РАСКОЛ

– Зураба чечня щемит, он порожняк включил, не отомстил за брата, сыграл невнятную обратку и собрался с Москвы чухнуть. Его уже свои опускают.

Слухам поверили. Почва была подготовлена. Теперь Бейсик стал торговаться с Чечней. Надо было подороже продать Зураба. Вопрос об угодьях, где «колядовал» Зураб, не стоял. Все они вместе со страховой компанией «Ромис», принадлежащей Зурабу, после того как Гонсадзе «склеит ласты», отходили к Бейсику. От чеченцев Бейсик предпочел взять контрибуцию, размеры которой были равны активу одного из чеченских банков. Но в последний миг, когда сделка была почти заключена, Бейсик поставил еще одно, последнее, условие…

– Зураба должны замочить свои.

Это подтвердит гуляющие о нем слухи и исключит возможные слухи о Бейсике. Такая постановка в корне меняла ранее достигнутое соглашение. Чеченцы были изначально в роли проигравших войну, раз речь шла о контрибуции. Но для них имело значение другое – внешний эффект, то впечатление, которое произведет в преступном мире чеченская роспись на черепе Зураба. Они заботились о своей репутации тоже. Хотели всем замазать глаза. Они думали, что платят Бейсику не только за мир, но и за поддержание собственных понтов.

Но Бейсик не мог допустить несостыковки. Если Чечня приложилась к Зураб, и это становилось очевидным, то непонятным выглядел итог – сфера влияния Зураба отходила к Бейсику, вернее, к его человеку, без боя с чечней. Бейсик не хотел лишних вопросов. Почему не впрягся за брата? Как могло получиться – чечня хотела земли Зураба, теперь Зураб мертв, а земли достались Бейсику?

Все смотрелось бы по-другому, если б Зураба приговорили свои. Его район передавался бы в ведение не кого-нибудь, а в порядке вещей оставался бы за человеком, подконтрольным Бейсику. Считалось бы при этом, что Бейсик не участвовал в разборке. Он остался Зурабу партнером. Он пошел на деловую меру, стал сотрудничать с человеком, заменившим Зураба после внутренней разборки. Так было верно. Но чечня теряла при этом право поставить последнюю точку в войне. Спорили долго. Тут Бейсик наехал:

– Братки, я гляжу, вы что-то недопонимаете. Кто с поднятыми лапками пришел? Я у вас мира не прошу. Не хотите моих условий – будем дальше продолжать «пиф-паф». Тогда и Зураб пусть живет. Я ему не только словом, делом подсоблю. И тогда кому-то из нас, или мне, Бейсику, или вам, ребятня, наступит «краилово». Ну что, будем дальше упрямиться? Или будем по делу, без понтов базарить? Шо вы меня замолаживаете, как девицу? Еще раз говорю: Зураба похоронят только в том случае, если его привалят не чеченцы.

Наезд не подействовал должным образом. Чечня зацепилась за компромисс. Пусть Зураба оприходует кто угодно, пусть это будут не они, но и не свои. Чтоб никто точно не знал, кто это сделал. Бейсик уступил, потому что для него это не имело такого принципиального значения, как для чеченцев. Исполнить акт он поручил человеку «слева». Профессиональному убийце по кличке Крюк.

 Зураб выходил из офиса страховой фирмы. Баллистическая экспертиза установила место, откуда стреляли. В маленьком дугообразном окошечке чердака соседнего дома была обнаружена аккуратно уложенная крупнокалиберная хорватская винтовка «RT» с оптическим прицелом, снайперсое предназначение которой было весьма спорным, но эффективность которой в хорватско-сербском конфликте 90-х была доказана не только на живой силе, но и на технике. Преступник оставил оружие на месте преступления. Налицо был почерк профессионала. Все, даже менты, оценили, что с Зурабом расправились серьезные люди, которым свойственен «черный юмор», сдобренный славянской широтой, ведь не зря хорваты прозвали свое изобретение «ручной пушкой».

