Страница 19 из 47
— С ритуалами Спириталис нельзя просто следовать рецепту, — Кавери ухмыльнулась в сторону Син. — Нам нужно подстраивать каждый ритуал под состояние природы в месте, где мы работаем. И мы можем сделать это с нашим уникальным восприятием.
Син фыркнула.
— Да, но вы, ведьмы, только и можете балансировать, пока фейри не даст свою магию. Арканеры направляют энергию в зелья и артефакты.
Мой телефон звякнул, и я отвернулась от их разговора, проверила сообщение. Нервы трепетали в животе. Я проспала почти весь день, но за несколько часов бодрствования сосредоточилась на плане. Пока у меня ничего не было, а время было на исходе.
Я вскочила на ноги и поспешила к буфету на кухне.
— У меня нет попкорна! И мягких напитков тоже.
— Блин, — буркнула Син, открывая свой бирюзовый лак.
— Эй, Кавери, — бодро сказала я. — Почему бы тебе не сбегать за едой? Магазин будет открыт еще сорок пять минут.
Поднявшись на ноги, она стряхнула листья со штанов для йоги, и я попыталась не злиться из-за бардака. Прутик пел у круга. Хоть он был счастлив.
Как только я подумала, он прервал свой нескладный напев. Он склонил голову и пропал из виду. Странный.
— Я должна оставаться с тобой, — неуверенно сказала Кавери.
Я сосредоточилась на задаче.
— Это всего на пару минут, — сказала я ей, надеясь, что звучала правдоподобно. — И ты же хотела, чтобы я попробовала тот чай, да? Можешь и его взять.
Она просияла. Придется теперь выпить чаю. Какие жертвы…
— Ладно, — согласилась она. — Магазин же недалеко?
— Ты быстро вернешься! — вот только ближайший магазин уже закрылся, и ей придется ехать к другому. Улыбаясь, я повела ее по лестнице и за дверь.
Когда я вернулась, Син развернулась на диване и прислонялась к спинке, с подозрением щурясь.
— Ты странно себя ведешь, — возмутилась она.
Я не могла отрицать.
— Все странное, — я указала на сияющие метки на себе, их было видно из-за шорт и топа. — Син, мне нужно спросить…
Я замолкла, Прутик появился за ней. Мне было не по себе от его поведения — фейри явно что-то задумал. Я знала этот взгляд.
Я не успела предупредить Син, Прутик прижал зеленый листок к ее голой руке. Удивление мелькнуло на ее лице, и она обмякла на подушках, будто труп.
— Син! — я подбежала к дивану. — Прутик, что ты наделал?
Он невинно расширил глаза и помахал листиком.
— Я сделал то, что он сказал!
— Кто… — я замолчала, Прутик посмотрел мимо меня с благоговением на лице.
Я развернулась.
Мужчина стоял у лестницы, прислоняясь к двери. Его длинный черный плащ свисал до колен, капюшон закрывал глубокими тенями его лицо. Высокий, широкоплечий, грозный.
— Стучать не учили? — я едва дышала, сердце колотилось. — И что Прутик сделал с Син?
Он опустил капюшон. Тени пропали с его лица, и стало видно неестественно яркие зеленые глаза на прекрасном лице. Я тоскливо вздохнула.
— Лист корнепряжа, — ответил он.
Я снова вздохнула. Этот голос. Хриплый, гулкий, низкий. Блин. Я забыла, что он был привлекателен. Это было несправедливо.
— Ты — придурок, — заявила я, напоминая себе об этом. — Что лист с ней сделал?
Он закатил красивые глаза от моего неуместного оскорбления.
— Прикосновение одного листика лишит взрослого сознания. Эффект длится около часа, и, — он опасно улыбнулся, — следов не остается.
Я потрясенно покачала головой.
— Это ей не навредит?
— Нет, если она его не съест.
Прутик улыбнулся и сунул листик в рот, громко жевал, напевая, словно это был самый вкусный торт.
Я помахала Заку.
— Помоги перенести ее в мою кровать.
Он пересек комнату, по пути снимая плащ, под ним оказалась мягкая черная футболка и мускулистые руки с темными татуировками. Я напомнила себе не пускать слюни. Он бросил плащ на диван, а потом поднял Син на руки. Похоже, моя помощь не требовалась.
Опустив мою подругу на кровать, он вернулся в гостиную и окинул меня взглядом.
