Страница 7 из 9
Девушка присела на корточки, потрогала ободок. Сегодня ей не придется идти на попятный. Лица превратились в чудовищ, они надвигались, злили, вызывали желание расправиться просто треснув целиком, не дать опомниться, скрыться, изменить печаль на интерес. Ее молодой человек сейчас гостит с друзьями, они вызвали группу поддержки, отлично отдыхают. Славянская культура глубоко проникла в мораль современного человека. Ей не придти в согласие с их намерениями, но подготовка к ритуалу была серьезной. Кто даст ей право затем заявить нет, презреть выбор предложенных альтернатив.
Не все хотели ее преображения, многие не верили, единицы тайно молились о прощении. Разбили бочку медовухи, поляна охмелела. Что не будет для нее уроком, займет кругозор.
К ней подошли трое, повели на бал. Она кинулась в пламя и не сгорела. Чудо произвело фурор. Раздались крики, собравшиеся осатанели. Им не нужно было привести себя в порядок, но требовалось немалое мужество чтобы признать, девушка – герой тризны.
Никто не станет отрицать отдаленность властей, привезших на машинах солдат разогнать праздник. Нестройное пение и пьяные пляски объятий сменились на угар драки. Несколько минут перевес был на стороне напавших, затем отдыхающие стали заметнее махать кулаками, раздавать направо и налево, не забывая также бить прямо.
Выстрелы остановили победу. Сатанисты прятали ножи, не очень далеко. Всем пришлось отступать, чтобы оценить кто приехал. Те беспорядочно стреляли. Спутники девушки вели себя соответственно обстановке. Они боялись и пошевелиться за деревьями, что скрыли батальную сцену. Кто им указ. Они попали в окружение. Никто не станет спасать сектантов. Руководство секты сейчас на саммите, в баре выпивает среди себе подобных. Выяснились подробности.
Особо оголтелые проклинали наступавших, кричали им,
чтобы не смели трогать сатанинские реликвии.
Бой шел без пощады, многие хотели сдаться, но желание праздника не позволило трусости взять верх.
Кто им главный среди оставшихся. Даже если девушка сейчас с избранными, не значит, что имеют право проиграть, отдать врагу позором преимущество. Хотели озвереть, броситься в гущу солдат, но те перестроились, ударили во фланг. У них было численно превосходство. Придется объяснять родным, что такое сатанизм, влияние заклинаний на повседневность.
Девушка чувствовала магические силы, пыталась одной мыслью прекратить побоище. Где сейчас ее милый, зачем он предпочел друзей, сидели бы дома, пили. Послала сообщение, робот оформил недоступность. Раздались взрывы, начал гореть лес. При такой подготовке не уйти живыми, бежать, презирая за отступление по знамению. Пентаграммы давили грудь, силы зла не помогали. С пригорка открылся вид на поляну, где из пламени появился сам сатана. Не разбирая кто за него, он плевал огнем, прожигая насквозь кто не успел сотворить крестное знамение. Тут такое.
Глава 16
Не хуже хаммера
– Пришлось отбиться от бездельников.
– Кто указ тебе, когда разойдешься, словно бакен и водные крылья.
– Я весь горю подарком.
– Ты мое чудо лестного вдохновения, храм и ели.
– Не стоит обольщать в преддверии ланча.
– Звонки с работы разбудили слезы.
– Мне не нужна машина для секса.
– Я была одинока этой ночью, моросил ливень, бежали мокрые студенты.
– Отдайся на этом стуле, где до тебя я расслаблял ноги.
– Я забыла трусы на сушилке.
– Не водопровод разыгрывать пассию.
Агнесса изогнулась, приняла к сведению. Отличный повод остаться с ним наедине, открыться. В хаммере вчера вежливый индивид предпочел ее вырез монитору, где танцевали. Была мила, но свободна, пряные поцелуи. Семестр кончался.
– Оцениваешь меня сверху вниз.
– Твоего ласкового языка нежные плети.
– Перейдем на ты.
– Соединимся в прорыве.
– Я бы съела тебя, откусила голову, развела на посидеть.
– Терпение секрет диктата, положение сверху.
