Размер не главное

По его виду она сразу поняла, он явно что-то знает. На рассказе о трупе его и вовсе начало потряхивать и это явно не с проста.

— У меня тогда Лилька, родила. Дочка орала постоянно, колики и Лилька словно с цепи сорвалась. Прям выживала меня из дома. Вот и приперся тогда с утра пораньше на работу. Думал в кабинете своем покемарю часок-другой. — Трофимов замолчал, явно не желая рассказывать дальше, но видя вновь все сейчас перед глазами как в тот день, то, что старался все эти годы забыть.

Женя громко вздохнула, толкая своим вздохом директора к продолжению рассказа.

— Ну прошел через черный ход. Зашел в кабинет. Тут на окне тогда жалюзи были, я их прикрыть хотел, а он лежит почитай под окном. Видно, так хорошо было. Вместо лица месиво. На сырое тесто похоже, политое вареньем. — мужчину передернуло от того, как он хорошо все помнит, до мельчайших подробностей.

— Кто он то? — Женя уже начинала злиться, ей не сиделось на месте, она хотела узнать все быстро и начать принимать какие-то меры.

— Дворник наш! Хороший мужик был, хоть и бедолага. Я его сам на работу принимал, жить ему негде было. Вот он тут при салоне и трудился, а ночевал в подсобке.

— Его убили!?

— А сама то, как думаешь!? — Трофимов с укором глянул на Женю.

— Отца подставить хотели? — она, не обращая внимания на тон мужчины с удивлением спросила, хотя удивления не испытывала, а скорее уверенность.

— Мурыжили его знатно. Даже в сизо подержали, но у него алиби было. А того, кто убил, так и не нашли. — Трофимов вернулся на место и облокотившись на стол серьезно посмотрел на женю.

— Ты ведь хочешь знать кто это все делает? Так вот, я тебе так скажу девочка моя, менты это!

— Менты!? — Женя едва сдержала смех от бредовости слов мужчины.

— А что ты так? Кому еще выгода? Сама подумай!

— А я подумала. Так вот, по всему выходит, что кроме моего отца, выгоды никто не получил.

— Так-то оно так. Только расклад я думаю был такой, когда вся эта свистопляска началась, Света думала, как ты, что это кто-то из тех, на кого у нее компромат имеется. Когда Мишу избили, она все дела ему передала. Думала трогать его перестанут, и ты знаешь перестали.

— Я так не думаю! Я думаю, может отец все и устроил?! А что? Хорошо получилось, папки у него, все мамино имущество ему по наследству досталось. — Женя, не стесняясь, в открытую обвиняла родного отца.

— Тогда кто Влада твоего? — мужчина улыбнулся, увидев смятение в лице Жени.

— Я тебе говорю! Менты это! Они ж как думали, когда Свету убили, Миша подумает, что это кто-то из тех, на кого компромат имеется. Мол месть ей за все «хорошее» и сдаст все ментам. Лакомый кусок не правда ли? На пару звезд сразу тянет.

— Бред! Если бы они так хотели все получить, почему просто отца не убили? — Женя, не скрывая, раздражалась все больше, не видя никакой логики в мыслях Трофимова.

— А вот это мне не известно. Чтоб понять их логику, нужно быть ментом. Может не могли больше убивать на право и лево? Решили отсидеться.

— Ясно! Что ни хрена не ясно! Машину дайте мне!

— Из белых только BMW осталась.

— Да мне сейчас хоть москвич!

Трофимов рассмеялся и встал с места чтоб проводить Женю из салона лично.

— Ты, наверное, замену мне подыщи. На пенсию пора, однако. — неуверенно сказал мужчина, опираясь на дверь новенькой машины, в которую села Женя.

—Геннадий Петрович, какая пенсия?! На вас пахать можно! Все нормально будет! Вас это точно не коснется. — Женя закрыла дверь машины не дожидаясь возражений.

Трофимов отступил на пару шагов в сторону, давая машине уехать, думая про себя, что его уже коснулось, и еще как коснулось. Ведь вспоминать такое не легко и тем более знать, что все вновь повторяется.

Глава пятнадцатая.

Вопреки всем ожиданиям Влада, после недолгих разборок, по поводу неизвестного трупа на его объекте, которые его самого почти и не коснулись, все стихло. К началу зимы, строительство, наконец то подобралось к тем самым, давно упущенным срокам.

