Страница 8 из 107
— Если бы он решил, что ты полная идиотка, и это стало бы для него неожиданностью, он бы не попросил тебя приготовить ему пиццу, — заметила она.
Я резко откинулась на спину и уставилась на нее, потому что в этом был смысл.
Она продолжала.
— Может, ему нравятся идиотки. Особенно такие милые, и если бы ты была идиоткой, то точно была милой и симпатичной идиоткой.
Я продолжала смотреть на нее, зная одно — никто не любил идиоток. Даже милых и симпатичных.
Так ли это?
Она схватила меня за руку.
— Мара, приготовь ему пиццу. Я знаю, что Дестри надул тебя, потому что Дестри — козел, а козлы только так и поступают. Но не все мужчины — козлы. Мне потребовалось кое-какое время, чтобы понять это, но я могу тебе с полной уверенностью заявить, что это правда — не все мужчины козлы.
Она имела право сказать мне, что это правда. Она встречалась со своим парнем Кенни уже семь месяцев. Он оказался на самом деле хорошим парнем и не пускал пыль в глаза. У него было двое детей, и он был хорошим отцом.
Но я не понимала, почему она вспомнила Дестри — Пять с Половиной, кто разбил мне сердце.
Пицца с Митчем — это должно было быть не свидание. Во-первых, он ни коем образом не приглашал меня на свидание. Во-вторых, Митч был из тех парней, которые, если захотят свидания, то сами и напросятся на него. Если ему что-то было нужно получить от женщины, он попросит это и самое удивительное получит. Я понимала, что он обладал такой способностью, потому что был числом от Семи до Десятки, именно такие женщины частенько к нему заглядывали. Свидание с Митчем предполагало быть свиданием, уж точно не пиццей.
— Не знаю, — уклончиво ответила я.
— Приготовь ему пиццу, — попросила она.
— Роберта, я не уверена…, — произнесла я.
— Сделай ему пиццу, — настойчиво ответила она. — Ты, в конце концов, не даешь ему клятву верности. Ты приготовишь пиццу хорошему, красивому парню. Может и уронишь соус барбекю на свою рубашку. Это не будет концом света. — Она сжала мою руку. — Концом света было бы то, что ты застряла в этой квартире со своими свечами и музыкой, позвала бы Латанью для веселья, сходила бы в гости к ББ (Бренту и Брэндону), чтобы раскинуть карты Таро, пришла бы ко мне на марафон боевиков, и это было все в твоей жизни. Никакого азарта. Никаких шансов. Ничего, что заставило бы твое сердце биться быстрее. Ничего, что заставило бы твои пальцы скручиваться на ногах. Ничего интересного. Ничего, что вызывало бы у тебя трепет. Это просто было бы мило, — она снова сжала мою руку, — и было бы концом света.
— Мне не нужны острые ощущения или что-то подобное. Острые ощущения не для таких, как я, — объяснила я ей, и ее лицо приняло веселое выражение, пока она смотрела на меня.
— Всем нужны острые ощущения, Мара, и я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под «такими, как я». Такие, как ты, должны постоянно испытывать подобные ощущения. Честно говоря, я и сама удивляюсь тебе. Латания тоже задается вопросом. Думаю, ББ тоже задумываются. Даже мистер Пирсон недоумевает, почему ты не живешь полной жизнью.
Я не понимала, о чем она говорит, но объяснять ей то, что я имела в виду, означало бы с моей стороны объяснять ей свою классификацию людей от Одного до Десяти. Я не хотела ничего ей объяснять, особенно свою оценку в этой Лиге. Я научилась не делиться этой информацией, потому что друзья, которым ты была дорога, всегда пытались убедить тебя, что ты поднялась гораздо выше, чем была на самом деле. Моя давняя подруга Линетт, которая все еще жила в Айове, была единственным человеком, которому я рассказала о своей системе квалификации. Она даже попыталась убедить меня в том, что я поднялась до шкалы Митча и стала Десять с Половиной. Она была убеждена в этом и пыталась убедить меня. Я точно знала, что она ошибалась, хотя она убеждала меня в обратном только лишь потому, что она меня любила. Я тоже ее любила. Она была определенно Восемь с Половиной. Когда она прибывала в хорошем настроении, ее солнечный характер сиял еще ярче, она взлетала до Девяти Целых и Пяти Десятых, ей не о чем было беспокоиться.
