Страница 49 из 102
- Вот и отлично. А теперь говори.
Иван секунду помедлил и потом стал рассказывать. Спокойно, без надрыва и пафоса, словно читая учебник по истории, он вкратце рассказывал историю страны, начиная с начала двадцатого века. Попутно он описывал, какие наиболее важные изобретения совершались в двадцатом веке. Свое повествование он закончил тем, что рассказал о том, что пять лет занимался вместе со своими коллегами созданием и испытанием установки, которая позволяла перемещаться в прошлое. Последний эксперимент оказался неудачным, и он оказался здесь.
Следователь какое-то время молчал, потом покачал головой, непонятно зачем выругался, после чего произнес:
- Да складно говоришь, по-ученому. Особенно про это мне понравилось, как его, американцев и китайцев, которые впереди планеты всей.
Произнеся это, следователь, а следом за ним и Никифор, громко заржали от смеха.
- Врать ты конечно мастак, но вот насчет Америки и особливо китайцев, загнул, - все еще смеясь, произнес следователь, - а знаешь ли ты, что японцы почти весь Китай захватили и большую часть Монголии? А в Америку ссыльных отправляют на каторгу. Да, видно придется тебе поднапрячь мозги и правду говорить. Верно я говорю, Никифор?
- А то, - ответил Никифор и не дожидаясь приказа со всей силы ударил Ивана. Упав со стула он почувствовал сильную боль и звон в ушах, а следом последовали удары сапогом. Боль заполнила сознание настолько, что хотелось кричать, но дыхание при каждом ударе перехватывало и оставалось только ловить ртом воздух, чтобы не потерять сознание. И все же в какой-то момент он отключился, а когда пришел в сознание, почувствовал, как Никифор льет на него из ведра воду. После этого его подняли и усадили на стул. Все тело ломило от боли, из носа текла кровь, а лицо саднило от синяка под глазом. В этот момент в камеру кто-то вошел и следователь, до это сидевший за столом, вскочил, отдал честь и тут же стал докладывать:
- Доставили к нам по приказанию господина Потапова из полицейского управления. Документов при себе не имеет. На допросе рассказывает какие-то небылицы. Надеюсь, после экзекуции начнет давать показания.
- Понятно,
Мужчина взял табуретку и присев напротив, рукой за подбородок приподнял голову Ивана и словно врач, посмотрел на его избитое лицо.
- Как зовут?
- Дымов Иван Сергеевич, - еле шевеля распухшими губами, произнес Иван.
- Тимофей Петровичу Дымову почтмейстеру нашему в родственниках не приходитесь?
- Нет. Не знаю такого.
- А документы, еже ли они были, кем и где выдавались?
- Родился в Новосибирске, но у вас такого города нет.
- А в вашем, стало быть есть? Никита Иванович, видать Никифор не до конца дурь из него выбил. Может добавить, тогда и говорить начнет?
- Можно, но позже. Пусть сначала еще разок, как ты говоришь, сказки расскажет.
Иван с трудом повернул голову и одним глазом посмотрел на сидящего перед ним человека, которого следователь назвал Никитой Иванович. Лицом он чем-то напоминал начальника отдела Мясницкого. Такой же солидной комплекции, с лысиной на голове и короткими усиками, делающими лицо на удивление добродушным.
Иван с трудом стал пересказывать то же самое, что и говорил следователю. Под конец добавил:
- Можете меня избивать и дальше, ничего другого я рассказать не смогу.
- Ну вот, я же вам говорил, небылицы рассказывает. И главное, как умело, словно книгу какую наизусть вызубрил и чешет по ней.
- Да подожди ты. Заладил свое, небылицы, небылицы. Сам вижу, что непонятно что говорит, но складно больно. Значит, говоришь, из другого мира к нам прибыл?
- Да.
- И где же он находится?
- Не знаю. Возможно в параллельном измерении.
Следователь и Никита Иванович загадочно переглянулись, и Иван решил, что сейчас его снова начнут бить. Однако вместо этого последовал новый вопрос:
- Ты сам-то хоть веришь в то, что говоришь, или впрямь в голову дурь какая запала, что ты такие вещи нам тут рассказываешь?
- Рано или поздно, и ваш мир придет и достигнет того, чего достигли мы. Вопрос только один, станет ли он от этого лучше, чем он есть сейчас, потому что мы многого достигли, познали тайны мироздания, а часы ссудного дня неумолимо приближают нас к гибели. Обиднее всего то, что возможно и я причастен к этому...
- Во как. Выходит, свою причастность не отрицаешь? - радостно произнес следователь.
- Евсей, не спеши. Сдается мне что-то тут не так. Ты мне скажи, ты в каком месте появился, помнишь?
- Не очень, - стараясь сосредоточится и отвлечься от боли после побоев, произнес Иван, - поляна в лесу была и туман сильный. Потом все развеялось, я приборы спрятал и стал ждать, когда за мной приедут. Когда смеркаться начало, понял, что пошло что-то не так и пошел на юг в сторону Челябинска. Шел лесом, когда вышел на дорогу и еще километров, верст по-вашему, пять протопал. Потом меня мужик какой-то до Малышево довез и на ночлег у себя оставил.
- Интересно, интересно, - неожиданно заинтересованно произнес Никита Иванович, - а в котором часу ты в Малышево подался, не помнишь?
- Почему не помню, помню. Еще четырех не было. Лесом часа полтора шел, да еще час, когда на дорогу вышел.
- А как же ты время-то определял, а? - задал вдруг вопрос следователь. Иван решил, что обманывать в таком вопросе не стоит, и тут же ответил:
- Я когда в город вошел первым делом в часовой магазин заглянул, узнал сколько часы стоят, а потом в первый попавшийся ломбард пошел и часы, которые у меня были за сорок пять рублей продал.