Она стянула тянучку. Поделилась вкусом. Он лег на пол, расслабляя вызажатые мышцы.
Почему полюбил, когда она дышит ясно, яростно колотит. Вылетать кусками асфальта из-под отбойного молотка. Работница на комбинате получает восемь тысяч. Диспетчер уездного такси пять. Помогают пенсионеры. Очень стыдно.
– Свари по-арабски.
Мужчина подвинулся к кромке клеенки. Кроме него в комнате были четверо, они сильно переживали, бились в конвульсиях. Никто не хотел биться за честь с совестью, ломать проходящие мимо составы с прохладным пивом, в них перевозили похищенных, схваченных за фалды красочных пиджаков. Никто не боялся начала новой рабочей недели, люди сражались, хотели отбиться от счастья, броситься наперерез колонне. Среди остальных, не вошедших в кворум, где тепло ждала королева ночи, не было согласия. Всем пришлось оставить за бортом бутылку.
Арест целовал ее шею, возлюбленная не верила.
– Кто он, твой тайный поклонник?
– Начальник.
– У вас уже было.
– Не более чем с его стороны.
– А двадцать за день?
Ты неимоверно любопытен.
– Это касается вопроса как дела.
– Не самый лучший совет дал мне ты, бросить дурить и фитнесс-спа.
Он дал ногой во французский угол. Тщеславие гордости против праздности уныния.
– Двадцать пять раз за спасибо?
– Ревность мавра кончится в придорожном мотеле на шоссе. Залить газолина и не думать о километрах.
– Удобно расслабиться в большом джипе, разомлеть от радио.
Ранее были самые тяжелые события, драка в баре, падающие на пол контровики. Атака с фланга, удары в бритые подбородки.
– Давай займемся сексом, прыгнув через ссору.
– Ты не внушаешь доверия, ликуя снежным барсом в топи подмокшего фирна в сорока метрах от домика. Животное хотело пробраться внутрь, защищали фонарик и нож. Другой бы кинул ему тушенки.
– Рисковать жизнью не значит быть героем.
– В двадцати метрах появился волк, небольшой и не агрессивный.
Не надо идти дальше, там опасный перевал с нависающими карнизами, представил тропить в лоб, вбивая кулаки в пухлый снег. Опаленная харя зомбировала.
– Ты красивый, милый человек.
– Течение было сильным, но не сбивало с ног, каждый шаг мог нести на камни. Расстегнутая лямка-спаленка страховала баланс, искусные водовороты неслись мимо, зовя в большую опасность чем есть. Не будь в рюкзаке снаряжения, отдал бы себя стихии.
– Ты обожествляешь свои закидоны. Пороки на порогах. Другие берут пример, решают задачу.
– Для меня не все одинаковы, хотя можно мечтать о глобальном потеплении.
Модная тема в сопровождении международного саммита. Идти вперед главное.
Он отодвинулся, оценив прохладу стакана.
– Когда тебя нет рядом, я всегда мечтаю. Думаю о солнце на гудроне азиатской виллы. Притягательных азиатках, забывших грехопадение. Сексе.
– Ты злишься на меня, вбивая в наши отношения клин. Разделение молодежи на субкультуры, программа ровесника. Осень весной.
– Меланхолия не пища для бога.
Она оставит его, бросит на дороге. Не доедет один. Заснет абрикосовой роще. Утро разбудит гудком дальнобойщика. Вечер умилостивит. Ночь приключений.
– Мы не самые близкие люди, чтобы ругаться.
– Я не твой, когда сам не свой, а когда свой, кто мне ответит криком.
Глава 17
Руки вверх
Полночь манила распятием. Свобода нужна после хождения в народ, люди ждут опять не веря в идеализм, но каждый мечтает отлично выступать. Не все были готовы к смене курса, но это привлекало в серьезном противоречии.
– Всем выйти из вагона! Поезд захвачен.
– Не имеет права здесь распоряжаться. Это частная собственность.
– Мы объявляем границу открытой.
Проводник залез на третью полку, дамы прятали сапоги, джентльмены чокнулись.
– Кто стоит за этим нападением?
– Мы не имеем права вести себя плохо. У нас горизонтальная организация.
– Не надо полиции, просто постоим.