Я не могла оцепенело бродить по жизни, предполагая, что нахожусь в другой Лиге, и сделать шаг к мужчине, потому это было бы ошибкой с моей стороны, не из моей Лиге. Я уже говорила раньше, что это могло лишь привести к разбитому сердцу, что я и испытала.
Поэтому я не стала всего объяснять Роберте, потому что друзья могут быть очень убедительными. Вот почему я связалась с Дестри, который выглядел как Семерка, но оказался на самом деле Пять и Пять Десятых, так как он был козлом. Друзья всегда умеют убеждать. Благодаря друзьям я убедилась в другом. Некоторые друзья были хорошими, например, Линетт, которая уговорила меня убраться к чертовой матери из Айовы, подальше от моей сумасшедшей матери. А некоторые друзья могли быть и плохими, например, Дестри.
Поскольку я не могла рассказать об этом Роберте, я решила отказаться от пиццы. С тех пор как Митч побывал у меня в квартире, я ухитрилась не падать в обморок каждый раз, когда видела его, говоря «Доброе утро». Если я уж пережила его пребывание у себя в квартире, когда он был таким милым, подшучивая надо мной, может не будет ничего страшного, если я приготовлю и съем с ним пиццу? И возможно, если он появится на очередной вечеринке Брента и Брэндона или на коктейльной вечеринке Латаньи, я смогу с ним поболтать, прежде чем сбежать. Возможно, все будет не так уж плохо.
И я отправилась в супермаркет после работы, купила продукты для пиццы, две бутылки красного вина, две бутылки белого и две упаковки пива (одна упаковка была модной маркой пива, вторая — добрым старым американским пивом), чтобы Митч мог выбрать. В пятницу утром я замариновала курицу, а в субботу утром я опять отправилась в супермаркет, чтобы купить все для салата.
* * *
И я вернулась в настоящий момент. Салат в холодильнике, пиво и белое вино охлаждались. Я смотрела на пиццу, способную занять главные призы, которая после двадцати минут в духовке станет настоящим пиршеством для короля.
* * *
Я засунула пиццу в холодильник, включила духовку, чтобы разогреть, схватила телефон, нажала на быстрый набор три кнопки, Брэндон снял трубку.
— Эй, девочка, что стряслось? — спросил он, увидев мой номер.
— Не мог бы ты сделать мне одолжение, посмотреть в окно не стоит ли там внедорожник Митча?
Воцарилась тишина, потом Брэндон спросил:
— Зачем?
— Он починил мне кран, и в знак благодарности я приготовила ему пиццу с курицей барбекю, осталось только поставить в духовку. Я просто хочу убедиться, дома ли он, прежде чем постучать в его дверь.
Снова воцарилась тишина.
— Ты приготовила ему свою пиццу?
— Он попросил.
Воцарилась еще большая тишина, а затем я услышала крик:
— Брент! Слышишь?! Мара приготовила Митчу пиццу с курицей барбекю. Он починил ей кран. И он собирается к ней на ужин!
ОмойБог!
ББ жили прямо напротив Митча! Он мог услышать крик Брэндона.
— Ты шутишь? — Услышала я крик Брента почти у телефона. — Отлично!
— Брэй! — Прошипела я. — Не ори!
— Мне нравится, — прошептал Брэндон мне на ухо.
— Мне тоже нравится! — Услышала я крик Брента.
— Почему? — Поинтересовалась я.
— Потому что это круто и потому что время пришло. Не знаю, в чем твоя проблема, девочка, но он такой горячий. Если бы я был девочкой и натуралом, я бы давным-давно сделал ход, — сказал мне Брэндон.
— Это не ход. Это всего лишь пицца в качестве благодарности, — сообщила я ему.
— Хм-умммм, — промямлил Брендон. — Я надеюсь, ты надела тот маленький топ, серенький, цвета шалфея, из шелка. Он очень сексуальный. Ты выглядишь в нем просто сексуально. И если бы я был натуралом, и ты приготовила бы мне пиццу, я пришел бы и на тебе был бы этот топ, я бы набросился на тебя... — он сделал паузу, — до пиццы.
Понимаете, что я имела в виду? Друзья всегда думают, что ты пребываешь в другой Лиге, чем на самом деле есть.