Страница 19 из 107
На это Билли, не сводя глаз с отца и кривя губы в усмешке девятилетнего ребенка, ответил:
— Ничего страшного. Мы уже видели его в таком состоянии и раньше, тетя Мара. Мы все время видим его таким.
Я снова застыла на полсекунды, изучая то, что мне сообщил Билли, внимательно посмотрев на свою племянницу, поняв, что она выглядела совершенно нешокированной и не удивленной состоянием своего отца. Хотя она при этом прижалась к брату, словно искала какой-то защиты. Единственным намеком на то, что она чувствовала себя неловко от состояния своего отца, была ее немного выдвинутая вперед нога и ее маленькая ручка с силой, ухватившаяся за руку брата. Я повернулась к своему кузену, в свою очередь увидев, что Митч тоже внимательно изучал реакцию Билли и Билле, при этом его челюсть была твердой, как камень.
Потом Митч тоже развернулся к Биллу и прорычал голосом, от которого у меня по спине пробежал холодок:
— Твои дети сбежали, у тебя нет еды в доме, но ты смог раздобыть смак (смак — героин сленг.) и купить себе выпивку?
Билл моргнул, глядя на Митча, потом моргнул, глядя на меня, потом ухмыльнулся кривоватой (совсем неочаровательной) улыбкой и пробормотал:
— Привет, прекрасная Мара.
— Билл... — начала я, но Митч перебил меня:
— Забирай их дерьмо, — коротко приказал он, и тут я заметила, что он теряет самообладание. Он держался на волоске. Я поняла это, потому что не только его челюсть стала твердой, как камень, но и все его лицо.
— Прости? — Осторожно прошептала я.
Он стал рыться в заднем кармане джинсов, но его глаза не отрывались от Билла, когда он приказал мне:
— Забирай все их барахло.
— Митч... — начала я, и его взгляд скользнул по мне.
— Забери все их барахло, — прорычал он. — Все.
Затем он вытащил мобильник, я подумала, что, может мне стоило бы попытаться приручить внезапно ставшего диким зверя, поэтому заикаясь произнесла:
— Может, я поговорю с Биллом, а ты поможешь детям… — начала было я, но Митч подался ко мне, я тут же замолчала, потому что в этот момент его самообладание, висевшее на волоске, закончилось, он взревел: — Мара, забирай все их барахло!
Я моргнула от его рева, сердце бешено заколотилось в груди.
Подумав мимолетно, что это была моя сцена, моя борьба, мое сражение, но Митч решил один сразиться за меня. И глядя в его искаженное яростью лицо, я поняла, что не контролирую ситуацию и не собираюсь ее контролировать ни в коем случае. Ни за что.
Поэтому прошептала:
— Хорошо, Митч.
Резким, сердитым движением он раскрыл телефон, при этом стоя так, словно готовый ринуться в бой, будто если он не перестанет себя контролировать, то не ручается за то, что совершит его тело само по себе.
Затем он нажал какие-то кнопки, Билл произнес поморщившись:
— Чувак, потише. Что х*йня?
— Заткнись, — выдавил Митч, не отрывая глаз от телефона.
Билл посмотрел на меня.
— Кто этот долбаный парень и в чем его гребанная проблема?
— В данный момент я — твоя проблема, мудак, — отрезал Митч, бросив взгляд на Билла.
Я взглянула на Билли и Билле. Билле широко раскрытыми глазами смотрела на происходящее, а Билли с трудом сдерживал улыбку.
О боже.
Возможно, мне все же следовало попытаться взять ситуацию под контроль.
— Митч, — сказала я, придвигаясь к нему поближе, — может, тебе стоит...
Я снова не успела договорить, потому что его глаза снова впились в меня, и он спросил очень опасным шепотом:
— Что я сказал тебе сделать?
Я уставилась на него, застыв на месте. Ладно, вот и ответ на мою попытку взять ситуацию под контроль. Митч был здесь явно главным.
Поэтому я кивнула и повернулась к детям.
— Ладно, ребята. Пойдемте соберем ваши вещи. — Я направилась к ним. — Ну же, пошли.
Билли ухмыльнулся мне, потом потянул сестру за руку, и они пошли по коридору. Они жили в одной комнате, которая была довольно чистой сейчас, учитывая их возраст. Билли взрослел, ему требовалась собственная комната, вскоре брат с сестрой уже не смогут жить в одной комнате.
