Сбежавшая жена дракона

– Понял уже, – недовольно сказал мужчина. – Это значит, что проклятые крылатые змеи скоро будут здесь. Нужно оставить ее и уйти. Пусть забирают, что потеряли.

– Нет, ее нужно отнести к Жатару в наш мерт. Он орд, и примет верное решение.

– Ты не представляешь, что значит связаться с драконами. Ты еще слишком молода, – ласково сказал оборотень.

– Мы бессмертны, и это не имеет значения, но женщину нам не просто так послали Тураны.

– Эгия! – недовольно сказал Вершар. – Она – дракон.

– Пойми, я чувствую, что ее судьба здесь. Понимаешь?

– Адский Нор, почему ты такая упрямая? – возмутился муж.

– Я знахарка, и могу только чувствовать… Драконица здесь не просто так.

– Хорошо, я отнесу в мерт. Но нужно поторапливаться.

– Вы с братом так не похожи, – весело произнесла женщина.

– Поэтому он и орд, а я твой любимый муж, – лукаво ответил добрый мужчина, ничуть не обижаясь, что все сравнивают его и брата.

Естественно, они очень разные и совсем не похожи друг на друга. Жатар – уверенный непробиваемый суровый мужчина, а он – добряк, но немного опаслив, старается все решить мирным путем в отличие от старшего брата.

Когда супружеская пара с незнакомкой добрались до мерта, навстречу им вышел черноволосый мужчина с длинными вьющимися волосами, его глаза выдавали огромную силу и суровое мужество. На нем были только шаровары, а голая мускулистая грудь была расписана выбитыми по обычаям мутари черными знаками орда.

Вождь недовольно нахмурился, а потом пошел навстречу. Когда два брата почти вплотную подошли друг к другу, Вершар чуть склонил голову и произнес:

– Жатар, мы с Эгией нашли женщину. Драконица. Она без чувств выпала из магического перехода.

Огромный мужчина промолчал, лишь только показал рукой на землю, чтобы Вершар опустил незнакомку туда.

Брат сделал то, что от него требовалось, и застыл, ожидая решения орда.

Жатар еще раз вдохнул женский запах и, сжав кулаки, произнес:

– Как долго она в таком состоянии?

– Более получаса.

– Немедленно приведи знахарок. Эта женщина приличное время находилась вблизи темной магии, и есть вероятность… – орд замолчал, и резко поднявшись, прорычал. – В ближайшее время.

– Она дракон, и, возможно, нам стоит… – решил все-таки предложить еще один вариант брат вожака.

– Не стоит! – грозно оборвало его раздраженный Жатар, и все молча кивнули головой в ответ на силу. – Женщина останется с нами… и будет членом нашего мерта. А драконы, если придут, уйдут ни с чем. Они не имели на нее никаких прав.

– Постой, но ты ведь чувствуешь, что на ней посторонний мужской запах, значит, дракон придет за своей женщиной.

– И не найдет ее, либо я… убью его… – процедил Жатар, а потом посмотрел на всех и сказал. – С этой секунды женщина – член нашего мерта, и я не желаю слышать вопросов и предположений по этому поводу. Понятно?!

Все кивнули, и только тогда мужчина вновь опустился на колени и подхватил драконицу на руки.

– Приготовьте крайний домик. С этого дня она будет жить там.

– Постой, но ведь этот дом для… – возразил недовольно Вершар.

Жатар устремил свой взгляд на брата и сказал:

– Вызови хорошего мага, и уберите все следы портала. А остальное не ваша забота.

Вершар уважительно кивнул головой и направился исполнять распоряжение брата, не видя, как тот понес чужую женщину в свой дом, в котором планировал жить со своей избранницей. А теперь там будет жить незнакомка. Мужчина также не заметил довольное и искренне счастливое лицо своей жены, радующейся, что их суровый вожак теперь осознает, что такое любить сильную и гордую женщину.

Эгия предвкушающе потерла руки и поспешила готовить отвар, чтобы помочь драконице, а в дальнейшем, возможно, подруге, прийти в себя.

