Страница 50 из 68
Только вот Деанис преследовал собственные цели. С помощью Богини он хотел завоевать весь мир и подчинить его велиарам. Деяна, ослепленная любовью, создала заклинание и наделила велиаров способностью превращать жертвы в своё подобие. Велиары стали дики и необузданны. Десятилетие велиары бесчинствовали, уничтожая или превращая людей и оборотней в таких же диких существ, как они сами. Опасность нависла не только над Длакрусом, на который Боги мало обращали внимания, а над всем Сварбелом.
Увидев, к чему привел её поступок, боясь гнева Рода, она обвинила во всем своего брата-близнеца Варума, которому отчаянно завидовала за способность, данную Родом, решать: отправить за Грань или сохранить жизнь. Между ними произошла ужасающая ссора, сопровождаемая молниями, землетрясениями и потопом. Но близнецы были равны по силам и ссора перешедшая в войну могла продолжаться годами.
Тогда в распрю вмешался Род. Он обрушил гнев на обоих. Варуму запретил покидать пределы Гарданики под любым обличьем, а Деяне — вмешиваться в дела велиаров и оборотней. Деанис был отлучен от власти волей Рода и проклят - превращен в дикого. В этом виде его постигла смерть от зубов такого же зверя. На многие столетия велиарам было запрещено занимать высокие посты. Богиня-охотница, спасаясь от еще большего гнева отца, бежала. Неизвестно где она пряталась, подозревали в укрывательстве драконов, но доказать не смогли.
Появилась она на людских землях с ребенком, по слухам - сыном Деаниса, лет двести назад. Сына бросила на произвол судьбы, оставив дальней родне велиара, обнищавшей и опустившейся. Говорят, она и прокляла Деаниса, в отместку за козни из-за которых впала в немилость, и за отказ признать ребенка.
Я собрала эту историю по крохам из разных источников. Презирала Деяну за гнусность и вероломство, жалела по-женски за несчастную любовь. Действительно ли она любила Деаниса или это очередная прихоть самовлюбленной и эгоистичной богини?
Внезапно, я вспомнила рассказ Граника о своих родителях, и покрылась холодным потом. Неужели его мать — Деяна, имеющая брата близнеца? Выходило, что я племянница Богов-близнецов? Но тут же отмахнулась от предположения: мало ли близнецов на Сварбеле. А матерей, бросающих детей в угоду личным амбициям, не меньше. Смущала только моя фамилия, схожая по звучанию с именем Бога.
- Тьма!… - выругалась вслух, заслужив возмущенные взгляды посетителей библиотеки, где я читала трактаты. Далее рассуждала мысленно, поглядывая по сторонам, наблюдают за мной или нет.
«Да такую фамилию имеют на земле сотни людей, они что, все божественного происхождения?»
Единственные, кого мне было жалко в этой легенде, хотя, какая легенда - история - это Ягию и Велисия. Где-то он бродит неприкаянный, потерявший свою любовь?
«А ведь срок клятвы, нарушение которой могло привести к возобновлению проклятия, вроде истек, - встрепенулась, подсчитав года. - Неужели скоро грядут новые события, тесно связанные с божественными проявлениями?»
И всё-таки… Слова Граника совпадающие с историей Деяны смущали. В таком случае ему больше двухсот лет? Ого! Правда, нигде не сказано в каком возрасте был ребенок, его имя.
Я могла и дальше сидеть предаваясь анализу и синтезу, расчленяя и снова соединяя кусочки вычитанные из разных книг. Хорошо что Зойка отвлекла меня от этих бесплодных попыток, чуть не за руку утащив из библиотеки. Еле успела сдать гору книг и свитков. Зато материала для реферата Евтихию набрала достаточно.
