Пятерняшки для фитоняшки

— Буду. — выруливая с парковки, равнодушно ответил Захар.

— Нет не будешь! — отбила его ответ Дарья, заводясь от наглости Захара всё больше и больше.

— Я вдовцом становиться не собираюсь. Хотелось бы раньше тебя скопытиться, но если ты первая на тот свет засобираешься, то не раньше, чем через лет шестьдесят. — спокойно, глядя на дорогу ответил Захар.

Говорил-то он спокойно и честно, но Дарья во всём этом слышала только издёвку.

— Так, я завтра же на развод подам, и ты никогда не станешь вдовцом. Со мной-то уж точно. — через очередной приступ кашля заявила Дарья.

— Я люблю тебя. — неожиданно для Даши, да и для самого себя, признался Захар.

Дарья даже кашлять перестала, покрылась мурашками от этого внезапного признания.

17

— Нет...Нет! Ты меня не любишь! — медленно отойдя от шока, под редкими молчаливыми взглядами Захара, возразила Дарья.

— Люблю! — стоял на своём Захар, сердце его билось навылет, глазами он искал место, куда бы припарковаться, потому как ехать сейчас было невыносимо.

— Любил бы, не обложил бы меня потаскухами и алчными суками! Не опозорил бы перед гостями и родителями! — резонно заметила Дарья.

— Я жертва! Сколько раз тебе ещё объяснить?! Такая же жертва обстоятельств, как и ты! Если бы ты про меня подобное услышала, то тоже бы решила, что тебя разводят как лохушку. Я же хотел всё исправить! — Захар встал на обочине, включив аварийку и просто орал, потому что не знал, как ещё донести до Даши свою правду.

— Как исправить? Отправив за мной своих дружков?! — возмущённо спросила Дарья, обиженно добавив; — Любил бы, сам бы за мной поехал, а не дружков посылал, из-за которых, я чуть в аварию не попала.

— Как бы я поехал?! Забыла, что мне родной брат домашний арест организовал? Я не мог за тобой поехать! — Захар треснул со всей дури ладонью по рулю, Дарья даже испугалась за его руку, но вида не подала, хотя и с трудом.

— Любил бы, поехал. — буркнула Даша.

— Серьёзно? — Захар схватил Дашу за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и спросил; — Ты, хоть раз, хотя бы возле тюрьмы была? Ты хоть знаешь, что такое тюрьма? — смотрел на неё и ждал ответа.

Дарья удачно для себя вновь закашляла, и Захар отпустил её.

— Сутки бы там посидела, взвыла бы. — зло процедил Захар, вновь трогаясь с места.

После этого резкого разговора в машине, между Дарьей и Захаром наступила странная тишина. Захар не цеплял больше Дашу, держался в стороне, Даша просто болела, почти не выбираясь из своей спальни. Температура у неё не спала, и на четвёртые сутки Захар сунулся к ней с шприцем.

— Это...чего...это...ты? — кашляя через каждое слово, спросила Даша, со страхом смотря то на шприц, то на Захара.

— Антибиотики тебе колоть буду. Три раза в сутки, каждые восемь часов, как доктор прописал. Снимай штаны. — строго заявил Захар.

Момент был удачный, чтоб поглумиться над трусихой Дашкой, но Захару было не до этого. Все два дня, пока они друг с другом почти не контактировали, он много передумал, о её словах, и пришёл к выводу, что был неправ. Надо было ехать за ней, хрен с ней, со свободой. В конце-то концов напряг бы Антошу суку, который его подвёл под этот арест, и он бы его вытащил.

Дарья неожиданно повиновалась, легла на живот покорно и спустила пижамные штаны в фиолетовых котятах на розовом фоне.

Уколы Захар делать не умел, но просмотрев кучу роликов на эту тему, протёр место под укол спиртовой салфеткой, и хладнокровно наметив нужную точку, сделал укол под Дашино звонкое  «Ой»!

— Больно было? — спросил опять строго, натягивая штаны обратно, хотя хотелось снять их скорей.

— Нет. — пискнула сдавленно Дарья, зарываясь в одеяло, пряча мокрые от слёз глаза.

— Я первый раз колол. Может, на врача пойти? — спросил Захар просто так, чтоб хоть что-то сказать.

