Страница 90 из 93
— Думаю, да. Но ведь он один из любимчиков Сары, так что...
— Ничего не говори.
Я принесла свою тарелку и соскребла еду в тарелку ворона. Когда я выпрямилась, мой взгляд упал на классический синий "Мустанг", припаркованный на улице.
Джордан подошла и встала рядом со мной.
— Я не была уверена, стоит ли тебе говорить об этом.
Я уставилась на машину, и противоречивые чувства поднялись в моей груди. Я скучала по нему, и мне хотелось, чтобы он был здесь со мной, но я не была готова говорить с ним. Я верила, что он всё ещё любит меня, но не могла перестать вспоминать, как он смотрел на меня, и насколько мне было больно, когда он ушёл.
А ещё были вещи, которые Лекса сказал мне о том, как стая будет относиться к Роланду, если у него будет человеческая пара. Я знала, что она пыталась прогнать меня, но в её словах была доля правды, и я не могла их забыть.
— Почему он там?
— Он хочет быть рядом с тобой, даже если ты не хочешь его видеть, — она пожала плечами. — Я думаю, что все связанные мужчины одинаковы, будь то Мохири или оборотень. Ты бы видела Николаса до того, как Сара наконец-то закрепила с ним связь. С этим невозможно было жить. Держу пари, волчонок не смог бы уйти, даже если бы захотел.
— Сара и Николас счастливы вместе.
Она скорчила гримасу.
— До смешного счастливы. Я не смогу смириться с мужчиной, который лезет в мои дела, каким бы сексуальным он ни был.
— Значит, если бы ты была на моём месте, то сказала бы Роланду, что всё кончено?
— Будь я на твоём месте, я бы уже надрала этому парню уши. Но это же я. Если бы я была влюблена в него, как ты, я бы устроила ему ад, а потом устроила бы ему ночь, которую он никогда не забудет.
Я отвернулась от выступа, на сердце у меня было тяжело.
— Хотела бы я, чтобы всё было так просто.
— Что бы ты ни решила, делай то, что делает тебя счастливой. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её впустую.
— Говорит бессмертная.
Она фыркнула.
— Пара у Мохири на всю жизнь тоже. Можешь ли ты представить себе, что ты застряла с кем-то, кто тебе не нравится на многие века? Не имеет значения, как долго длится твоя жизнь, ты должна сделать её лучше.
Я кивнула, но слова Лексы никак не выходили у меня из головы.
"Ты потащишь его на дно и сделаешь слабым, а ни один волк не будет уважать слабого Альфу".
Что если моё счастье, в конечном счете, уничтожит его?
* * *
Я прошла на кухню, потирая руку там, где раньше красовался гипс. Джордан сняла гипс сегодня утром, после того как три дня кормила меня ужасной пастой-гунна. Из неё вышла жестокая медсестра, но она компенсировала свою суровость своим забавным характером. Сейчас она летела обратно в Калифорнию, и в доме стало пусто без неё.
Через два дня я тоже сяду в самолёт и полечу на неделю в Вашингтон, навестить Мари. Я была взволнована тем, что увижу её снова, и надеялась, что время, проведённое вдали, прояснит мою голову и поможет мне понять, что делать дальше.
Вчера я позвонила Гейл и сказала, что больше не смогу у неё работать. Я уже потеряла неделю, а теперь планировала уехать ещё на неделю. Моё будущее было слишком неопределённым, и я не была уверена, сколько ещё пробуду в Нью-Гастингсе. Было нечестно по отношению к Гейл, держаться за эту работу, пока я решаю, что делать со своей жизнью.
Я не разговаривала с Роландом с того самого утра, как покинула больницу, хотя он приезжал каждый день и сидел в своей машине через дорогу по меньшей мере час. Он не пытался подойти ко мне или позвонить, за исключением нескольких сообщений, чтобы спросить, как у меня дела. Джордан сказала, что он ждёт, когда я его прощу. Но дело было в том, что прощать ему было нечего. Я не могла винить его за то, что он так отреагировал на то, что шло вразрез со всем, чем он был. Точно так же, как я не винила его за действия Лексы.
