Кумтрест

– Нет.

– А ты подумай на досуге, почему у нас таких нет. Мать сыра земля одно и тоже для этого даёт – это ты верно подметил. Только наркотики разные и по цене, и по эффекту.

– Матрац, я буду думать сам, не подсказывай. – сказал Васильев, так как любил такие задачки.

– Суть такова, хлористый есть? Только не в ампулах, а в порошке?

– Чего? – удивился Васильев.

– Хлорированный кальций, кровь им чистят. Только чистят раствором, а нам нужен порошок из кристаллов. Кристаллы хлористого с витаминами разотрём для вида и пусть себе употребляют. Наркоманы чёртовы, чтоб они все передохли.

Васильев не сразу понял в чем суть. Он наверно ещё недостаточно знал наркоманов и химическое действие наркотиков.

– Матрац, а почему они не поймут, что это не настоящий героин?

– А как они поймут, что это героин? Они его на воле видели в лучшем случае раз в месяц. Василич, тут всё дело в мозгах и венах. На вкус горько будет, значит кайф поймал. Да ладно уже, так и быть, расскажу. Мы малолеток так на воле на бабки разводили. Их хватало правда на пару месяцев, и они потом начинали понимать, что героин какой-то не настоящий. На свободе на пробу проще взять, а тут дефицит. Так почему бы за их деньги кровь им самим и не почистить? Думай, решай.

– Интересно всё это, но мне надо время подумать. – сказал Васильев, так как хотел всё-таки посоветоваться со старшими кумовьями.

Васильев проконсультировался с Петровичем. Тот был сильно удивлён, что как он сам до сих пор этого не знает. Тема-то выходит нормальная, когда ещё в зоне за деньги кровь чистили. Получив добро от Зубова и Петрова, Васильев приступил к первому пункту нового плана по изъятию денег в зоне. Вторым пунктом которого было очищение наркоманской крови. Наркоманам, под видом героина, продавали хлористый с глюкозой и дело пошло. Шендорович рассказывал сказки малолеткам про новый героин «7х7», который только ему одному в этом городе везут из-за бугра. Они, развесив уши, чистили себе кровь и очень хорошо за это платили. Вот, что значит, когда совмещаются старый зэковский опыт и молодая кумовская сообразительность.

За год Васильев из зоны вытащил много денег. По их изъятию колония заняла первое место в управлении. Зубов был доволен такой схемой, но с этим делом прекратили. Пошёл нездоровый слух, что оперативники продают наркотики. От греха подальше с этой темой завязали. Тем более Зубову начали задавать вопросы сверху. Откуда столько денег валяется за зоной? У вас там что, инкассаторы сумки потеряли? Петрович тоже посоветовал пока прекратить. Лучше устроить временное голодание, чтобы дефицит опять сделать дефицитом.

В принципе тема получилась рабочая и безвредная. И эта схема с двумя зайцами, убитыми одной пулей, однозначно работает. Васильев даже вспомнил, что когда-то хотел поступать в медицинский институт. Применённый им в колонии эффект Плацебо однозначно работал.

ИК-12. Подводная лодка

Прошло три месяца с момента выхода Калугина из карантина в зону. За это время он ещё два раза был в изоляторе. Калуга долго привыкал к местному распорядку дня. Били его уже не так сильно, исключительно из-за того, что есть с чем сравнивать. На работу в промышленную зону его не выводили. Он целыми днями добровольно-принудительно выполнял хозяйственные работы в отряде и учил правила внутреннего распорядка.

Шмаров вызвал Калугина на беседу. Калугин забежал в кабинет и громко произвёл доклад.

– А ты почему не заходишь? – спросил Шмаров.

– Вы сами сказали, что вызовите, когда надо. – удивился Калугин.

– Мало ли что я тебе сказал. Ты подписал бумаги о сотрудничестве с оперативным отделом. У тебя что ли нет для меня важной информации?

– Пока нет.

– Что значит пока нет? А когда будет?

– Ну нет ничего интересного в отряде.

– Про соседей тогда своих рассказывай. Чем они занимаются, что планируют, с кем общаются?

– Да всё как обычно. В хозяйственных работах постоянно принимают участие и учат распорядок дня. Свободного времени у них нет, всегда чем-то заняты.