Если бы Бейсик не жил по таким законам, то не достиг бы того, что имел. Эти законы гласили, что мир делится на волков и овец. Если ты волк, то живи по волчьим законам. Если ты овца, то сиди и сопи в две дырочки. Бывало, овца, чтобы выжить, выдавала себя за волка, рано или поздно обман раскрывался. Овца отвечала за ложь. Случалось, овца, чтобы выжить, толкала в волчью пасть другую овцу, послабее. Но это была лишь временная передышка. Встречались овцы, до которых волкам было трудно добраться. Эти овцы паслись в самой сердцевине отары, но проходило время, и живой заслон сокращался, теперь уже эти овцы щипали травку совсем близко от затаившегося волка. Бывало, и волк, чтобы выжить, отбивал добычу у другого волка, послабее, и опускал его до уровня овцы или убивал. Так поступил Бейсик с Зурабом. Он сделал все верно. По тем понятиям, по которым жил.

Наступила новая эра – эпоха расцвета империи Бейсика. Бейсик доминировал в Москве, но борьба продолжалась. Началась война за филиалы.

Скоро настала очередь Крыма. Московские конкуренты распрощались с надеждой заполучить этот райский уголок. Их смущала государственная принадлежность полуострова. Но для Бейсика не существовало границ и таможен. Он всегда следовал сообразно собственной логике. А ему представлялось, что ситуация в Крыму благоприятна для его планов. Бейсик располагал достаточной силой, чтобы влиять на политику. Его усилия были одобрены поддержкой деловых кругов, рвущихся на неосвоенный рынок.

Проведя конфиденциальные беседы с рядом ведущих политиков, банкиров и предпринимателей, он сделал вывод: Крым стоит того, чтобы им заняться. Он начал действовать с дальним прицелом… Сегодня Крым в составе Украины, а завтра, глядишь, и нет. Примерно так обстояли в Крыму дела в начале 90-х…

Бейсик установил контакт с крымскими боссами. В Крыму довольно самостоятельно правили дядюшка Цезарь в Севастополе и симферопольские братья Каблуки. Они не стали пренебрегать предложенной Бейсиком дружбой и сотрудничеством в области финансового капитала и курортного бизнеса. Для крымчан дружба с Москвой была козырем в рукаве при плохой карте.

Цезарь, к примеру, не скрывал своей проблемы от Бейсика. Карта у Цезаря действительно не шла. Нельзя сказать, что все складывалось из рук вон плохо. Обычные внутренние неурядицы. Отчасти он сам был виноват, хотя, дабы втереться в доверие к Бейсику, он заявил, что больше страдает от вмешательства извне.

Цезарь говорил Бейсику то, что Бейсик хотел услышать. Заигрывая с москвичом, он ненавидел его всеми фибрами души, так же, как тех, кто лез в его вотчину из Киева, Донецка и Кавказа. Хитрость заключалась в том, чтобы стравить львов, и наблюдать за ними с безопасной ветки. Однако, соперничать в коварстве с Бейсиком изначально было небезопасно.

Разведка Бейсика и на этот раз сработала четко. Источник проблем обнаружился быстро. Знакомство с врагом произошло заочно. В борьбе за сферу влияния столкнулись два гиганта. С одной стороны это был Бейсик, с другой – Елена Родионова. Эта борьба была чем-то вроде локального конфликта, но территориальные споры выходили за рамки государственного менталитета. Сцепились два монстра преступности. Его сопернице пока было невдомек, кто развязал войну. Ее неведение было на руку Бейсику. Он затеял большую игру, которая стоила свеч. Речь шла о территории, по площади, превышавшей Сицилию, о курортах Южного берега Крыма, где в свое время выстроили для себя шикарные дачи руководители СССР.

***

Два шустрых сорванца лет пяти в цветастых шортиках драли друг другу чубы в песочнице. Малыши не поделили совок. Девочка со сползшим набок бантиком вначале не обращала на мальчиков внимания, Машенька была занята уничтожением муравейника.       Сымитировав свистом падение авиабомбы, она топнула напоследок ногой, задавив с десяток муравьев. И тут решила оставить ненадолго свой безжалостный геноцид насекомых. В песочнице разворачивались события куда интереснее. Она подбежала к драчунам. Толька из пятой группы, малыш покрупнее, держал перевес. Бориска сопротивлялся из последних сил. Но по всему было видно, что Толик вот-вот повалит его на землю. Так и случилось. Толька коварно подставил ножку, и его соперник рухнул в песок. Но на этом поединок не закончился. Толька имел намерение положить Бориску на лопатки, чтоб раз и навсегда поставить точку в споре о совке. Предмет разногласия торчал в песке неподалеку от дуэлянтов.