Страница 20 из 21
– Как тяжело местами, когда наступает противоречие между «когда знаешь преимущества совместимости» и с виду вполне логично смотрящимся «как сделать лучше и мощнее здесь и сейчас». Вроде долго объяснял ещё при первоначальном обсуждении технического облика для чего в конструкцию машины вводим стойку под расширение памяти. В первой модели только один блок, то есть после отработки первого варианта М-1 есть хороший запас «на апгрейд» ОЗУ. По месту в стойке, электропитанию и, главное, архитектуре М-1, без проблем допускающей возможность расширения размера ОЗУ до 1024 байт. То есть после первоначальных 256 ячеек будут дополнительные модули, расширяющие ОЗУ до 512, до 1024 и, с дополнительным питанием – до 2 килобайт = 2048 байт. 8-битных!
– Вот с этого и началась вся фигня в 50-60-е годы моего времени. Разброд и шатание. Кто в лес, кто по дрова. – прокомментировал я в начале разработки предложения «из групп» в разговоре с теми, кто допущен к «главной тайне».
Байт. Машинное слово (которое здесь и сейчас пока 8). Разряд. Бит.
После обсуждений с Бруком и Лебедевым мы всё же ввели в официальную документацию на М-1 терминологию насчёт бита. Мотив использования англоязычного сокращения – «в честь Лейбница, упомянувшем в 1703 году про двоичную систему счисления в древнем Китае». Шеннон и компания, ку-ку…
Итак. бит(разряд). Байт (да-да, и он…) – из 8 разрядов(бит). Машинное слово – здесь и сейчас (для АЛУ М-1) – 8 разрядов. Но, как специально подчёркивается в документации к АДЭВМ, в будущем размер «машинного слова» может быть больше, чем один байт.
Брук и Лебедев, в силу полученных знаний о будущем официально были извещены о подступающей войне и дав ранее необходимые расписки, они уже осознанно готовились к тому, что будет после 22 июня.
Первый завод по выпуску электровычислителей, который, правда, должен быть ещё только создан. В столице моего края/области версии 1941! Но не совсем с нуля и «в поле». «Родная советская власть» (TM) позаботилась о том, что в итоге приведёт (в моих грёзах, не?) к производству домашних персоналок для советских и детишек всего мира, которые мы (и лично я) завалим 8-битными шедеврами разгорающейся где-то там, «в грядущем завтра», зари цифрового века. Позаботилась и подготовила… какой-то там приказ по какому-то наркомату. Пододвинули/обидели/сочли менее важным. Под производство советских ЭВМ выделили строящееся в Молотове здание совсем иного, гуманитарного назначения. Разговор об здании вызвал у меня, как ни странно, сентиментальные воспоминания, но об этом слегка позже…
Возвращаясь к августу 1940-го, время краткого личного посещения «проездом в направлении Кремля» областного центра и, больше из осенне-зимних разговоров с нашим «архивистом»(чаще), начальником отдела(реже), с товарищем Колобовым (тоже не раз) «за жизнь», я уже имел определённое впечатление, как выглядит в это время даже центр Молотова. И даже в Москве. Достаточно унылое зрелище. Бедность населения Советского Союза резала неприятными ощущениями, навевала гнетущую тоску и в целом заставляла сомневаться. Так уж ли много удастся изменить не сколько в ходе войны, даже не в информационно-компьютерном прогрессе, сколько в исправлении некоторых, имхо, не корректируемых черт соцстроя в самой большой стране планеты.
Разговоры о родных краях снова вытащили на поверхность придавленные относительным комфортом московской двухкомнатной квартирки с горячей водой, холодильником и стиралкой воспоминания об утерянном 2018, которые заставляли себя жалеть и вгоняли в уныние.
Если и центральная (с 1920-го года, как и положено многим городам СССР – имени Ленина) улица столицы края была застроена одно и двухэтажными деревянными бараками, то проспект имени вождя (которому, КМК, не быть в «этот раз» Компросом) упирался в «холерные бараки» и огороды. Мостовые – из булыжника, тротуары из досок. Уборные во дворах – с выгребными ямами. Вода из «родничков»(бгг…) и уличных колонок. Скученность и антисанитария. А прекрасно знакомая мне Мотовилиха вообще стала районом города лишь в 1938 году.