– Ты что мне дурку лепишь баран? – закричал Шмаров и ударил Калугина по уху. – Где информация сука?

– Гражданин начальник нету пока, клянусь нету.

– Ты что думал вот так у тебя прокатит? Подписал бумажки и сидеть спокойно будешь? Где информация? – Шмаров заломил руку Калугина ему за спину и резко локтем надавил на позвоночник. – Где информация пидор?

– А-а-а, больно гражданин начальник. – закричал Калугин. – Нет пока информации, пока нет.

Шмаров отпустил Калугина и взял резиновую палку, которой начал лупить Калугина со всей силой. Калугин заорал от боли, прикрываясь руками, но Шмаров бил его не останавливаясь.

– Ты что гнойный пидор думал, что я забыл про тебя? Ты три месяца как сыр в масле катаешься. Ты думаешь просто так? Хорошую жизнь ещё заслужить надо. Где сука информация, где?

Шмаров нещадно бил Калугина резиновой палкой, а когда устал, начал пинать ногами. Калугин лежал на полу в углу кабинета, свернувшись калачиком, подставляя спину под удары и закрывал руками голову. Шмаров выдохся и позвал других оперов продолжить экзекуцию над Калугиным.

Оперативники быстро перевернули Калугина на живот. Завели руки за спину и надели наручники на запястья, предварительно обмотав их рукавами куртки Калугина. После этого силой согнули ноги в коленях и надели вторые наручники, обмотав штанами, которые тоже с него спустили. Между наручниками, сковавшими руки и ноги, протянули петлю из верёвки и начали стягивать. Калугин орал от боли, но прибавленное на всю громкость радио, заглушило его вопли.

Шмаров, немного отдышавшись, присоединился к операм. Он начал поднимать верёвку вверх, которая стягивала между собой руки и ноги Калугина. Андрей делал мостик наоборот. Коллеги в это время пинали Калугина по рёбрам, бёдрам и шее. Калугин хрипел, мотал головой и между ударами пытался кричать, но его не слушали. Через полчаса воспитательной работы Шмаров сказал всем прекратить данное мероприятие. Он туго связал между собой наручники на руках и ногах верёвкой. Опера пошли кушать – война войной, а обед по распорядку.

Все ушли на обед, а Калугин остался лежать связанный в кабинете. Оперов не было примерно полчаса. За это время Калугин ни разу не пытался высвободиться. Он не мог, так как не было сил, тем более в такой позе сделать ничего невозможно. Он пользовался моментом чтобы отдохнуть. Калуга лежал и думал о том, как свалить отсюда, но куда ты сбежишь? Никуда.

– Ну как дела осужденный Калугин? – спросил вошедший в кабинет после обеда Шмаров.

– Гражданин начальник я всё понял. Больше не повторится. Дайте мне время, я буду собирать информацию. – прохрипел лёжа на полу Калугин.

– Другое дело. Только зачем ты до этого довёл, чтобы пришлось тебя пиздить как собаку?

– Я первый раз в такой колонии. Наверно к местному порядку ещё не привык.

– Так привыкай быстрее, а то здоровья у тебя не хватит. Да и у меня нет столько времени каждого из вас учить порядку. Учитесь сами на примере других.

– Гражданин начальник дайте время и всё будет нормально.

– Вот сначала напишешь мне про своих соседей, а потом всё будет нормально. Понял?

– Понял, понял. Сейчас напишу.

Шмаров развязал верёвку и расстегнул наручники на руках и ногах Калугина. Калугин, держась за стену, кое как встал. Шмаров складывал в шкаф верёвку, наручники и что-то бубнил под нос. Надо уехать в больницу, подумал Калуга, но сначала нужно покалечиться. А как? Как одним разом сделать так, чтобы увезли по скорой? И он, недолго думая, рванул щучкой в окно. Стекла разлетелись вдребезги, и Калугин исчез в окне.

– Долбоёб. – спокойно сказал Шмаров и подошёл к разбитому окну. – Там же сетка.

Шмаров выглянул в окно и увидел на сетке рабице между первым и вторым этажом лежащего Калугина. Он был уже весь в крови. План Калугина не удался, он не знал, что под окнами Шмарова находится прогулочный дворик. Сверху него была сетка рабица из мелкой ячеи. Она нужна, чтобы не было возможности что-либо закинуть в этот дворик, ну или выкинуть из него.