Страница 1 из 53
75. Алиби
– По показаниям охранника Вы были последним, кто видел мистера Вахи́ живым, – проговорил полицейский, при этом зорко посматривая по сторонам.
Он являлся профессионалом своего дела, не первый день работал в полиции, а потому прекрасно знал, как быстро может выйти из-под контроля любая ситуация, если дело касается свободы и чести обвиняемых им людей. Его напарник, хоть и был моложе, и опыта у него тоже было меньше, вёл себя так же; разве что в разговор не вмешивался, оставляя это право старшему товарищу. Имя Рэйтана Деон Арора было хорошо известно им. Они трепетали от встречи с бизнесменом, ожидая от властного мужчины бурной реакции, но, судя по всему, владелец огромной корпорации не собирался оправдываться. Когда в тишине холла выстрелом прозвучали обвиняющие слова, он единственный из всей семьи сохранил хладнокровие. Высокий белый мужчина – полицейский знал, что это названный брат мистера Арора, совладелец бизнеса Арджун Деон Униял – грозно нахмурился, складывая на груди мускулистые руки. Невысокая женщина в красивом нежно-бирюзовом сари с тикой на лбу в испуге округлила глаза, прикрывая ладошкой рот. Другой мужчина – пожилой, но всё ещё статный – почему-то воззрился на женщину стоящую поодаль, чьи тёмные, выразительные глаза немедленно наполнились тревогой за мистера Арора, и громче всех себя повела авторитарная старушка деспотичного вида с чуть оплывшим лицом, на котором печатью выделялось вселенское презрение. От природы черты лица женщины являлись по-своему мягкими, породистыми, но от привычки командовать они приобрели жёсткость и упрямую бескомпромиссность, так редко свойственным женщинам. Пренеприятная старушка. Сверкая очками, в белом вдовьем сари, она застыла посреди холла, словно она была главной здесь. Один взгляд на неё выдавал в ней старшую женщину в доме, а то, как она двинулась вперёд, выпячивая челюсть, услышав новость – всё навело полицейского на мысль, что это дади Арора, связываться с которой ему совсем не хотелось. Он был наслышан о её манере поведения и высокомерном характере женщины. Потому полисмен счёл за лучшее чуть отвернуться, уходя с линии разговора, но, тем не менее, продолжал краем глаза держать дади под контролем.
– Вы были последним, кто входил в офис и последним кто выходил из него, – повторил он, глядя на обвиняемого. – Камер наблюдения у Вас в кабинете нет, поэтому ориентироваться приходится на слова охранника. Его уже допросили. Вы хотите что-нибудь сказать, мистер Арора?
Пожалуй, смотреть на Арора было приятно. Не смотря на то, что его обвинили в убийстве, тот вёл себя достойно. Не истерил, не кричал. Отреагировал хладнокровно, лишь вздёрнув чёрную бровь и выдав краткое: «Что за?!», чем обозначил своё изумление. Красивая девушка рядом с ним волновалась гораздо больше. Услышав новость, она шатнулась к мужчине, словно испытывая желание прижаться к его руке, и с испугом взглянула тревожными золотисто-карими глазами. Подруга? Невеста? Полицейский видел её впервые. Да и Рэйтан, после своего «что за?» воинственно прищурился и подался к девушке, негласно давая ей свою защиту.
– Нам известно, что в тот вечер вместе с Вами был мистер Униял, – добавил полицейский, бросив короткий взгляд на белого брата и отслеживая его реакцию. – Но он ушёл раньше, тогда, как Вы ещё оставались. Охранник несколько раз проходил по коридору мимо кабинета и слышал голоса. Затем всё стихло. Так же нам известно, что Вы мастер по довольно редкому виду борьбы – каларипаятту. Так что теоретически Вам не составит труда справиться с мистеров Вахи́. Скажите, Вам знаком этот предмет?
Рэйтан мельком взглянул на предъявленное фото, которое ему протягивал мужчина. Предварительно покопавшись в необъятной сумке, он достал оттуда фотографию и поднёс её к лицу Рэйтана таким образом, чтобы остальные члены семейства ничего не увидели. Рэйтан усмехнулся: ловкий трюк. Но в следующую секунду веселье испарилось как дым. Потому что смотреть на Гурмита с вогнанным в сердце этим предметом по самую рукоятку было неприятно. Да и поведение полицейского оскорбляло, хоть он и понимал, что служитель власти действует в рамках закона. Тем не менее, мог бы быть чуть менее напряжён, что ли. А то ведёт себя так, словно ждёт от него подвоха. Или на самом деле ждёт? Думает, что если он, Рэйтан, мастер каларипаятту (надо же – вызнали!), то обязательно бросится в драку и попробует удрать? В таком случае ему придётся их разочаровать: он не собирался ни убегать, ни сопротивляться. Он выяснит, кто его подставил и уже после этого начнёт свою игру.
