Ненависть

  - Спонсорская помощь? – громко спрашивает Колышев.

  Топор вздрагивает, деньги выпадают из ослабевших пальцев. Он рывком поворачивает голову, в глазах мелькает страх. Взгляд неверяще скользит по Колышеву, словно ищет пулевые отверстия. Апполинарий расстегивает куртку, вытаскивает из-за пояса пистолет.

  - Тот, - мотнул головой Колышев, - который лучший … промахнулся.

  Толстый ствол «глушака» смотрит прямо в выпирающий живот Топора. Кровь схлынула с лица будущего мэра так, что под глазами нарисовались темные, почти черные, полукружья. Голова затряслась, из горла с трудом вырываются бессвязные фразы:

  - Ты ошибаешься … речь не о тебе … это сложная игра … приходил старейшина чеченской общины города … его молодые соперники …

  - Понятно. И рыбку съесть и на х…й сесть! – усмехается Колышев. – Старый чечен, лидер местной общины, платит бабки, что бы ты … что бы я «джигитов» покрошил на фарш. Тебе почет, лавры патриота и любовь электората. Безоговорочная победа на выборах. Старый козел сможет усидеть на троне, окруженный преданными соратниками, молодые да ранние земляки с гор ему ни к чему. Этакий тандем! Что ж, у нас это сейчас модно. Только вот не пойму, за что меня надо убивать? У тебя ж в ментовке все схвачено, сам хвастался. Да и не стану я сам на себя доносить, не идиот же, в самом деле!

  - Это не я! – хрипит Топор. – Я не хотел, ты нужен мне … очень. Но у чичей кровная месть. если русский убил чеченца, ему обязательно отомстят. Я не успел тебя предупредить, они оказались слишком быстрыми!

  - Да, конечно … только вот мой телефон ни разу не звонил, - горько улыбнулся Колышев. – И Ольга тоже ничего не знала. Ее-то за что? Она ведь только речи для тебя писала.

  - Она мертва!? О Боже! – хватается за голову Топор. – Что натворил, идиот!

  - Да просто пулю в лоб получила, - тихо произносит Колышев.

  - Вот из этого? – спрашивает Топор, кивая на пистолет в руке Апполинария и взгляд его на мгновение трезвеет.

  - Да, из этого ствола убили Ольгу. Ну и сволочь же ты, Топор! – рычит Колышев. – Уже прикидываешь, как выскользнуть и на меня дерьмо свалить? Обделаешься, козел! Потому что из этого ствола убьют и тебя. Да-с, кровная месть! – издевательски добавляет Апполинарий. - Ни один горец не смеет от нее отказаться. И твой друг Султан не исключение. Кстати, ты заметил, какие у него дорогие перчатки?

  Молча, с налитыми кровью глазами, Топор бросается на Колышева. Ему надо преодолеть всего несколько шагов и скрюченные пальцы с ухоженными ногтями мертвой хваткой вцепятся в горло этому «прохфессору». Первая пуля пробивает насквозь руку возле локтя и застревает в стене. Вторая срывает золотой браслет, бьет плечо возле ключицы и остается там. Третья, четвертая и пятая пробивают грудь, шестая вдребезги разносит подбородок, седьмая рвет жилу на шее. Кровь брызжет с такой силой, что струя толщиной в палец хлещет за порог, ударяется в письменный стол секретарши и растекается по полу громадной лужей. Колышев едва успевает отскочить в сторону и восьмую, последнюю пулю посылает вдогон уже мертвому телу. В затылке возникает дырка размером с копеечную монету, а лицо и вся передняя сторона головы словно взрывается, усеивая и без того залитый кровью кабинет секретарши клочьями кожи, костей и мозгов. Безжизненное тело тяжело падает на пол.