И я обдумывала, пока искала сумки или дорожные сумки у них в комнате, во сколько мне обойдется аренда таунхауса с тремя спальнями в моем комплексе. Хотя я зря искала сумки или дорожные сумки, потому что знала, что таковых у них нет. У них даже не было мешков для мусора, и я обнаружила это, убираясь у них в квартире в миллионный раз. Каждый раз я хотела купить мусорные мешки, но будучи идиоткой по натуре, всегда забывала.
Зато я нашла кучу пакетов для продуктов (Билл явно был не тем человеком, который беспокоился об окружающей среде). К тому времени, как мы заполнили пакеты не столь богатой коллекцией одежды, обуви и игрушками Билли и Билле, я обнаружила, что у них не было ни мыла, ни шампуня. Я добавила мысленно в голове пометку заехать вечером в магазин. Затем мы поплелись в гостиную с сумками в руках, обнаружив там двух полицейских.
— Ты привела ко мне копа! — Заорал Билл, когда мы с детьми появились на пороге комнаты, я посмотрела на своего кузена, оказывается он вышел из своей наркотической летаргии. Он нервно и неловко расхаживал взад-вперед, не сводя глаз с полицейских и меня.
— Билл… — начала я.
— Мара, — позвал Митч, и я замолчала, глядя на него. Он протянул мне ключи от машины. — Садись в машину.
— Но… — снова начала я.
— Не могу поверить, что ты притащила сюда бл*дь копа! — Крикнул Билл, и хотя он стоял на ногах, но покачивался, не восстановив координацию. Мне казалось, что он не представлял для меня и детей большую угрозу, учитывая, что он был пьян и под кайфом, и в комнате находились три копа.
— Я разберусь с ним, — Митч привлек мое внимание. — Отведи детей в машину.
Прежде чем подойти к Митчу, я посмотрела на полицейских в форме. И решила, что все не очень хорошо. И хотя Билл был идиотом, но он был все же моим двоюродным братом и отцом моих племянников. Я знала, что в нем имеется что-то хорошее. Мне просто нужно было перестать валять дурака, зарыв голову в песок, делая вид, что ничего не происходит, и найти каким-то образом способ подстегнуть Билла, чтобы он смог разобраться в себе и открыть в себе это хорошее. Мне необходимо было напомнить ему, как мы раньше мечтали, кем хотели стать, чтобы наша жизнь стала лучше. Мне нужно было убедить его, что Билли и Билле будут пока со мной, пока Билл будет разбираться со своими проблемами, и я подумала, что моему плану не суждено будет осуществиться, если Билла посадят в тюрьму из-за меня.
— Я думаю... — начала я, обращаясь к Митчу.
Он тут же прищурился, потом отрезал:
— Детка, отведи детей в чертовую машину.
Полицейские в форме изучали меня с каким-то странным интересом, но я снова застыла перед яростным лицом Митча. Именно тогда Билли шагнул вперед, спокойно забрал ключи из руки Митча и направился к двери, неся четыре сумки, полные одежды и обуви. Билле последовала за братом.
Вот оно опять. Я не была здесь главной.
Черт.
Я взглянула на Билли и последовала за Билле.
Усадила детей во внедорожник Митча, а сама отправилась за остальными вещами. Когда я открыла дверь и вошла в квартиру, Билл орал, размахивал руками, борясь с копами. Он делал все это на глазах Митча, который с яростью смотрел на него, прижав телефон к уху, а вторую руку к бедру. Я поспешила внутрь за оставшимися пакетами.
В третьей ходке, последней, я услышала, как Митч сказал в телефон:
— Подожди минутку, — потом окликнул меня внимательным взглядом, я смотрела на него. — Это все вещи? — спросил он, кивнув в сторону сумок, которые были у меня в руках.
Я молча кивнула.
— Не возвращайся, — приказал он. — Оставайся в машине с детьми.
— Хорошо, — прошептала я.
— Ты *банная сука! — Заорал на меня Билл. Я старалась не смотреть на него, но пришлось посмотреть, он был в наручниках и сидел на диване, неуклюже подпрыгивая, каждый раз, когда орал. Его глаза метали в меня кинжалы. — Ты *банная сука!