Самое интересное, что здесь не было никакого осуждения «через губу» предков и присутствовало понимание двух обстоятельств – там, за «большой водой» и в «цивилизованной» (особенно сейчас, мда) Европе хватает своих локально-городских бантустанов.
Многие блага условной цивилизации 21 века осознаются только в сравнении…
Одно из строящихся зданий в Молотове обр. апреля 1941 (стены его были доведены до уровня третьего этажа, а окончание строительства первоначально было запланировано к ноябрьской годовщине 1942-го…). У моторостроительного завода номер 19 имени товарища Сталина, ведшего его строительство, попросту отобрали объект. Приказ Москвы. Как мне объяснили, заводу что-то там выделили взамен из местных благ, но тем не менее… факт:-[=]
Узнав эту новость из уст Иоффе, я стал выяснять у земляков подробности. После пояснений, листов, карандаша и некоторых личных фото на компе я тогда тяжело осел на стул в своём кабинете.
Моторостроительный завод имени вождя был опознан мной как один из будущих составных частей гигантского промышленного монстра. Того, что носило звучное имя «Пермские моторы».
Что касается здания будущего МЗЭТ – Молотовского завода электровычислительной техники… ах. ха-ха, не могу удержаться… я вообще точно идентифицировал здание по своей памяти от посещений Перми в 21 веке.
Я знаю что это «где-то там, в иной Вселенной, в ином времени». Дворец Культуры! А здесь, его на днях начали срочно достраивать силами привлечённой откуда-то из западной (эвакуация, это не только заводы и предприятия…) части страны мощной строительной организации (с ведомственной принадлежностью к тому же наркомату, что и фигурирует в моей ксиве… что совсем не удивительно) с попутным перепрофилированием части внутренних помещений. Никаких театральных залов и всего такого подобного.
Ну вот, уровень культуры в Перм… Молотове так и «повысится». Довольно смешно, но и немножко грустно.
СССР очень бедная страна. Если надо где-то что-то срочно взять, единственный вариант – у кого-то это отнять. Я снова съехал на мысли – каким бы мог выглядеть СССР, не будь потерь – людских и материальных в подступающей ныне «второй раз» войне… кое-как одолев мерихлюндию и рефлексирование, снова пожевал впечатления от восприятия слова «МЗЭТ». Веяло чем-то со страниц сайтов с просмотренными по диагонали перечислением вех советской радиоэлектроники. Ну… если это будет раньше и лучше… я – только за.
Если всё будет, как запланировано и в конце мая М-1 пройдёт приёмные испытания, уже с магнитным барабаном (твёрдая уверенность в чём товарища Брука была основана на его личных успехах в работах по асинхронным двигателям), то, после срочного завершения строительства здания МЗЭТ, формирования коллектива нового предприятия, решения вопроса с поставщиками комплектующих, на нём будут осваивать его серийное производство.
К слову говоря, наша (НАША! – нас, разработчиков, меня в том числе и всех нас из СССР!) первая ЭВМ уже фактически содержала больше полупроводниковых элементов (несколько тысяч купроксных выпрямителей), чем радиоламп (несколько сотен). Что заметно сказалось на улучшении её компактности, надежности и меньшем потреблении электроэнергии и давало определённые права именоваться полупроводниковой.
Поташник, в кругу своих – в отделе, обмолвился, что, по его предположению, из пары прозвучавших фраз наркома об «определённых приготовлениях сотрудникам отдела», на запуск «первого советского компьютера» (простим ему навязанную мной терминологию, да…) САМ товарищ Сталин поначалу собирался приехать в энергетический институт, но, видимо передумал и товарищ Берия забрал на время из архива 8-го отдела «на просмотр в Кремле» те короткие кинофильмецы, сляпанные сотрудниками нашего отдела с моей подачи с эксклюзивом об первых запусках М-1.