  Апполинарий несколько мгновений смотрит на то, что еще секунду назад называлось Сергей Анатольевич. Тщательно вытирает пистолет полой куртки, аккуратно кладет на спину мертвому Топору. Снимает золотой браслет. Смотрит на компьютер – да, выключен. Подходит к столу, сгребает деньги и рассовывает по карманам. Затем на цыпочках, осторожно, что бы не оставить следов на окровавленном полу, выходит из кабинета. Коридор пуст, но снизу, с этажей, где располагаются рядовые чиновники, уже доносятся голоса, поднимается табачный дым и запах кофе. Колышев быстро идет по коридору к туалету. Дверцы кабинок распахнуты. Колышев заходит в последнюю, дверь захлопывается, щелкает замок и Апполинарий опускается на крышку сиденья. Через несколько минут раздается протяжный крик, слышен удаляющийся стук каблуков. Проходит несколько мгновений и целый вал голосов наполняет коридор, от топота множества ног явственно дрожит пол. Хлопают двери, мимо туалетной комнаты проходят люди, оживленно обсуждают увиденное. Колышев осторожно выглядывает. Улучив момент, быстро выходит в коридор и смешивается с толпой. Раздаются громкие голоса:

  - Полиция приехала! Всем покинуть этаж!

  Возбужденная толпа «валит» вниз по лестнице и Колышев вместе со всеми. Его многие знают, он здоровается со знакомыми сотрудниками, старательно изображая на лице волнение и тревогу. На самом деле Колышев ощущает странную легкость и спокойствие, словно только что решил едва ли не самую главную проблему в своей жизни. А еще удивление и легкое раздражение – почему раньше так не сделал? Не догадывался, кто такой Топор на самом деле? Но ведь чиновники, кавказские русофобы и просто бандиты всегда сойдутся в цене, если речь идет о больших деньгах или власти. Поэтому надо отстреливать и тех, и других, и третьих.

  Придя домой, сразу включил телевизор. Местный телеканал уже показывает место происшествия, юная корреспондентка взволнованно, с пятого на десятое, рассказывает о зверском убийстве кандидата в мэры города:

  - … и уже задержан первый подозреваемый! Его имя компетентные органы не называют в интересах следствия! Охрана видела, как этот человек покидал здание мэрии сразу после убийства! Это явно указывает, что он причастен! Наши источники в полиции сообщили, что Султан … ой! … лидер чеченской ОПГ в нашем городе, а убитый … э-э … Сергей Анатольевич Топор был известен, как непримиримый борец за интересы русского … э-э … коренного населения!

  Колышев фыркнул, словно конь, лицо скривилось – ну да, как же! Впрочем, он и сам так думал еще совсем недавно, так что нечего рожу строить. По экрану суматошно скачет заставка, звучит «музон», экстренный выпуск новостей заканчивается. Пульт удобно ложится в ладонь, нажатая кнопка гасит звук. Колышев плюхается в кресло. Взгляд бездумно скользит по неуютной квартире – повсюду пыль, вещи разбросаны. Бардак, одним словом! « Мда-а, Апполинарий Павлович, а ведь ты кокнул своего работодателя. Грустно! Как говорят в братской Украине – ну и шо робыть»? – иронично подумал Колышев. Достает из карманов пачки ассигнаций. Цветные бумажки будто фантики от конфет рассыпаются по напольному ковру широким веером, собираясь в центре плоской горкой. Сверху брякается массивный золотой браслет с «начинкой». Картинка получилась впечатляющей. «Так, буржуйской валюты тыщщ на полсотни будет. Золотишка на полкило - ну, чуть меньше. Жить можно, но недолго! В браслете «жучок» с записями интересными. Это страховой полис и … и деньги, чего там! Топор-то не один был, за его спиной и партия, которая наш рулевой, и люди всякие в чинах высоких. Можно будет договориться. Или нет»? Колышев поднимает взгляд, спина выпрямляется. На пустой книжной полке выстроен отряд римских легионеров. Шлемы надвинуты низко, почти на глаза, пальцы сжимают короткие метательные копья, прямоугольные щиты закрывают левую половину тела. Хмурые лица надменны, жестоки и непреклонны. Эти воины и живыми были, как железные. И сейчас, сделанные из железа, выглядят, как живые. И Колышеву вдруг становится стыдно!