Но было бы несправедливо оставлять его в подвешенном состоянии ещё дольше, особенно когда я уезжаю из города, поэтому я написала ему, и спросила, не может ли он прийти поговорить. Я всё ещё не была уверена, что скажу ему, и моё сердце изнывало каждый раз, когда я думала об этом.
Когда раздался звонок в дверь, я подскочила. Я была так погружена в свои мысли, что не услышала, как подъехала машина. Сделав глубокий вдох, я пошла открывать дверь.
— Привет.
Он одарил меня такой улыбкой, что всё внутри затрепетало. Казалось, прошла вечность с тех пор, как я видела его в последний раз и я взглядом пыталась уловить и запомнить каждую деталь.
— Привет. Отлично выглядишь. Гипс исчез.
— Рука полностью зажила благодаря Джордан и медицине Мохири.
Я отступила, жестом приглашая его войти, и он последовал за мной в гостиную. Я села в кресло, а он устроился на диване, слегка удручённый расстоянием между нами.
Он огляделся по сторонам.
— Джордан всё ещё здесь? Я не видел её машины.
— Она уехала несколько часов назад.
— Ох.
Между нами повисла тишина. Я ёрзала под его пристальным взглядом и думала, что бы сказать.
— Эмма, о том, что случилось. Я не могу выразить словами, как мне жаль, что я причинил тебе боль, и что Лекса сделала с тобой. Я сделаю всё возможное, чтобы ты простила меня.
Я подняла руку.
— Здесь нечего прощать. Я не торопилась рассказывать тебе правду о себе, потому что знала, как ты относишься к вампирам. Я не держу на тебя зла.
— Но Лекса...
— Это Лекса напала на меня, а не ты.
Я всё ещё слышала, как её когти царапают багажник "Веспы", и содрогнулась при воспоминании об этом.
— Я обещаю, что тебе больше никогда не придётся беспокоиться о ней. Она сбежала после того, как напала на тебя, и Максвелл выследил её. Она заперта на семейной ферме и ей запрещено появляться в "Холмах". Ей повезло, что её не изгнали.
Я знала, что Роланд больше не подпустит её ко мне, но услышав, что ей запретили появляться в городе, почувствовала облегчение.
Он похлопал по дивану рядом с собой.
— Может быть, ты посидишь со мной? Я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь.
Надежда в его глазах едва не погубила меня, но я заставила себя сдержаться. Я отрицательно покачала головой.
— Нам нужно поговорить.
Его улыбка дрогнула.
— Хорошо.
— Я уезжаю в субботу, чтобы навестить свою сестру в Вашингтоне, и перед отъездом...
— Ты уезжаешь? — его тело окаменело — Но почему?
Я опустила взгляд на свои руки.
— Мари пригласила меня погостить, и мне нужно время подумать.
— О нас?
— Да.
Я снова встретилась с ним взглядом, ненавидя себя за растерянность и боль на его лице.
— Я ничего не понимаю. Ты любишь меня, и я люблю тебя. О чём тут думать?
Я затеребила подол своего топа. — Отношения... это нечто большее, чем просто любовь. Мы так много не знаем друг о друге. Ты только что узнал, что я была вампиром, а я так мало знаю о твоей жизни в стае.
— Мы узнаем друг друга поближе. Спроси меня о чём угодно.
— Почему ты не сказал мне, что станешь следующим Альфой?
Он нахмурился.
— Я узнал об этом в прошлую пятницу, и у меня не было возможности рассказать тебе обо всём, что произошло. Это тебя так расстроило?
— Нет, я рада за тебя, — я с трудом сглотнула. — Но я не могу стать тебе соответствующей парой.
— Что ты имеешь в виду? — потребовал он ответа. — Мой волк выбрал тебя. Ты — идеальная пара для меня.
Я прикусила внутреннюю сторону щеки, пытаясь сдержать слёзы, пока не справлюсь с этим разговором. Потом будет ещё много времени поплакать.
— Альфа нуждается в сильной паре на своей стороне, а не в слабом человеке, который будет только тащить его вниз. Стая не примет меня, и ты останешься со мной. Я разрушу твою жизнь.
Его глаза широко распахнулись.
— Конечно, стая примет тебя. Почему ты так думаешь?