Карамелька

— Так точно, товарищ капитан!

— Бегом приводить себя в порядок! У вас осталось семь минут!

Как много можно сделать за семь минут? Достаточно, если не терять время понапрасну.

Я успела принять душ, почистить зубы, одеться и переплести волосы.

Когда раздевалась в уборной, Лис попытался шлепнуть меня по заднице, но я схватила его за руку и вывернула ему кисть. Так, как научил меня Дэниэл — мальчишка, что так же, как и я, одно время подрабатывал в крематории.

— Еще раз попробуешь меня тронуть, и я тебе руку сломаю, — прошипела я, не обращая внимания на смешки.

Ненависть. Она не укрылась от меня. Я прекрасно прочла ее в глазах рыжего, но парня отпустила. В первую очередь потому, что на меня рявкнул капитан. Понимала, что это еще не конец. По озлобленному взгляду понимала, по играющим желвакам. Этот бой еще не закончился.

Последнюю минуту перед приходом аускомандира я потратила на мысли о Пухе. Вчера я об этом даже не задумывалась, но беспокойство Винни, которого капитан переименовал в Медведя, заставило и меня задаться вопросом исчезновения парня. Его наказание давно завершилось, но в общежитие он не вернулся, как и не присутствовал на вводной экскурсии.

Неужели схлопотал еще одно наказание?

Увы, ответ на этот вопрос нам дал наш новый аускомандир. Тот, кого я снова увидеть в космической военной академии совсем не ожидала.

— Восьмая группа, построиться! — раздался голос нашего старшего еще до того, как дверь полностью открылась, но мы и без того уже стояли у линии, вытянув руки по швам.

Смотрели прямо — не на дверь, и ждали распоряжений, пока где-то слева от меня голосом Смерча не раздалось обескураженное:

— Да ладно!

Естественно, всем тут же понадобилось узнать, в чем, собственно, дело, и, если бы не команда аускомандира, я бы наверняка не устояла на ногах. Да я вообще их не чувствовала, и кусталости это никак не относилось.

— Разговорчики! — рявкнул старший, закрывая дверь за имситом Ирадием. — Почему строй нарушен? Ну-ка, живо построиться по росту!

Ноги мои однозначно приросли к полу. Отмерла я только после шипения капитана, который еще и за руку меня мимолетом ущипнул, пока проверял, кто как стоит. Мысленно дав себе подзатыльник, я на секунду прикрыла веки. Этой секунды оказалось достаточно, чтобы вновь научиться дышать.

— Итак, сопляки, у меня к вам сразу две неприятные новости, — произнес аускомандир, едва ли не сканируя наш внешний вид. Сегодня все отличились особым вниманием к одежде.

— Я сам, — холодно отчеканил имсит Ирадий, и по его тону сразу стало ясно, что возражения не принимаются.

— Я тогда пойду? — опасливо спросил наш старший.

— Идите, — отпустил его имсит и нацелил свой взор на нас.

Я хоть и не смотрела на мужчину, но его взгляд чувствовала остро. Казалось, что только и делает, что сверлит меня взором. От того, чтобы поежиться, удержалась с трудом. Я это переживу. Обязательно переживу, хоть готова к новой встрече и не была.

— Новость первая — приятная: с этого дня ваша восьмая группа именуется группой специализированной. Группа особого назначения — это не только повышенная ответственность, но и усиленное обучение. Если вы не сдохнете во время подготовки, каждого из вас после завершения обучения будет ждать высокая должность. В частности, выжившие поступят под мое командование на Земле или заступят на службу на мой космический корабль согласно приобретенным навыкам. Для тех, кто меня не узнал, представлюсь: Веркомандир Космической Армии имсит Ирадий Бирль. Вашей подготовкой я буду заниматься лично.

Каждое слово мужчины было подобно тем самым гвоздям, что забивались в крышку моего личного гроба. Группа особого назначения — да кто вообще это придумал? Сомнений не было. Он. Это все он. Сделал все, лишь бы наказать меня за то, что сбежала прямо из-под его носа.

Как быть дальше? Что дальше?

