Страница 10 из 18
Майя. И вы всех любили?
Арчил. Фруктами угощал, вино домашнее наливал, песни пел: «Тбилисо, мзис да вардебис мхарео»… Любил всех, а не расстраивал только тех, кто хотел.
Майя. Я тоже в Грузию на отдых приезжала.
Арчил. Э-э, вас, Майя Аркадьевна, я навсегда запомнил. Вы – первая женщина, которая сказала мне: «Арчил, – нет!»
Склероз. Ну, не вам первому она это сказала.
Майя. И вы обиделись?
Арчил. Я?! Я не обиделся. Нет… Хуже: я – не понял. И до сих пор не до конца понимаю. Зачем вы тогда сказали – «нет!», а сегодня говорите – «зря»? Зачем, а?
Майя. Я так сказала?! Убейте меня!..
Склероз. Пятьдесят лет – это даже по самым тяжким преступлениям – двойной срок давности прошел.
Арчил. Извините, погорячился. Зачем убивать… Я тогда расстроился, работать не мог. Потом к Тенгизу, директору, пошел. Рассказал. Все, говорю, квалификацию потерял – увольняй меня. А он говорит, я давно этого момента ждал, Арчил. Теперь я могу спокойно на пенсию идти. Так я после Тенгиза директором турбазы стал. Потом двух турбаз. Потом директором куста турбаз.
Майя. Значит, я вам помогла – приятно. А как же отдыхающие, стали жаловаться?
Арчил. Зачем?! Я директором был и еще немножко инструктором, по совместительству.
Склероз. Фу, отлегло…
Майя. Смешно кто-то сказал, что мне везло на мужчин с детьми. Но кто, понятия не имею!
Арчил. Это Рома Оськин сказал. Запишите, что он сегодня у вас был и таблетки вы уже приняли.
Майя. Откуда вы знаете? Хорошо, сейчас запишу. (Пишет в тетрадь.) Приходил Оська. Мы хорошо пообщались. Но о чем, я не помню.
Арчил. И меня запишите. Приходил Арчил Александрович…
Майя. Арчил Александрович… Есафов. Шучу – Микелтадзе!
Арчил. А все-таки хорошо, что мы с вами тогда встретились и расстались. Я бы здесь жить никогда не мог. У вас – шумно. А у нас, в Цихисдзири – тихо. Птица пролетит – слышно. И тепло. Я круглый год на воздухе сплю.
Майя. А у нас самолет пролетит – не слышно.
Арчил закрывает глаза, дремлет.
Устал… Тоже уже не мальчик.
Склероз (глядя в свой смартфон). Цихисдзири – село, расположенное в Мухранской впадине, на берегу реки Ксани. По данным последней переписи, численность населения села Цихисдзири составляет тысяча шестьсот тридцать пять человек. Майя Аркадьевна, только вас там и не хватало!
Майя (Склерозу). Что вы понимаете? Арчил так красиво ухаживал: цветы дарил. А вы за столько лет хоть раз цветы мне принесли?
Склероз. Знаете, я вам не муж! Зато я вам какие воспоминания дарю! Если бы не я, у вас бы так память о давних событиях не обострилась.
Майя. Так эти воспоминания у меня благодаря вам?
Склероз. А благодаря кому же? Если я уйду, Майя Аркадьевна, – вы будете искать меня в каждом углу.
Арчил(просыпается). Да, мне пора уходить. Я только хотел спросить вас, Маечка, вы были счастливы?
Майя. Мой папа вернулся живым с войны, у меня была интересная работа, и еще у меня был Есафов Вениамин Ионович.
Это все – счастье!.. Ой, Арчил Александрович, чуть не забыла. Посидите еще, не спешите. Я же вам про Есафова так толком и не рассказала.
Склероз. Может, не надо?
Майя. Надо! Первого января тысяча девятьсот пятьдесят второго года я опоздала на работу. Многие не знают, что первое января когда-то – был рабочий день.
Склероз. Первого января – рабочий день?!
Майя. Представьте себе.
Склероз. Не могу. Воображения не хватает.
Майя. Тем не менее так было, и утром я проспала. А за это могли тогда и посадить. И Вениамин Ионович сказал, что он лично предоставил мне отгул и забыл отметить. Ему дали выговор, а мне ничего не было! Золотой был человек.
Арчил. Не то слово! А я вам подарок привез.
Майя. Какой?
Арчил. Вспоминайте, вы говорили, что это самое вкусное грузинское блюдо.
Склероз. О, значит – вкусно поедим! Что вы привезли?
Майя. Я помню, после поездки в Грузию, я научилась делать чахохбили. Вы привезли чахохбили?
Арчил. Как я мог это привезти? Чахохбили едят сразу! Еще горячим.
Майя. А фаршированную рыбу – холодной.
Склероз. Майя Аркадьевна, даже не начинайте!
Арчил. Я не рыбу привез.
Склероз. А что же? Не томите!
Майя. Чурчхелу?
Склероз (разочарованно). А-а…
Арчил. Вспомнили! Я вас тогда угощал. И вам понравилось. (Вручает чурчхелу.) Вот – настоящая грузинская чурчхела, на память. Ну, мне пора. Нахвамдис, дорогая Майя Аркадьевна! Нахвамдис, значит – до свидания!
Майя. Гамарджоба, Арчил Александрович!
Арчил. Гамарджоба – это здравствуйте.
Майя. Знаю. Я и хочу, чтобы вы и ваша Грузия долго здравствовали! Мы еще встретимся!
Арчил. Обязательно! А еще специально для вас я приготовлю и привезу лобио. Его едят холодным. Пока! (Целует Майе руку и уходит.)
Майя обращает внимание на недопитую бутылку. Присаживается к столу. Майя. Допьем?
Склероз (садясь напротив). Допьем. Я вижу, вы совсем разгулялись. (Разливает вино себе и Майе.)
Майя. Видели, каким успехом я пользовалась? Можно сказать – международным.
Склероз. Сказать можно все что угодно. Хотел еще спросить: а почему это все ваши ухажеры – такие молодые?
Майя. Потому что я их такими запомнила.
Звонит телефон. Майя снимает трубку.
Алло? Нет, эта квартира не сдается. Потому что я в ней живу! И нечего сюда больше звонить. (Кладет трубку.) Голос как у Нади. По-моему, она спит и видит, когда я освобожу жилплощадь.
Склероз. Майя Аркадьевна. Надя – это жена Саши, вашего племянника. И она не работает. Саша один тянет семью. А у вас квартира. Я ее понимаю… Но эти объявления давал я.