Страница 23 из 122
Дойдя до преподавательского стола, отпускаю руку Марка и достаю из огромной сумки девятнадцать рефератов. Плюхаю всё это на стол профессора и говорю.
— Первая часть рефератов. Как и обещала, не забываю ни на минуту, — достаю тетрадь. — Все конспекты тут!
— Останетесь после пар и расскажете мне все конспекты, кратко перескажете рефераты.
Моя челюсть начала медленно падать вниз, как и челюсть Елисеева.
— Все? — пискнула я.
— Все те, что сдали сегодня, — спокойно ответил будущий труп и тот, за убийство которого я отмотаю срок.
Вот же… калькулятор контуженный!
— Маш, а что у тебя на шее? — сквозь мысли об убийства прорвался голос Марка.
— Где? Что? — спросила я и увидела, как вначале замерло выражение лица Владимира, а потом вытянулась лицо профессора.
Быстро достала зеркало и, направив его на шею, начинаю рассматривать. Вначале ничего не замечаю, а потом…
Засос! С*ка! Бл*ть!
— Елисеев! — зло зашипела я, подняв взгляд на присоску утреннюю.
— Кир тебя убьёт! — подливает масло в огонь Марк.
— Машенька, хочешь, я выкуплю тебя у клуба на пару дней. Пока засос не пропадёт? — испуганно интересуется Вова.
— Мужик, ты хоть знаешь, сколько стоит выкупить её на час? — спрашивает Марк Елисеева.
Много. Очень много. Целая жизнь.
— Маш, но он прав, может тебе пару дней в клубе не появляться? Дома от Кира спрячешься? — посерьёзнев, спрашивает Марк. — Я Киру ничего не скажу. Честно!
— Он сегодня же ко мне домой явится, — нервно говорю я.
— Может тогда ко мне? — предлагает Марк.
— К тебе тем более, — отчаянно говорю я. — Вы же у тебя почти каждый день попойку устраиваете.
— Может тогда ко мне? — спрашивает Вова.
— Чтобы ещё один такой получить? — шиплю я. — Ну уж нет! Увольте!
— Может тогда ко мне? — подаёт голос профессор.
Упс, а я и забыла, что он тут.
Бл*ть! А как же красиво можно было выкрутить эту ситуацию, а потом уже переживать!
Дура, ты, Маша! Д-У-Р-А!
— Смешно, — кривлюсь в улыбке. — Очень смешно.
— Я серьёзно, — спокойно отвечает Тимофей Альбертович. — У меня есть свободная комната.
— Нет, спасибо, — улыбаюсь ему фальшиво. — Скажу, что с пылесосом играла.
— Он не поверит, — скептически произносит Марк.
— А ты сделай, чтоб поверил! — шиплю на него — Приказ!
Слово приказ означает: пожалуйста, с меня ещё одна встреча с предками вне графика. А так, у нас встречи с его родителями по видеосвязи раз в неделю. Если после этих встреч родители остаются довольны, то Марк потом от них плюшки получает.
— Ладно-ладно, — поднимает руки в жесте капитуляции.
— Пупсик, пойдём, я провожу тебя, — с фальшивой сладкой улыбкой предлагаю я Владимиру.
— Да не надо! Сам выход найду, — испуганно произносит Елисеев. — У тебя вон, пара скоро начнётся.
— Нет-нет, пупсик. Хотя бы до дверей. Хочу вновь почувствовать вкус твоих губ на своих, — врала, как пела. Всё ради любимого профессора.
Может в актрисы пойти? Талант определённо есть!
— Ну, что ты, — испуганно улыбается Елисеев. — Вечером встретимся, — и, развернувшись, чуть ли не бегом, направился к выходу.
— Пупсик, я бегу следом, — произнесла я и быстрым шагом пошла за ним.
Догнала я этого бегуна почти у выхода из универа.
— Елисеев, — схватила его за локоть и развернула к себе. — Я тебя убью!
— Маш, прости! Я правда готов тебя выкупить! — виновато произнёс Вова. — Всё, что хочешь проси! От Кира сильно прилетит?
Чтобы попросить? Может пусть винтовку достанет? Чтобы потом застрелить его? Или профессора после пар?
— Немного поорёт и успокоится. Покажу ему справку, что ещё девственница и всё, — задумчиво произнесла я.
Язык мой — враг мой! Маша, зачем ты это сказала?
Но дороги назад уже нет!
— Девственница? — почти крикнул Елисеев на весь универ, поражённо уставившись на меня.
Мысленно материла себя всеми возможными словами. Всеми, что знала и что не знала.
— Да. Что тут удивительного? — недовольно прошипела я.
— Ты работаешь в борделе и всё ещё девственница, — поражённо протараторил Вова.
— Ну, так я же не сплю с клиентами. Я… — решила выдать пока полуправду, — хореограф! А тогда первый раз танцевала на шесте, чтобы профессора позлить!
— Е***ь! — проматерился Елисеев. — А ты и правда необычная! — поцеловал меня в щёчку и спросил. — А целовалась то хоть можно?