Влад ехал из офиса домой, когда его машину подрезал, преградив путь, черный наглухо тонированный микроавтобус. Именно в этот день он сам был за рулем, потому что Петя заболел и был на больничном и только успев матюгнувшись, резко затормозить, как тут же оказался на грязном асфальте. На него налетели с десяток мужиков, что мгновенно высыпались из тонированного микроавтобуса в черных костюмах с масками, скрывавшими лица. На Влада одним моментом обрушились удары ногами в тяжелых берцах, он только и успел прикрыть голову и лицо руками и прижать колени к беззащитному животу. Били сильно и куда придется, попадая и по рукам, ногам и спине, но не долго.

Как только дверь микроавтобуса захлопнулась, и машина тронулась, Влад убрал окровавленные руки от головы, в слабой попытке разглядеть номер, напрочь забыв про наличие у него в машине, видео регистратора. Номер у авто естественно был заблаговременно скручен, в чем Влад убедился, провожая его взглядом, в свете фар собственного джипа.

Кое как поднявшись, опираясь на машину и прислушиваясь по ходу к собственному телу, не сломано ли чего, Влад скинул с себя напрочь испорченное пальто. Он хотел отбросить его к обочине, но сил не хватило, и оно упало перед его ногами. Он едва пнул его со злости. На его памяти, он много раз так избивал неугодных ему людей, но его самого никогда так сильно не били и уж он тем более не валялся на земле, беззащитно прикрываясь руками, не в силе противостоять такому напору на одного.

Уже сидя в машине, в которую он еле забрался из-за боли в теле, глядя в зеркало заднего вида, Влад оценил последствия первого в его жизни избиения. Голову он прикрыл хорошо и лицо совсем не пострадало. Чего нельзя было сказать о руках. Они все были в бурой дорожной грязи, которая стала такой, смешавшись с его кровью.

Все еще заведенная машина урчала в ожидании движения и Влад, более-менее придя в себя, осторожно тронулся, сменив курс. Вместо своей квартиры, чувствуя, что ему нужна помощь, он отправился к единственному человеку, к которому мог явиться в таком виде.

Не подумав сразу, что стоило позвонить и не зная вообще, явиться ли Женя в эту квартиру или же поедет к себе в загородный дом, Влад стоял на пороге ее квартиры и безжалостно давил на кнопку звонка. С печалью вспомнив что телефон остался в машине, а спуститься к ней, за ним сил просто нет, он увидел перед собой любимую заспанную мордашку.

— Выходи замуж за меня скорее! Пока меня не убили, и ты станешь прекрасной, юной вдовой! — не думая ляпнул Влад в лицо Жене, шокируя ее не только своим видом, но и этой дурацкой фразой.

Она помогла ему зайти в квартиру, с непроницаемым лицом принимая все и его слова, и его вид. Это была ее специфическая особенность, которая иногда пугала ее саму. Принимать все не подавая вида, несмотря на ту бурю эмоций, которая, разгуливая в душе, сметала все на своем пути.

Настаивать на врачах и спрашивать у Влада, что случилось Женя не стала. Она лишь молча, под его айканье и оканье, обработала его ссадины и дав ему хорошую таблетку обезболивающего, уложила спать. Как только Влад уснул, Женя тут же сорвалась из дома, на ходу, набирая уже давно забытый номер.

— И это именно в такой день! — расплываясь в пьяной улыбке, Женю встретил Платов.

— Какой день? Ты дела то вести можешь вообще?! — строго спросила Женя, договорившаяся о встречи с Платовым, всего пол часа назад, когда тот был по голосу судя, еще трезвым.

Сейчас же, за столиком в ресторане, в гордом одиночестве, перед ней он предстал откровенно пьяным.

— День моего рождения! Разве ты не видишь все эти подарки и именинный пирог?! — изображая из себя ослика Иа, Платов развел руками.

— Ну с днем рождения тебя! Не подарок конечно! — Женя, садясь за столик, швырнула Платову прямо на тарелку с закусками беленькую, бумажную папку с завязками и черной печатью ДЕЛО №.

Улыбка с его лица тут же сошла на нет, он мгновенно протрезвел, отлично понимая, что перед ним лежит та самая папка, со всеми его незаконными делишками. Отданная им уже давно, еще Жениному отцу за помощь. Срок по ним, он бы уже не получил, так как истек срок давности, но потерял бы доверие, хлебное место при власти, да и информационная шумиха ему была не к чему.