Пропащий

  К счастью, чем сильнее ливень, тем быстрее кончается. Поток воды обрывается так же внезапно, как и начался. Данила открывает глаза и с ужасом обнаруживает, что стоит не на земле, а на переплетении корней! Землю смыло и корни образовали своеобразный частокол, на котором держится ствол и раскидистые ветви. Кстати, до земли не близко, метра полтора. Одно неосторожное движение, соскользнешь, ногу зажмет сплетенными отростками и повиснешь, как сарделька на веревочке.

  Данила судорожно вздыхает. Надо спуститься, а корни мокрые и скользкие! Поразмыслив, Данила решается на кардинальный способ спуска — съехать на бронированной заднице. Хитин хорошо предохраняет от царапин и ран, надо только сесть как-то так … в итоге Данила мчится по сплетению корней, как по ледяной горке. Над самой землей его подбрасывает и он плюхается в грязь, будто мешок с картошкой. Жидкое месиво поглощает с головой. Данила отчаянно барахтается, вспенивая грязь и пуская пузыри. Руки нащупывают что-то вроде палки, пальцы сжимаются. Напрягая все силы, Данила выползает на твердую поверхность. Порыв ветра всколыхнул вершину папоротника и полтора кубометра дождевой воды рушатся вниз, вбивая стоящего на четвереньках Данилу в землю.

  - Да конец-то этому будет!? - кричит Данила, злобно отплевываясь и свирепо вращая глазами.

  Кое-как встает, старательно сохраняя равновесие разъезжающимися ногами. Ливень преобразил унылое болото в радостно искрящееся под лучами солнца озеро. Плавучие острова заросшей травой грязи исчезли, высохшие останки похожих на деревья хвощей смыло, дурно пахнущая грязь скрылась под водой.

  - Прям курорт, - буркнул Данила. - Кемпингов на берегу не хватает.

  Из оружия при нем остался только нож. Копье и ружье смыло, искать бесполезно. Утомившиеся тучи выпустили на волю злое солнце, горячие лучи кипятят воду, грязная жижа на глазах превращается в бетон, тихо плавятся мозги. Данила с неудовольствием ежится — доспехи нагреваются, набившаяся грязь сохнет и ощутимо натирает. Так не годится! Он решительно скидывает одежду из хитиновых пластин и остается в одной набедренной повязке. На вершине папоротника осталось немного воды. Импровизированный душ смывает грязь, очищает одежду и обувь, а буйное солнце оперативно сушит. Переодевшись в сухое и чистое, Данила повеселел и уже не так мрачно смотрит в будущее. Правда, встречающих рядом не наблюдается и это немного тревожит.

  - Ну что делать-то? - думает вслух Данила. - Оставаться? Из болота вылезет очередное чудо-юдо, ножиком не отмахнешься. Идти самому? Куда? В лесу наверняка встречаются твари не лучше болотных. И связи нет, боятся жучилы, что рептилоиды их обнаружат.

  Потоптавшись, он все-таки решает идти, оставаться на берегу слишком опасно. В лесу хоть на хвощ можно залезть! Надо найти возвышенность, что-то вроде холма или невысокой горы и ждать помощи. Не бросят же на произвол судьбы такой ценный кадр. Данила подбирает подходящую по весу и размеру палку. Несколько ударов ножом превращают ее в дубинку. Тяжесть оружия придает уверенность и Данила направляется к ближайшей возвышенности.

  Прошедший ливень напоил землю живительной влагой. Яростное солнце подстегнуло все процессы жизнедеятельности, растения начинают расти с удвоенной силой. Трава и разнообразные кустарники самой причудливой формы буквально на глазах увеличиваются в размерах. Они, конечно, не росли, а всего лишь расправляли прибитые ливнем ветви, но Даниле казалось, что все эти папоротники, хвощи, мхи и грибы именно росли. Растения тянутся к солнцу, впитывая энергию пылающей звезды. Если бы Данила хоть немного разбирался в ботанике, он с уверенностью заявил бы, что процессы фотосинтеза на этой планете идут гораздо быстрее, чем на Земле.

  До возвышенности примерно сотню шагов. Данила не прошел и половины, а трава уже достигла плеч. Всерьез опасаясь сбиться с пути, Данила начал прорубать проход в зарослях. Очень скоро травяной сок забрызгал его с головы до ног, кисло-сладкая жижа пополам с горечью залил лицо, теплые ручьи хлынули под хитиновый панцирь и соорудили маленькое озерко в районе промежности, используя набедренную повязку как запруду.

  - Да что ж такое-то, черт возьми! - выругался Данила. - Только помылся и на тебе!

  Промежность горела огнем, спина и грудь чесались неимоверно, от запаха кружилась голова. Похоже, местная травка выделяла не просто сок, а едкую вонючую щелочь. Почему-то вспомнился земной борщевик — дурно пахнущее растение, которое выделяет белую жидкость, если сломать стебель. Сок борщевика ядовит, и еще причиняет сильные химические ожоги. Можно запросто и «копыта» отбросить!

  Боль в голове становится невыносимой. Данила почувствовал, как ослабели руки, стало трудно дышать. Несколько капель жидкой дряни попало в глаза, слезы хлынули ручьем, резь по краям век заставила зажмуриться. Дальше не пройти, понял Данила. Надо вернуться к воде, промыть глаза и кожу. Будто слепой, он идет обратно с вытянутыми руками, с трудом переставляя непослушные ноги. Головная боль усиливается, появляется звон в ушах, к которому примешиваются странные звуки. Словно бульканье!

  - Я отравился и у меня едет крыша! - простонал Данила. - А еще я ни хрена не вижу и меня запросто сожрет какая-нибудь жаба!

  Тело начинает деревенеть. Первыми отказывают ноги. Данила неловко падает на бок, переворачивается на спину и медленно сползает вниз по мокрой траве. Странное онемение охватывает поясницу, поднимается по груди. Становится трудно дышать, каждый вдох и выдох причиняет боль. Сердце бьется чаще и сильнее, от этого еще больнее. И Данила понял, что умирает. Странные булькающие звуки усилились, начали складываться в слова, смысл которых Данила уже не понимал. Последнее, что он видел, это глаза в узкой прорези маски. Человеческие глаза!

   Глава 7.

  Данила пришел в себя и сразу ощутил, как чьи-то маленькие лапки топчутся по груди. Некое существо осторожно ходит по нему, тычется мокрым носом в лицо и тихо сопит. Влажное рыльце несколько раз ткнулось в нос. Неожиданно острая боль пронзила кончик и Данила почувствовал, как острые зубки впились в кожу.

  - Ай!!! - рявкнул он и отмахнулся.

  Ладонь сгребла воздух, стремительные толчки маленьких лапок по груди возвестили, что неведомый кусатель носов удирает. Данила открывает глаза, резко садится. Боль в пояснице заставляет поморщится и охнуть, руки упираются в лежак, спина изгибается, голова невольно откидывается назад. Взгляд задерживается на дощатом потолке. Щели плотно забиты сухим мхом, доски обработаны грубо, вручную. Повернув голову Данила видит такие же стены, пол, небольшое окно едва пропускает дневной свет, стекло не то грязное, не то просто мутное, вроде бутылочного. Простая деревянная дверь плотно закрыта. Сам он лежит на на кое-как сколоченном лежаке, больше похожим на ящик. Засыпали дно сухой травой, постелили холстину и его сверху уложили, прикрыв для приличия другой холстиной. Потому что одежды на нем не было. Вообще.