«Я долго выслеживал эту девчонку, свою сестрицу. Потерял её след в чащобе, через миг от того места, где ей удалось сбежать, чтобы затем неожиданно наткнуться в лесах Велзева. Недооценил. Думал что обессиленная сонным и подчиняющим отваром, она долго ещё не сможет протестовать и оказывать сопротивление. Как она умудрилась преодолеть почти пол-страны не оставляя следов? Одни Боги знают! Или кто-то ей помог? Точно, помог. Не могла девчонка-плясунья, безмозглая и незнакомая со Сварбелом, спокойно путешествовать по дорогам, чтобы не вляпаться в какие-нибудь неприятности. А о ней никто ничего не слышал. Никто не видел.
Я был так близко к началу приведения плана в действие. Пришлось снова искать и ждать. Ждать, ждать… Я жду уже почти две сотни лет подходящего случая, чтобы добиться справедливости. Хорошо что маменька, потасканная богиня, оставила хоть такое наследство, кроме отцовской велиаровой крови, — долголетие. Бросила в урочище у старой слабоумной тётки, даже не своей, а полюбовничка-отца, решила, что избавилась от у*людка сына.
- Ау, маменька, ты меня слышишь?! Я еще сыграю на твоих костях, разгоню всю вашу божественную компанию, прикрою богадельню. Хватит! Поправили, по верховодили миром, теперь мой черед.
Кто же знал, что у сестрицы тоже есть сила. Нет, не тоже, у меня нет никаких способностей к волшбе, как у неё и других ведьмаков. Дрянь. Обе. Почему всё должно достаться какой-то мелкой, слабой человечке, а не мне?
Совершенно случайно в Велзевской таверне услышал знакомое имя. Кого еще могли называть Славкой, кроме этой полоумной, помешанной на танцах? Видно успела досадить уже многим, с такой злобой пьяный мальчишка-оборотень говорил о ней. Может не она? Нет, это просто обязана быть она.»
Граник взял со стойки две кружки низкопробного варева, которое именовалось здесь медовухой, и сел за стол рядом оборотнем, недовольно покосившимся на него. Перед парнем стоял стакан вина и тарелка с какими-то соленьями.
«Одет прилично, видно из богатеньких, а пьет всякую муть. Денег у него что ли нет? Всё уже успел пропить-проесть или родичи не очень щедры?»
- Слушай, где-то я тебя уже видел? - изобразил велиар пьяный голос и для правдоподобия икнул. – Может в Дранице встречались?
- Не был я никогда в Дранице, что мне в этом захолустье делать, - буркнул парень, недовольно поглядывая на пустеющую кружку в руках соседа.
- А-а-а, так ты на службе у Правителя, то-то разодет как шамира,вы по мелким городам не очень-то любите ездить, одёжу свою боитесь потрепать, да лошадок мучить гоняя туда-сюда; всё на других спешите свалить свои дела.
- Да что ты ко мне пристал, тьма тебя забери. Я еще учусь. Кто меня на службу возьмёт? А если бы и взял, мой род вполне в состоянии обеспечить меня хорошим местом, чтобы не пришлось по деревням мотаться.
- Учишься? - словно сомневаясь оглядел перевертыша Граник. - Вроде вышел ты из ученического возраста. Где же такие птицы обучаются?
- В ВШО, слышал?
- Так ты значит колду-у-ун. Что же не наколдуешь себе чего поприличнее выпить? Или вас такому не обучают? На, возьми, выпей, а то одному скучно, - пихнул полную кружку облизывающемуся оборотню.
«Да мальчишку можно голыми руками брать. Ни ума, ни соображения. Привык к подчинению и подобострастию всех вокруг, словно Сварбел вокруг него единственного вертится.»
- А то я зазнобу, полюбовницу бывшую свою, потерял. Она, зараза, кинула меня как последнего дурака, и с другим сбежала. А я такого никому не спускаю, чтобы меня с носом оставляли. Не нужна она мне, вовсе не нужна, я сам её вышвырнул, да своё получит. Вот как найду, так и получит. Ползать будет, умолять, а я её за волосы держать крепче, чтобы не дернулась. И плясать заставлю, не по кабакам, как раньше делала на потеху, а для меня одного, нечего гонор показывать да волшбой заниматься, - нагнетал всё большенепотребными подробностями речь и видел, как при словах о плясках и волшбе вздрогнул волчонок.