— Ты сияешь, как витрина на Рождество. Посмотрим, что тут у нас.
Я осторожно подошла к нему. Потеряв терпение, он притянул меня на открытое место за моим одиноким диваном, вытянул мою руку и стал осматривать метки фейри.
— Привет, Зак, — прошептала я в тишине. — Давно не виделись, да? Я в порядке, спасибо, что спросил. Этот бред с фейри утомителен. Ценю твою тревогу. Ты очень заботлив.
— Ты устала, потому что магия фейри бьет по твоему телу как невидимый прибой.
Когда он задрал мою футболку, я вздрогнула, но не помешала ему. Он знал, как вести себя, и он уже видел куда больше моей кожи.
— Ты будешь все сильнее ощущать усталость, — продолжил он, — а потом уже едва сможешь оставаться в сознании. Сон не поможет. Ты едва сможешь существовать.
— Ох, — тревога сотрясала меня. — Это звучит зловеще.
— Да, — он опустился, чтобы осмотреть мою ногу, задрал край моих шортов. — Ведьмы «Красного рома» — дураки. Даже я не выдержал бы связь с этим фейри больше пары месяцев.
Я моргнула поверх его головы.
— Ты сегодня разговорчивый.
Он посмотрел на меня с раздражением на его неулыбчивом лице.
За получением номера самого опасного плута лежала долгая история. Призрак, как его прозвали, был загадкой почти для всех в обществе мификов — скрытный преступник, знающий темные искусства и похищающий подростков. Никто не знал его имя, лицо, или какой магией он владел… кроме меня.
И мерзавец заставил меня дать клятву черной магии, которая мешала мне раскрывать хоть что-то о нем, даже случайно. Потому я отослала Кавери, а он убедился, что Син ничего не увидит и не услышит, чтобы чары клятвы не сработали, убив меня.
Я не знала, как они меня убили бы. Зак не говорил, а мне было страшно спрашивать.
Он прошел к лестнице, где на полу стояла черная сумка. Он расстегнул ее и вытащил блокнот и карандаш.
— Я зарисую метки. Придержи одежду, чтобы не мешала.
Я задрала футболку, оголяя живот.
— Ты не можешь сделать фотографию?
Его карандаш шуршал по бумаге.
— Магию плохо удается фотографировать.
Это было неудобно.
— Расскажи, как магия фейри превратит меня в комок усталости. У тебя не такая же связь с фамильяром?
— Даже не близко. Твоя связь — не настоящие отношения с фамильяром. Это порабощение, — он обошел меня, чтобы нарисовать руны на моей спине. — У тебя талант к попаданию в передряги.
— Это, наверное, последний раз. МагиПол проверяет мою гильдию, так что я скоро получу пинок под зад и вернусь в обычный мир.
Его ладонь замерла, и я скривилась. Похоже, мой голос дрогнул в конце. Он продолжил рисовать без комментариев.
— Как Надин? — спросила я.
— Неплохо. Злится на меня.
— Злится? За что?
— Не хочет уходить.
— Уходить? — вскрикнула я и шагнула к нему. — Ты обещал позаботиться о ней!
Он сжал губы в тонкую линию. Он развернул меня и ткнул ластиком в спину.
— Не двигайся. И я удостоверюсь, что она в безопасности, но она уже не может оставаться со мной. Никто из них не может.
— Почему?
— Потому что я закрываю ферму.
Охнув, я стала поворачиваться, но он поймал меня за плечо и удержал на месте. Его слова обжигали мои уши. Где-то в горах у Зака была целая долина, где он укрывал меняющуюся дюжину бездомных подростков и молодых взрослых, которым нужно было убежище, чтобы поднять их на ноги. Его репутация ужасала — и он позволял себе безжалостно убивать — но он был неплохим.
— Почему ты закрываешься? — осведомилась я.
— Это опасно. Та мерзкая волшебница нашла меня. Она знает слишком много, и она уже рассказала достаточно. Я послал старших в их пути за неделю, Терренс забрал всех своих учеников, кроме Надин. Ей нужна лучшая защита, чем он может ей дать.
Я сжала кулаки.
— Сколько из этого моя вина?
— Нисколько. Я взял Надин. Варвара рано или поздно нашла меня только поэтому, и если бы не ты, я бы не знал, что меня раскрыли… или кто, — со звуком рвущейся бумаги он добавил. — Я закончил.