизнесмена. Кстати, тоже с голой попой.
Про попу это я не просто так сказал – приключения на неё начались сразу, как только мы вышли со студентками из подъезда Лары.
Оказывается, какая-то, пока неизвестная мне, сука из Лариных сотрудниц с вокзала, за плату малую, как говорил незабвенный Жеглов, сдала место проживания мамы Лоры. Правда, квартиру она не помнила, только подъезд, поэтому мстительным хохлам пришлось до утра ждать меня на выходе.
Я, естественно, ничего такого не ожидал, и поэтому даже не успел сгруппироваться – только мелькнула летящая в меня сзади бейсбольная бита. Я так сначала немножко удивился, потом быстро отрубился, и очнулся уже в каком-то подвале, качественно привязанным к стулу.
Всё дальнейшее напоминало мне инферно[12] постсоветского периода и протекало, как в перестроечных фильмах. Ко моему стулу, скалясь во все свои 20 гнилых, как поганки, украинских зуба, подошёл главный хохол – здоровый такой мужик, лет 50-ти, с большим лысым черепом и шрамом на лице:
– Ну шо, хороняка, сам скажешь, где наше бабло, или подождёшь, пока мы твоих сучек трахнем тут, при тебе?
Рядом на двух стульях сидели связанные, испуганные до бледности, студентки. Лара осталась дома – днём она отсыпалась, как тюлень, – работа у ней была, в основном, ночная.
– Робята, никого трахать не надо, я уже всё сделал за вас – не думаю, что ви окажете для них большее удовольствие, – понемногу приходя в себя, честно признался я. – Не роняйте слюни на половик – промокнет! Разве что ты, старшой, блеском своей лысины их ослепишь!
– Не надо ржать над моей красой, придурок! – выкрутился главарь, показав, что он не конченный тупак. – Лысина – признак ума… Ты видел где-нибудь лысую бабу? То-то же!
– А пузо у тебя, как у бегемота! Очень тебе идёт, красавчик! – продолжал глумиться я – а что мне оставалось делать – только тянуть время и оттягивать хохлятский гнев на себя.
– Лучше пузо от пива, чем горб от работы! – банально не растерялся пузатый. – А ты, значит, жартивник[13], – но ничаго, мы тоже люди не скушные, будем веселиться до упора, – главарь погладил свою лысину – вообще колоритный был «мущина» – ему бы в Голливуде русских бандюганов играть!
– Так вот, засранец, через 15 минут у тебя в жизни будет удовольствий немного меньше – так как без своей морковки ты бабам будешь мало интересен! Говори, сука, где деньги? Даю тебе две минуты!
– У Ларки они, в шкафу, – заверещала на весь подвал связанная толстушка Иринка, то ли испугавшись моего превращения в евнухи, то ли секса с шестью хохлами на трезвую, но больную голову. – Я сама видела!
– Какая квартира, золотце? – тут же оживился брюхатый.
– 25, – неуверенно пискнула стерва Иринка. – Только у неё дверь железная, толстая.
– Сама ты толстая, жирная сволочь, – сплюнул я. – И как у меня на тебя только ч… поднялся!
– Сам пошёл! – не растерялась стерва. – И вообще, я с тобой даже не кончила, а только притворялась!
– Не смеши мои тапочки! Верещала, как недорезанная! – тут же отомстил я.
Хохол, немножко охреневший от интимных подробностей, погладил Ирину по голове, и произнёс: – И тебя вылечим, не бойся! Обкончаешься сегодня – у нас шесть парубков – тебе понравится!
Парубки, стоявшие тут же, у стены, довольно заухмылялись по-украински.
– И что, пойдёте среди бела дня дверь выламывать? – я попытался охладить их пыл. – Не знаю, как у вас, в Украине, у нас через пять минут все соседи в милицию звонить будуть! А дверь – то железная – сталь три миллиметра толщиной!
Хохлы задумались.
– А ты пойдешь с нами, и в глазок дверной глянешь, попросишь открыть – тебе она всяко не откажет, – придумал главный хохол, и кивнул своим бойцам. – Митяй и Сыч, собирайтесь, поедете со мной на хату!
Что делать! Пиписка была для меня очень важной частью моего любимого тела, руки были связаны, а в печень упирался тяжёлый пистоль, и поэтому пришлось временно согласиться с зарубежными гостями. Главный показал большой кулак остающимся парубкам – мол, не вздумайте, шевелить сосисками на счет девчонок без нас!
После чего, мы, вчетвером, выбрались из подвала полуразрушенного пивзавода, и, словив дедульку-шабашника на старой «шестёрке», поехали на Лумумбу.
Поднялись на второй этаж, и, после продолжительных звонков в дверь Лолы, в её квартире что-то загремело, вскоре предусмотрительно открылся дверной глазок. Перед этим руки мне, совершенно опрометчиво, развязали, и перманентно тыкали в спину своими пистолями.
Моя фига, незаметно от хохлов, показанная Ларисе в глазок, тут же объяснила ей ситуацию. Ларка была девушка опытная и сразу заверещала: – Милый, всё нормально. Щас открою, только воду в ванной выключу и оденусь, дорогой!
12
Инферно – Зачастую слово “инферно” используется в трактовке “ад”. Так как именно ад ассоциируется с геенной огненной, то и слово стало синонимом преисподней.
13
Жартивник – шутник. Украинский.