Глава 4

Земли Анторского приюта

Черновая прислужница Анторского приюта для девочек собирала хворост в лесу, проклиная холод и тонкую одежду, совсем не греющую ее дряхлое тело. Рассчитывать на что-то теплое не приходилось, так как приют не мог позволить себе расходы на зарплату работникам и черновым, хотя учителям и воспитателям выплачивались золотые из средств казны приюта, а также из денег, вырученных за продукты, которые они сами выращивали.

Работниками, как правило, были те, кому негде было жить, и они за хлеб и крышу над головой работали здесь от зари до зари. Настоятельница приюта Виета отличалась отвратительным злющим характером, ненавидела всех, кто был против ее мнения и решений. Выживала всеми способами неугодных учителей, потому что не имела права беспричинно уволить, а черновых работников без разговоров выставляла на улицу. Поэтому они и работали как проклятые в ужасных условиях в любую погоду, чтобы и дальше существовать.

Анторский приют считался самым никчемным и бедным, содержащим в основном сам себя за счет труда воспитанников и редко из пожертвований добрых теров. Как правило, здесь оказывались дети без дара, или те, от кого отказались родители-оборотни из-за слабого зверя.

Сиротский дом стоял на пустыре, а вдалеке изредка попадались лесные угодья. Размещался приют в двух огромных дворах. В первом дворе в двухэтажном каменном доме верх занимали классы, где учились дети, а внизу находились мастерские. Во втором размещались спальные комнаты и столовая, занимавшая первый этаж.

Женщина устало присела на бревно, но тут же подскочила, услышав грудной протяжный детский плач. Сомнения быть не могло: опять кто-то подкинул ребенка. Но почему в лесу, и так далеко от приюта?

Нарифа пошла на голос малыша и вышла на поляну, где в кустах кричал грудничок. Старуха являлась слабой черной драконицей, поэтому, почувствовав слабый запах дракона, испытала чувство горечи и сожаления. Она подняла малыша и размотала грубыми руками мокрые пеленки, не обращая внимания на покалывание в руках. Это была девочка.

Закусив губу, женщина сняла с себя шаль и укутала мокрую маленькую драконицу, тут же прекратившую плакать.

– Не бойся малышка, сейчас согреешься, – ласково произнесла Нарифа, поражаясь своим чувствам.

У нее никогда не было своих детей. Всю жизнь она жила как бродяга, скитаясь по Гильдоргу в поисках лучшей доли. А когда возраст дал о себе знать, то пришла сюда и осталась жить. Сейчас ей вдруг захотелось сделать что-то хорошее не для себя, а для этой крохи: спасти ее и принести в приют. Что говорить, ведь в такой пронизывающий холод, да в мокрых пеленках, в непроходимом лесу – ее шансы выжить равнялись обреченности.

Она улыбнулась девочке и сильнее прижала к себе, оставив связку хвороста на земле. Ох, и влетит же ей от Виеты, что пришла без дров и принесла нахлебника. Но разве приют не должен принимать тех, кто лишен дома?

Нарифа более двух часов несла на руках маленького ребенка, замотанного в шаль. Пронизывающий ветер лютовал. К концу пути у нее стучали зубы и ломило тело. В приюте она прямиком направилась в свою каморку, но путь ей преградила недовольная настоятельница.

– Что это у тебя? – презрительно спросила Виета.

– Подкинутая драконица, – опасливо ответила женщина.

– О Тураны, еще один лишний рот?! Что же за напасть-то такая?

Старая драконица молчала, зная, что лучше ничего не говорить, тогда, может, настоятельница порычит да уйдет.

– Нет бы… взрослее была, чтобы работать могла. Так нет же… – возмущенно шипела женщина, положив руку маленькому ребенку на лоб. – Нет, совсем слабая. Тьфу ты. Бездарная и бесполезная. Лучше бы оставила ее там, где нашла. С ней столько лет возиться надо, пока она вырастет. Да что же это?! Уже второй ребенок такой.

Виета была слабым никтротом, дар – распознавание силы и знахарство. Но из-за слабых знаний, лицемерия и злости нигде кроме приюта устроиться не смогла.

– Второй? – тихо переспросила Нарифа.

– Да, вчера подкинули младенца, так она не оборотень и не нира. Не пойми что. Ничтожество, словом. Чувствую, что не проживет она у нас долго с таким-то проклятием.