Кровь и золото ислама

Халиф аль-Азиз имел классическую внешность северянина: голубые глаза, рыжие волосы, широкие плечи и высокий рост. Он слыл большим знатоком драгоценностей и лошадей, но больше всего запомнился своим рыцарским великодушием. У халифа был злейший враг, тюрок, который некогда унизил фатимидское войско, заставив его пройти под своим обнаженным мечом. Но когда спустя несколько лет тюрок оказался у него в руках, и у аль-Азиза появилась возможность отомстить, он принял его как почетного гостя: великодушно предоставил ему свой шатер и лошадей, пригласил за стол и угостил шербетом, первым пригубив кубок, чтобы показать, что напиток не отравлен.

Аль-Хаким

Сын аль-Азиза, аль-Хаким, пришел к власти одиннадцатилетним и правил двадцать пять лет (996–1021). Его царствование стало примером того, в какие неподходящие руки может попадать власть при наследственной монархии. Крайне неуравновешенный, странный, по мнению некоторых – просто сумасшедший, он сумел почти полностью разрушить все, что создали его предшественники.

Хаким принадлежал к крайним шиитам, ставившем имама Али выше Мухаммеда – всего лишь пророка. По их мнению, Али имел в себе божественную сущность и практически был равен Творцу, как и все последующие имамы, включая самого Хакима. Поэтому Хаким, будучи божеством, считал необязательным придерживаться каких-то религиозных правил и обрядов. Он перестал посылать покрывало для Каабы в Мекку и отменил хадж.

Церкви при нем стали уничтожать, а на их месте строить мечети. Христиан обязали носить на себе тяжелые деревянные кресты, иудеев – железные шары. Он приказал разрушить храм Гроба Господня в Иерусалиме, что послужило толчком к началу крестовых походов. После бесчинств аль-Хаким против Церкви коптские христиане стали знак траура носить в черные повязки и пояса.

О странностях аль-Хакима ходило много легенд и слухов, достоверность которых трудно проверить. Говорили, что он проводил много времени над книгами, сторонился женщин, ходил с блуждающей улыбкой, никого не замечая, днем зажигал свечи, а ночью сидел в темноте. Он заставил торговцев открывать лавки по ночам и приказал перебить всех собак, досаждавших ему лаем, кроме охотничьих. Когда от болезни халиф уже не мог ездить на лошади, четыре человека днем и ночью носили его на носилках. В этих же носилках он принимал просьбы просителей, но требовал, чтобы они подходили к нему только с правой стороны и в своих прошениях писали не больше одной строчки и только на одной стороне листа.

За чаем он выслушивал поступавшие отовсюду обвинения в творимых им беззакониях и злодействах и никогда не отрицал того, что ему приписывали. Однажды на его пути через город поставили покрытую чадрой женщину с прошением в руках, где содержались оскорбления и поношения в адрес Хакима и его предков. Он приказал привести к себе женщину, но оказалось, что это была только фигура, сделанная из бумаги. Этот обман так сильно взбесил Хакима, что он приказал сжечь Каир и убить всех его жителей. При этом он делал вид, что ничего не знает о приказе, и на жалобы горожан, подвергавшихся нападениям солдат, отвечал, что те действуют без его ведома и против них следует защищаться. В городе начались сражения, во время которых сгорело четверть Каира; множество домов было ограблено, жителей – убито, женщин – обесчещено.

Историк Джувейни сообщал о его необычной привычке писать письма собственной рукой. «В одних говорилось: «Вручить подателю сего письма тысячу динаров, или такой-то город, или такое-то дорогое платье», а в других: «Убить подателя сего письма, или забрать у него столько-то денег, или отрезать у него такую-то конечность, или подвергнуть его пыткам». И он запечатывал эти письма сургучом, или амброй, или глиной, и в дни аудиенций разбрасывал их повсюду, и все хватали их, каждый соответственно своей судьбе, и нес ли их местному правителю, и каково бы ни было приказание, изложенное в письме, оно немедленно исполнялось».