– Да, это моё, – ровным голосом ответил Рэйтан, никак не проявляя своих истинных эмоций.
Подробно рассмотрел фото и орудие убийства. На тело мёртвого Гурмита старался не глядеть. Очень уж больно было видеть бывшего друга, безжизненно раскинувшимся в его рабочем кресле, словно виноват в этом. Да, Гурмит остался в его рабочем кресле, так же как когда он уходил, от живого и здорового, разве что с большим желанием напиться. Стиснув зубы, Рэйтан старался смотреть лишь на предмет, из-за которого полиция обвиняла его. Гадал, как могла попасть в офис эта узнаваемая вещица, если она всегда хранилась в его кабинете, дома. Меж нахмуренных бровей Рэйтана пролегла вертикальная складка. Он понимал, что врать, отрицая, будто вещь принадлежит не ему, не имело никакого смысла. Во-первых, любой из домашних мог подтвердить, что она его – предмет и в самом деле был узнаваем; он никогда не прятал его и всем в доме он был знаком. Во-вторых, мало у кого в Чандигархе, да и вообще в мире, были подобные «игрушки». Их насчитывали всего несколько десятков, и большинство концентрировалось в штате Керала, откуда, собственно, и была привезена эта. А в-третьих – и это было главное – он не врал в принципе.
Семья ахнула, услышав его признание. Краем глаза Рэйтан увидел шокированное выражение на лице дади, не верящее – на лице мамы Арджуна, недоумённое у дяди Вишала, жалость у Сафы и только та, что была ему всего дороже, смотрела на него с абсолютным доверием. Волнуясь, сходя с ума – медовые глаза Киары переливались дикой тревогой – но ни на минуту не усомнившись. Киара не допускала мысли о его причастности к убийству. Рэйтан незаметно стиснул тонкие пальчики, находящиеся в его руке.
Устав быть в неведении с места стронулся Арджун и, подойдя ближе, тоже взглянул на фото, мрачнея лицом.
– Да, это принадлежит семье Арора, – подтвердил он, также как и Рэйтан стараясь лишний раз не смотреть на тело Вахи. – Но я могу официально заявить, что эта вещь всегда лежала в ящике стола, в кабинете Рэйтана. Без всяких замков и запретов, совершенно свободно. Как вы понимаете, любой мог взять её оттуда и даже украсть.
Дади согласно качнула головой, хотя и не видела предмета спора. А полицейский быстро черкнул что-то в свой блокнот.
– Мы проверим это, – сказал он. – Допрос остальных членов семьи обязателен. Простите, опрос, – поправился он, видя, как разъярённо взглянул на него Рэйтан. Ссориться с таким могущественным бизнесменом ему не хотелось. – А пока пусть все остальные посмотрят на фото.
Фотографию передали в семью. От увиденного дади схватилась рукой за сердце, а жалостливая миссис Униял в испуге заохала. «Не верю!» – пробормотал дядюшка Вишал, который неплохо знал Вахи в прошлом и, в общем-то, любил.
Надо сказать, что испугаться неподготовленному к подобному зрелищу человеку было от чего. Гурмит сидел, или вернее уже будет сказать лежал, в рабочем кресле Рэйтана, откинувшись на его высокую спинку, и в сердце Вахи́ торчал вогнанный по самую рукоятку нож. Точнее кинжал, который своими размерами напоминал нечто среднее между ножом и ханджаром. Небольшой (удобно прятать в складках одежды), прямой, обоюдоострый, с углублением-желобком посередине и открытой рукояткой – дади, миссис Анви, Вишал – они все узнали в этом предмете вещицу, которую Рэйтан давно хранил в ящике стола. Он действительно не запирал и не прятал её; использовал как нож для вскрытия писем, хотя на деле это было самое настоящее, грозное оружие: катана – память об учителе малаяли. Маленький кералец владел им в совершенстве, обучая пользоваться этим оружием парней. Владел катаной и Рэйтан. И сейчас Арора со смешанным чувством смотрел на орудие убийства, вспоминая, как в своё время под руководством маленького учителя зажимал кинжал между большим, указательным и средним пальцами, соединёнными вместе, образуя крепкий захват. Так нож становился продолжением руки; мизинец и безымянный пальцы при этом ложились сверху, но при необходимости их можно было разжать, открыв ладонь, и катана легко выскальзывала на землю, освобождая руку. Главное при этом было не замешкаться и бить, если бьёшь: легко, словно пёрышком орудуешь. Маленький, но такой полезный элемент экипировки воинов каларипаятту! Теперь же он торчал в сердце Гурмита.