Страница 16 из 19
– Лиран! – вдруг воскликнула Кадриэль. – Вот ты где! Прошу, подойди к нам.
Оказалось, речь идёт о её родном брате. Он подошёл вместе с двумя друзьями – тем самым рыжим, с которым Нинель танцевала и со вторым, брюнетом в чёрном фраке. Так как большинство мужчин было в светлой одежде, этот выделялся словно ворон. Рыжего звали Осип Январский, а чёрного – Дементий Патрушев. Рыжий пригласил на первый после ужина танец Марию, Дементий – Яу, а Нинель достался Лиран. Он был таким же тонким и изящным, как сестра, но это никоим образом не портило его мужественности.
Вот такой нужен Яу, подумала Нинель, любуясь его прямой осанкой и плавными движениями. Такой не будет давить на сестру ростом и массой, такого та сможет искренне, без страха, полюбить. А какая харизма! Таким можно любоваться годами и не наглядеться. То, что требуется не переносящей чужого внимания Яу.
Однако стоило так подумать, как Нинель саму себя испугалась – неужели она становится похожей на маму? Нет? Но как иначе объяснить эту непонятно откуда взявшуюся привычку примерять встречных молодых людей сёстрам?
Может, мама не так уж и виновата? Возможно, на неё действует какая-то непреодолимая сила, заставляющая соединять окружающие сердца?
За ужином Виола не теряла времени даром. Ей повезло с соседкой – такой же открытой и общительной женщиной, которая, не моргнув глазом, выболтала ей, что Осип Январский сын богатого промышленника и владеет большим состоянием. Лиран, понятное дело, тоже не бедствует с папой-министром, только про Дементия она ничего не знала.
– В любом случае он не может быть из другого круга, – почти обиженно заявила мамина собеседница. – Иначе бы тут не оказался.
– Совершенно с вами согласна, – промурлыкала Виола и, прикрыв глаза, взглянула в сторону Осипа. Сидевшая напротив Нинель узнала этот взгляд – так кошка смотрит на мышь.
Перед сном она рассказала о своих наблюдениях сёстрам. Не о тех, естественно, которые сделала сама, а о тех, которые почерпнула, следя за Виолой.
– Кажется, мама нашла новую жертву, – приглушив голос, смеялась Нинель. – Бедолага Осип. На ком, интересно, его собираются женить? Мария, раз Яу уже пробовали, и не вышло, значит, или ты, или я.
Мария пожала плечами.
– Надеюсь, ты.
– Что, не понравился?
– Он очень мил, – сухо ответила сестра.
– О, конечно! На сегодняшний бал пригласили только милых людей. Кому нужны остальные?
– Зачем вы опять это обсуждаете? – кусая губы, заговорила Яу. – Может, мама ни о чём таком не думала!
Она слишком разнервничалась, но тема была уж больно вкусной, чтобы Нинель так просто сдалась.
– Как же, не думала. Да у неё на лице всё написано! Но Мария, мне он тоже вовсе не понравился. Что будем делать? Как делить?
Нинель хотела пошутить и посмеяться, но сёстры отчего-то не были настроены веселиться. Яу опять поникла, разговоры о замужестве всегда на неё так действовали, Мария тоже как-то заскучала.
– Да ладно вам! У вас обеих такой вид, будто вы на самом деле уверены, что мама выдаст вас замуж силком. Всегда же можно отказаться! А если попытаются приказать – просто… да хоть сбежать!
– Прошу, давайте прекратим этот разговор, – попросила Яу.
Нинель вспомнила, что в последнее время действительно слишком много думает о женихах и замужестве и, пока никто этого не заметил, поспешила согласиться.
Остаток ночи они потратили, мечтая о Цирцее.
Следующим днём Нинель вернулась в город к семейству Маяковых, которые бал вынуждены были пропустить по причине того, что их младший сын неожиданно заболел. Чтобы как-то поддержать семью, погрузившуюся в уныние, Нинель отправилась на кухню и испекла бисквитный торт со сливками и шоколадными чипсами. Сама не ожидала, что выйдет с первого раза и так вкусно! Ну, если после стольких усилий туристы откажутся вычищать их будущее кафе дочиста и Нинель не отправиться на курорт, она точно навечно разочаруется в труде!