Дарья не ответила, только всхлипнула, слёзы и не думали останавливаться. Она плакала, потому что, целых два дня много думала о том, что ей сказал Захар и додумалась до того, что была неправа. Надо было вернуться, и дать Захару шанс. И сейчас плакала от обиды, вроде как и неправа, но и сдаваться ей не хотелось, а Захар больше не делал попыток сблизиться. Выводы были не утешительны, оттого и слёзы, а тут ещё укол, так строго, даже не посмеялся над ней как обычно. Это конец. — беспрестанно крутилось в Дашиной голове, и она плакала.

— Ты чего ревёшь-то? — Захар услышал Дашкин скулёж, и начал отрывать её из постельного комка, в который она зарылась.

Дарья отрываться не хотела, из последних сил цепляясь за одеяло, она, уже подвывая в голос, сопротивлялась. Но Захар справился, выдрав край одеяла у зарёванной Даши.

— Ну ты чего? Так сильно уколов боишься, да? — нежно спросил Захар, утирая Дашины слёзы, притягивая её к себе.

Ответа он от неё так и не добился, и не стал дальше пытать болеющую Дарью. Встал с кровати, выключил свет, поставил будильник через восемь часов и вернулся к Даше. крепко-накрепко её прижав к себе лицом к лицу, и долго утирал краем одеяла слезы, то и дело выкатывающиеся из зажмуренных Дашиных глаз.

Когда Дарья плакать перестала, и дыхание её стало ровным, Захар, решив, что она спит, решил потренироваться с извинениями.

— Прости меня...я должен был поехать...— с трудом прошептал Захар, впервые у кого-то просить прощения было невероятно сложно.

А тут ещё Дарья, как назло, распахнула свои абсолютно не сонные очи...

18

— Продолжай. — сказала Дарья, а сама подумала, ну какая же удача, что она первая рот не открыла, а то почти вот-вот готова была начать тяжёлый разговор о том, как она тоже была не права, но налегая на ключевое слово тоже, чтоб Захар там ничего себе лишнего не надумал.

— Не спишь? — глухо спросил он.

Просто тянул время, с трудом представляя сейчас, что говорить.

— Нет. — Даша придвинулась к и так очень близкому Захару, его рука коснулась её солнечного сплетения, в которое стучалось сердце.

Захар чувствовал этой рукой не только бешеный стук ее сердца, но и то, что внутри неё всё как горит, только это не температура вовсе. Знал на сто процентов, по себе, чувствуя всё так же.

— Давай сначала. — предложил Захар.

 Дарья, прикрыв рот рукой, опять закашляла, но успела кивнуть соглашаясь.

— Прости меня, я должен был сам поехать, догнать тебя и вернуть домой. Я был неправ. А ты бы ждала? — спросил, после тяжело дающейся просьбы простить, и замер в ожидании Дашиного ответа.

Она, как назло, закашлялась снова, да так сильно, что ей сесть пришлось. Захар не дождался ответа, пошёл на кухню за тёплым чаем для любимой. Руки были неверны, мысли, то и дело съезжали в сторону отрицательного ответа. Чай заварил, но унести не успел, Дарья сама пришла на кухню, села за стол и потёрла глаза.

— Это кот? Или у меня галлюцинации? — возле ног Захара крутился представитель кошачьих, но не Шмыга.

— Это Луиза-подлиза. Подгон твоему скоту, херли он ссыт мне в обувь? За два дня две пары изгадил сука! — третью пару обуви Захар дальновидно прибрал в пакет и повесил на крючок, а заодно коту привёз подружку сиамскую кошечку с характером.

— А Шмыга где? — Дарья, проболевшая три дня в постельном режиме, стабильно два раза в день накладывала своему коту в миску еду и подливала воду.

Всё это исчезало, но самого кота она не видела.

— Ну, они не очень-то поладили, он под ванной. Пока трусит. Девственник. Но ты не переживай, он привыкнет, я в интернете прочитал. Чай. — Захар поставил перед Дашей кружку и сел рядом, тут же беря её за руку, и глядя на неё в ожидании ответа.

— Спасибо. Котята же будут. — Дарья руку не вырвала, но и на вопрос Захара не ответила, отводя глаза.

Словно она сейчас не она, так ей сложно было.

— Если и дальше будет тупить как я, то никаких котят не будет. А у нас с тобой? — Захар сжал Дашину руку, не узнавая самого себя, но оправдывая тем, что Дашка болеет.

Так бы уж давно завернул её в ковёр и увёз к себе.