Не понимала пока, что делать. Новость была настолько ошеломительной, что в голове засела пустота.

Я же просила… Я же честно рассказала все, ответила на вопрос, почему так поступила.

Так зачем он здесь? Зачем он сюда явился?

— А теперь новость вторая. В вашей группе уже стало на одного новобранца меньше. И эта новость прискорбная.

Девять человек. Ровно столько нас осталось.

Завтракала — буквально запихивала в себя еду, толком и не жуя, потому что понимала есть нужно, просто необходимо, но мысли…

Голова шла кругом, паника застилала разум. Казалось, что я продумала все. Все, что зависело от меня. Такого поворота событий даже не могла предположить. Да и как до такого додуматься? Кто в здравом уме променяет должность Веркомандира Космической Армии на работу в академии?

Нет, не могла и подумать о подобном. Имсита Ирадия в СМИ всегда называли человеком рассудительным и рациональным, хотя человеком на самом деле он не был. Эт качества превалировали в мужчине, но совершенный им поступок я могла бы прировнять сумасшествию.

Хотелось бы обмануться, хотелось бы думать, что он здесь не из-за меня, но других причин не видела. Так зачем я ему? И что теперь с этим делать?

Да. Нас осталось только девять. Наверное, это самое страшное в жизни, когда в один миг исчезает кто-то близкий, но правда в том, что Пух для меня ровным счетом ничего не значил. Как, собственно, ничего не значили и все присутствующие. Как минимум потому, что пока я еще не успела ни к кому привязаться. Да и привязываться не собиралась.

Единственным по-настоящему близким для меня человеком была мама, а остальные..

Я слишком привыкла к тому, что люди появляются в моей жизни и через время исчезают.

Каждое лицо, осевшее в памяти, — это чья-то история. История, которая лишь на миг пересекалась с моей.

Пух был сам виноват, честное слово. Он ведь знал, куда шел. Знал, что здесь строгие, даже жесткие правила, но не воспринял это место всерьез. Конечно, я не разделяла решение командования — оно казалось мне излишне жестоким. Отдать новобранца под суд лишь за то, что он без спроса залез в кладовку и съел палку колбасы и что-то там еще, — это попросту безжалостно, но имсит Ирадий дал объяснение.

— Я понимаю, что для вас сейчас подобное наказание кажется слишком беспощадным, — произнес он, останавливаясь ровно напротив меня. Так, чтобы я смотрела в его глаза. В его серые, поблескивающие серебром глаза. Радужки словно целиком состояли из ртути.

— Но подумайте вот о чем. На военном космическом корабле запас питания всегда ограничен. Все продукты, которые поступают на корабль перед очередным отлетом, рассчитываются на всю команду исходя из количества дней полета. Конечно, всегда есть небольшой запас на случай непредвиденных обстоятельств, но и он не бесконечен. Если на борту моего корабля появится вор и паразит, который ежедневно будет съедать сверх нормы, то к концу миссии мои люди станут голодать, что, несомненно, скажется на качестве их работы, а значит, и на выполнении миссии в целом, чего я себе позволить не могу.

Ошибка одного ослабленного голодом механика может привести к поломке важных деталей. Ошибка навигатора — к смещению курса. Ошибка артиллериста — к гибели всего экипажа. Гибель экипажа — к тому, что враг прорвется через оборону. Если бы подобное случилось на моем судне, парня приговорили бы к расстрелу на месте, потому что это измена. Измена команде, веркомандиру и Федерации. Думайте о том, что вы делаете. От каждого вашего шага зависят жизни ваших сослуживцев.

Он говорил правильные вещи. Он мыслил в масштабах целой планеты, которую каждому из нас придется защищать. И да, в этот момент я восхищалась этим имситом точно так же, как и другие новобранцы. Он думал шире, чем каждый из нас, а нам предстояло этому только научиться. Но как учиться, когда этот не человек находится так близко?

Как учиться, если он привлекает к нашей группе так много внимания?

Как протолкнуть в себя очередную ложку каши, когда он сидит с нами за одним столом? Когда его колено находится в сантиметрах от моего, а я чувствую кожей его дыхание.