Реакция семейства Маяковых только подтвердила, что Нинель умница! Господин Маяков прямо заявил, что ранее сомневался в целесообразности вложения капитала в расширение экофермы Тенявцевых, однако сейчас убедился, что дело вполне может оказаться прибыльным, так что стоит рискнуть. Мальчишки, и приболевший, и здоровый съели по одинаковому огромному куску торта, и в процессе поедания нельзя было определить, у кого же температура – настолько довольными и здоровыми они выглядели. Правду говорят – иногда сладости лучше всякого лекарства.
Конечно, на следующее занятие Нинель отправилась, полная осознания собственной исключительности. Она умеет создавать идеальные сладости! Она однозначно заслужила хотя бы недельку отдыха на Цирцее! А лучше – месяц, да, месяц будет как тем сроком, когда успеваешь соскучиться по дому и не успеваешь устать от отдыха. Мастера должна хорошо отдыхать. Да если хорошенько подумать, она может… может открыть свою кондитерскую в городе, ничуть не хуже кондитерских Бослонцева, и составить тому достойную конкуренцию! Он вообще, возможно, сдастся и прогорит, а Нинель, как всегда, мечтала, будет жить в роскоши, ни от кого ни зависеть и не перетруждаться.
Она воспрянула духом. Чем ближе становилась кондитерская и встреча с господином Бослонцевым, тем больше становился мандраж. И робость возвращалась. А так представишь, что он в обносках просит милостыню у её новенького великолепного дома – и самодовольство закрывает собой все остальные непрошеные ощущения.
Так Нинель и вплыла в кафе – с высокомерным видом.
Девиц было, как обычно, навалом. Только какие-то скучные у них нынче физиономии, никакой агрессии с их стороны не видно, одна только апатия. Проверив кухню, Нинель поняла – хозяин тут без неё не появлялся. Так вот почему все дамы такие унылые!
Она осталась на кухне, нетерпеливо постукивая носком балетки по полу. Надо же, снова опаздывает! Мог бы и предупредить!
Может, письмо оставлял?
– Липучка, проверить сообщения от контакта «Эрим Бослонцев».
– Названный контакт в списке отсутствует.
«Как?» – подумала было Нинель в панике, она же совсем недавно ему писала, как тут же вспомнила.
– Проверить сообщение от контакта «Индюк надутый».
– Проверяю. Сообщений нет.
Каков наглец! Мало того что опаздывает, так ещё не предупреждает, хотя это обязан сделать любой мало-мальски воспитанный человек.
Нинель почувствовала злость и нездоровое возбуждение. С ней случилось странное раздвоение – одна часть прекрасно понимала, что стоит держать себя в руках и не совершать необдуманных поступков, о которых потом будешь жалеть, а вторая, обрадованная отсутствием робости, которую надо признать, Нинель уже побаивалась, твердила – покажи этому городскому пижону, какова ты в гневе! Пусть он испугается и перестанет смотреть на тебя так, что мурашки по телу. Пусть раз и навсегда уразумеет – ничего такого к нему Нинель не чувствует!
Ну разве что…
Ничего такого!
Недолго думая, Нинель приняла боевую позу – упёрлась руками в бока и крикнула:
– Липучка, вызов контакта «Индюк надутый».
– Вызываю.
На уровне глаз Нинель мгновенно открылся экран и раздались гудки.
По экрану пробежала рябь и пропала, раздался щелчок, вызов приняли. Включилась камера, и Нинель неожиданно оказалась лицом к лицу с Эримом. Он был собран, видимо, только выходил из дому. Слегка рассеян, чуть-чуть растрёпан, вернее, из причёски выбилось пару прядей, и удивительно красив.
Руки прямо зачесались, так захотелось потрогать его лицо и волосы.
В горле запершило, так что Нинель проглотила всё, что собиралась сказать. Этой заминкой тут же воспользовался Эрим.
– Нинель! Рад вас видеть. Вы прекрасно выглядите!
Молчать дальше было бы невежливо.
– Благодарю, – сухо ответила она, отодвигаясь, и сложила руки на груди.
– Как ваш отдых? Достаточно ли вы повеселились, чтобы собраться с силами и вернуться к занятиям? – с улыбкой поинтересовался «индюк», чем поставил Нинель в тупик. Разве его не терзает вина за опоздание?