По характеру аль-Хаким был крайне неуравновешен, и приближенные часто страдали от необъяснимых вспышек его гнева. Своего любимца чернокожего евнуха Айна он щедро засыпал подарками, но мог в приступе бешенства отрубить ему руку или вырезать язык. Ударившись в благочестие, он отменил все свои звания и титулы, стал ездить в простой одежде на осле, закрыл дворцовую кухню, чтобы питаться только тем, что присылала ему мать, выпустил на свободу всех своих рабов и возвратил все конфискованное имущество. В один прекрасный день, чтобы избавиться от сладострастия, он заколотил в деревянные ящики своих наложниц и бросил их в Нил. Под конец жизни он бродил в пустыне, отрастил длинные волосы и ногти, одевался в рубище. Врачи советовали ему принимать ванны с фиалковым маслом, чтобы увлажнить «иссохший» мозг.

Некоторые его «безумные» распоряжения (запрет женщинам выходить из дома, а ремесленникам – шить женскую обувь, предписание торговать только по ночам и т. д.) имели предапокалиптический характер: по мнению халифа, близился конец света. Говорили, что в нескольких указах он отменил рабство и многоженство. При этом многие историки пишут, что халиф был щедр и справедлив, все дела решал по закону и заботился о бедняках.

В 1017 году его открыто провозгласили богом; а через четыре года после этого он таинственно исчез. Ночью он удалился на холмы аль-Мукаттам в окрестностях Каира, чтобы предаться молитвам, и обратно не вернулся. Утром нашли только его осла и окровавленную одежду.

После смерти Хакима в Каире появился его двойник, заявивший, что он – воскресший Хаким. Лже-Хаким вместе с кучкой своих сторонников попытался войти в халифский дворец, но стража перебила или взяла в плен всех его людей. Захваченных бунтовщиков распяли живыми: «воины метали в них стрелы, пока они не умерли».

При Хакиме произошло восстание Абу Раквы (раква – кожаный бурдюк, который глава повстанцев постоянно носил с собой), потомка омейядского халифа Хишама, объявившего себя очередным «махди». После нескольких лет противостояния полководцу аль-Фадлю удалось разбить Абу Ракву и доставить его в Каир. Мятежника привезли в город верхом на верблюде: за его спиной сидела дрессированная обезьяна с кнутом и хлестал его по спине, а впереди шло пятнадцать разукрашенных слонов. «И таким образом въехал он в Каир, а перед ним несли головы его соратников на досках и тростнике». Абу Раква не добрался места казни: по дороге он погиб от побоев и истязаний, и с верблюда его сняли уже мертвым.

Друзы

Удивительно, но именно аль-Хакима, этого исламского Калигулу, самодура, жестокого, бессмысленного и причудливого, как дурной сон, часть мусульман объявила воплощенным богом. Они считали, что он не был убит, а исчез. Поклонникам аль-Хакима пришлось бежать из Египта в Ливан, где они создали секту под руководством ад-Дарази, в честь которого их назвали друзами.

Шиитов этого странного течения причисляют к исмаилитам. О религии друзов почти ничего неизвестно. Они тщательно скрывают свою доктрину и не считают зазорным выдавать себя за христиан или мусульман. Возможно, многие рядовые друзы сами плохо представляют, в чем их вера. Их называют джуххаль, непосвященные, – в отличие от уккаль, посвященных, которые имеют несколько степеней. Считается, что друзы признают переселение душ, верят в мировую душу, ждут второго пришествия аль-Хакима, почитают его письма и не следуют шариату. В их учении много заимствований, мистицизма и экзотики. Общины друзов распространены в Ливане, Израиле, Сирии и Иордана, их численность составляет около миллиона человек.

На друзов похожи мусталиты-тайибиты, сторонники халифа аль-Мустасима и его внука ат-Тайиби. Этого ат-Тайиби (по мнению некоторых историков, на самом деле никогда не существовавшего) они считают скрытым имамом, веря, что он явится в конце времен. Их вера и традиции основаны на все той же смеси гностического и восточного мистицизма, ступеней посвящения и пр. Они до сих пор живут в Индии в количестве миллиона человек, являясь членами общины бохра – индийских мусульман из касты торговцев.