Страница 52 из 55
Вечером долго ужинали, сидя за столом в избушке и при свете свечи, ели жаренную козлятину, которая оказалась совсем не так плоха, как представлялось по запаху. Мясо было жёсткое, но питательное и запивая ужин горячим крепким чаем, все хвалили жаркое...
После еды долго разговаривали. Лёня рассказывал, как он летом водил голландских туристов на пик Топографов и как они были рады пожить простой сельской жизнью, хотя бы несколько дней.
С ними был переводчик из Москвы, который просто умирал от скуки, тогда как голландцы в восторге были от гор, от ночёвок в зимовье и даже от уличных туалетов - так их достал город... А русский гид морщил нос, фыркал, и откровенно посмеивался над природным идеализмом иностранцев...
Лёня глядя на дрожащее пламя свечки, взъерошил жёсткие волосы на голове и вдруг признался:
- А я ведь их понимаю... Когда я долго бываю в Улан - Удэ, то мне тоже, по приезду сюда всё нравится - настолько мне тяжело жить в городе, в постоянной суете и бессмыслице, происходящей там... Я ведь в городе почти четыре года прожил, пока в институте учился.
Он сделал паузу, хлебнул из кружки чай и продолжил...
- Здесь я свободен, а они там, в городе, даже пищи себе сами не способны
добыть, всё покупают в магазинах. И ещё мне кажется, что городские мужики, больше зависят от женщин, чем женщины от них... Мне кажется, что многие городские - он хитро улыбнувшись глянул на нас - боятся быть свободными и потому, прячутся за женские юбки и только делают вид, что они хозяева жизни...
Никто из нас, это замечание на свой счёт не принял и потому, все промолчали...
Легли поздно и я спал как убитый.
Утром, сквозь сон слышал, как Миша и два друга Максим и Саня собрались и ушли, прежде позавтракав вчерашним мясом, а мы с Лёней проснулись часов около десяти, не спеша помылись и позавтракали остатками вчерашнего пиршества...
Потом Лёня стал штопать порвавшийся кожаный вьючный мешок, а я ещё прилёг и вздремнул немного... Мы совсем уже собрались выходить, но к этому времени вернулись ребята и стали взахлёб рассказывать, что метрах в пятистах от домиков увидели на крутом склоне медведя, но лезть в крутяк не решились и пошли дальше...
- А там, - продолжил рассказ Миша, - на поляне, уже на другой горке, сразу у кромки леса, увидели медведицу с двумя крупными медвежатами. Она нас тоже заметила и стала набегать на нас, и рыкать. Расстояние конечно было ещё приличное, метров сто, но всё равно не очень приятно, когда на тебя скачет сердитая мамаша - медведица...
Саня смущённо улыбнулся и подтвердил: - Медведица давала нам понять, что она будет защищать своих медвежат. А те, пока мамаша нас пугала, сидели на задницах и наблюдали за мамашиными манёврами...
- Так чего же вы не стреляли, спросил удивлённо Лёня и Миша смущённо ответил. - Медведицу мы может быть и убили бы, но что с медвежатами делать?
Лёня неодобрительно покачал головой, но промолчал...
- Ладно - вступил в беседу я. - Мы тогда с Лёней пойдём и глянем на этих медведей, а вы, заседлайте своих лошадей и привезите мясо, козлятину со снежника... Я коротко объяснил, что мясо закопано в снегу и рассказал, как его найти...
Миша кивнул головой и они пошли ловить лошадей.
Мы с Лёней шли по следам ребят, когда высоко, под самыми скалами, на проталине, между двумя белыми снежными языками на склоне, увидели медведя, который кормился под скалой, вороша лапой прошлогоднюю ветошь.
- Давай как вчера - предложил шёпотом Лёня - обойдём с тыла и посмотрим, что получится...
Лесом, по диагонали, мы поднялись до оголённого склона, а потом узкой ложбинкой, чуть пригибаясь поднялись по крутяку до гребня.
Было уже далеко за полдень, когда разделившись и договорившись встретиться около высокого отстоя - скального останца, стали скрадывать медведя.
Я шёл осторожно, посматривая на яркое солнце и отмечая про себя, - как быстро под летним солнцем сходит свежий снег и остаётся только кристаллический зимний...
Обходя небольшое возвышение, я любовался ярко синим небом и серо - чёрными скалами, с вытаявшей прошлогодней травой, рассматривал невообразимо громадные горные кряжи протянувшиеся во все стороны до пределов видимости, и дышал полной грудью, свежим, прохладным воздухом...
Ветерок дул мне навстречу и я ощущал прохладу этой двухкилометровой высоты и думал, что зимой, здесь наверное бывает холодно как в бело - синем аду...
Карабин у меня был чужой и ещё вчера, я заметил, как пуля поднимает фонтанчики снега, иногда довольно далеко от цели. Поэтому, не веря в оружие был настороже и прокручивал в голове варианты встречи с медведем нос к носу...
Незаметно приблизившись к краю гребня, пригнувшись, я подошёл поближе и подняв голову заглянул за увал.
Там была долина противоположного речного притока, сивера приречного хребта забитые синеватым снегом, и когда перевёл глаза на ближний план, то немного внизу, увидел подо собой площадку скального отстоя и лежащего на этой площадке медведя. До него было метров шестьдесят и я заметил, как на загривке, под ветром шевелится его длинная, рыже - коричневая шерсть.
Дыхание моё участилось, руки дрогнули и снимая карабин с плеча, я уговаривал себя не волноваться и не торопиться...
"Лёня, наверное где - то недалеко и вот - вот должен появится наверху - подумал я и взбодрился. - Но будет хорошо, если этого медведя добуду сам..."
Затаив дыхание, не спеша поднял винтовку, выцелил через оптику шерстистый бок медведя и нажал на спуск.