Страница 41 из 55
- Это замечательное чувство волнения и страха перед опасностью, преодоление этого страха, составляет основную причину притягательности охоты и связанных с нею путешествий - закончил свой рассказ Толя.
- Именно на охоте, я впервые понял величие и равнодушие к человеку природы, впервые стал думать о том, что скрывается за этим грозным молчанием и решая эту загадку, вот уже который год путешествую, в поисках ответа...
Я молчал вспоминая свои походы и неожиданные, иногда смертельно опасные встречи с медведями. Несколько раз мне приходилось отстреливаться от нападавшего хищника, и только наличие оружия спасало меня от смерти...
...Третий день нашего присутствия в Саянской тайге, начался как обычно. Проснувшись первым, я вылез из спальника, оделся, обулся в холодные сапоги и взяв котелки, пошёл за водой на реку, где увидел свежие, ещё утренние следы рыси и рысёнка, которые наверняка учуяли запах дыма из трубы в зимовье и долго ходили вокруг, пытаясь определить степень опасности этого запаха.
Погода выправилась, но солнца на сером, облачном небе пока не было, хотя видимость улучшилась. Попив чаю и позавтракав, мы пошли вверх, в сторону, больших марян, лежащих справа по склону. По пути мы пересекли следы парочки косуль и выйдя на крутой, ровный луговой подъём, вдалеке, за кустами увидели пасущихся полудиких лошадей...
Пройдя ещё метров пятьсот, пересекли следы крупного волка, поднимавшегося в гору широкой мерной рысью.
Тут мы разошлись: Толя пошёл налево, по следам косуль, а я направо, в сторону речной долины. Выйдя не перешеек между маряной и зарослями молодого лиственничника я увидел, что в сторону упавшего, с корнем вырванного дерева, скачет что-то незаметно - белое, с чёрным пятнышком на хвосте.
Я остановился, пригляделся и различил гибкий силуэт горностая, в белой нарядной шубке и черными бусинками глаз на маленькой, с острыми ушками, головке.
Он залез под корневище упавшего дерева, но когда я поскрёб палкой по стволу, зверёк появился на поверхности метрах в пяти, и долго с любопытством всматривался в мой неподвижный силуэт.
Так мы и разглядывали друг друга в течении нескольких минут. Через время, поняв что я ему не опасен, горностай, мелькая чёрным кончиком хвоста, выделяющегося на фоне заснеженной поверхности склона, помчался дальше по своим делам...
Пройдя ещё с километр, я увидел далеко вверху, на большой вершинной маряне тёмные фигурки пасущихся сарлыков - домашних яков - которых здесь содержат в полудиком состоянии. Они видят своих хозяев очень редко, в основном весной и летом, а остальное время проводят на горных пастбищах, рядом с дикими зверями.
Шерсть на яках черная, длинная, копыта острые и при нападении медведей или волков они, сбившись в круг, выставляют вперёд опасные рога, пряча внутри круга телят и молодых животных. Сарлыки выживают в самые жестокие метели и морозы, и к весне возвращаются на луга, вблизи хозяйских стойбищ...
Буряты и сойоты с древних времён, используют их шкуры, шерсть и мясо, а иногда и молоко, которое у сарлыков очень жирное и питательное...
К сожалению, сегодня, почти утрачены навыки дойки этих животных на пастбищах и потому, сарлычье молоко редкость, даже здесь, в горах...
К обеду, я возвратился к зимовью, где меня уже ждал Толя. Мы поели, собрались и вынесли все вещи, вниз, к краю, заснеженной поляны, до которой доходила дорога.
Толя отправился за нашей "Нивой" на заимку, а я, в ожидании, поднялся повыше на гору и долго рассматривал в сильный бинокль, пасущихся сарлыков, скалы на гребне хребта и круглую заснеженную горную вершину, словно нависающую над речной долиной...
Незаметно промелькнули три дня таёжной жизни. Мы не видели ни изюбрей, ни медведей, но на время окунулись в неспешную жизнь природы, где очень многое зависит от состояния погоды и от местоположения стоянки.
На короткое время, мы вторглись в чуждый человеку мир одинокой таежной жизни, почувствовали свою слабость и одиночество, и вместе испытали несколько мгновений осуществлённой, хотя бы формально, свободы.
Мы были пришельцами, любопытствующими, на время появившиеся и возможно навсегда покидающие эти места. Природа, пространства окружающие нас, не обратили внимания на наше присутствие...
Для нас, эти три дня, стали заметной деталью нашей жизни, приключением, но пройдёт немного времени и мы забудем эту, шумящую на каменистых перекатах реку, щетину промороженных лиственничников, купол высокой, заснеженной вершины над нами...
...Издали, приближаясь, послышался гул мотора и из-за лесочка, вывернула "Нива", подкатила ближе, развернулась, и из автомобиля вышел улыбающийся Толя. Загрузив лесной скарб, мы через покосы и перелески выехали в широкую долину и, минуя пастбища, на которых паслись равнодушные бычки и лошадки, всматриваясь в открывшиеся новые горизонты, вскоре подъехали к заимке. Хозяина не было дома и мы, отказавшись от предложенного чая переоделись в городскую одежду, поблагодарили хозяйку за гостеприимство и уехали в Саяны, к Олегу Иванову...
Олег Иванов, Толин друг, бывший председатель местного колхоза и депутат районного Совета, встретил нас в своей усадьбе, стоящей на краю посёлка под скалистым крутым гребнем, спускающегося к реке хребтика. Увидев нас он заулыбался, приветливо поздоровался, провёл в дом, поставил чай и стал расспрашивать о проведённом в тайге времени.
Чуть позже мы поужинали, и пошли спать в гостевую комнату, на втором этаже его летнего дома.
Олег и его жена Горылма, имеют четверых детей, большое хозяйство и кроме сеновала, бани и стойл для скота, два дома, стоящие один рядом с другим.