Страница 10 из 79
Потому что она, вероятно, встречалась с любовником. Или покупала книги.
— Черт. Могу поспорить, что она встречалась с издателями. Нас всех попросили написать о Мэде. И мы все отказались.
— Почему ты всегда думаешь о ней самое плохое? Она не может быть шпионом, но продаст своих друзей? — спросил Коннор. — Не пойми меня неправильно. Это чувство взаимно. Она тоже думает о тебе самое худшее, но я удивлен, что ты обвинил бы ее именно в этом. Она любила Мэда.
Ее отношения с Мэдом были одним из самых болезненных аспектов в его отношениях с давним другом. Роман и Мэд ладили ровно до того момента, пока не прозвучит ее имя. Мэд так и не смог простить его за ту ночь, когда он отвез Тину домой после ее падения с лестницы. Он не вернулся и не звонил несколько недель. Как только он, наконец, это сделал, он был холоден. Роман всегда задавался вопросом, начали ли эти двое «весело проводить время» в ту же ночь.
— Она и Мэд были друзьями по траху.
— Я знал, что они друзья с привилегиями, но думаю, что их секс был ради комфорта, а не оргазма. И любовь тут ни при чем.
— Когда это ты ударился в популярную психологию, Коннор? Слушай, мне жаль. Я завелся, и то, что Тина рядом, совсем не помогает.
— Так уволь ее или переведи на другую должность.
Уволить Тину? Он только что нашел способ вернуться в ее жизнь… даже если она вьет из него веревки. Он так облажался.
— Она слишком хороша в своей работе. Я не могу перевести ее. Она нужна нам.
— Тогда смирись с этим, лютик, потому что я тебе говорю, она и Лиз что-то замышляют, и нам нужно выяснить, что, прежде чем это укусит нас всех в задницу.
— Ты правда так думаешь? — Замышляющая что-то Тина была опасной Тиной. И горячей. Она никогда не была более сексуальной, чем когда играла.
— Да. — Коннор, казалось, расслабился, когда Роман начал воспринимать его всерьез. — Я решил подослать к ней Лару. Тина позволит Ларе следовать за ней. Я сказал ей, что это потому, что беспокоюсь, что другие помощники будут плохо к ней относиться.
— Ах, ты апеллировал к слабости Тины. Она терпеть не может хулиганов. Всегда стремится доказать, что она самый большой и худший хулиган из всех.
— Да, и ты знаешь, что она полюбит Лару.
— Она будет считать Лару наивной птичкой, которую нужно защищать от хищников. — Но было кое-что, чего Коннор не учел. — Что именно ты ожидаешь от Лары? Что она будет шпионить?
Коннор рассмеялся, глубоко изумленный.
— Нет. Я не стал бы отправлять мою принцессу шпионить. Она была бы ужасна. Пусть все идет своим чередом, а затем я осторожно расспрошу Лару о том, что происходит с Тиной. Она никогда не узнает, что я делаю. Мы просто будем говорить о ее новой подруге. Лара любит говорить о своих друзьях.
И она быстро их заводила. А еще она была преданна, и Тина могла использовать это против них.
— Я думаю, что это будет иметь для тебя неприятные последствия. Августина отлично умеет заставлять птенцов следовать за ней. И я беспокоюсь о том, что все эти женщины соберутся в одной комнате.
— Почему?
Революция. Государственный переворот. Тина захватит власть и пройдется катком по каждому.
— До сих пор женщины держались в тени, но…
— Полная чушь, брат. Эверли и Лара могут вызвать серьезные неприятности. Я уверен, что у Эверли все еще есть доступ к базе распознавания лиц. Им почти удалось развязать международный инцидент в Мемориале Линкольна.
— Вот именно. Они могут быть опасны. — Роман кивнул. — Теперь представь, что будет, если добавить в эту смесь Тину.
Коннор выдохнул.
— Черт возьми. Мне надо еще выпить.
И не ему одному.
— Налей и мне.
Эта неделя будет долгой.
Глава 2
Обычно Риджентс-парк представлял собой безмятежный зеленый океан, а главный дом поместья с его взмывающей ввысь георгианской архитектурой дарил Роману ощущение умиротворения. Но не сегодня. Из окна верхнего этажа он смотрел на море нетерпеливых репортеров, освещавших предстоящий визит президента в Лондон. Их толпа была настолько плотной, что даже было невозможно разглядеть чертов газон.
Конечно, все эти камеры и крики были не единственными причинами, по которым Роман не мог успокоиться.
— Я удивлена, что ты не уехал в аэропорт встретить Зака. Может, ты так и не думаешь, но я способна присмотреть здесь за всем. Ничего страшного бы не случилось. — Тина не сводила глаз с толпы, даже не взглянув на него.
Она не смотрела ему в глаза с тех пор, как они прилетели. С любой другой женщиной он воспринял бы ее опущенный взгляд как форму подчинения. И, вероятно, наслаждался бы этим. С Тиной отсутствие визуального контакта было просто способом сказать ему, что он не стоит ее времени. Всю неделю, даже когда их заставляли работать бок о бок, она заставляла его чувствовать огромную пропасть между ними.
Это сводило Романа с ума.
— Не хотелось стоять в лондонских пробках. Коннор следит за тем, чтобы прибытие Зака прошло гладко. Это подарит мне несколько лишних минут тишины и покоя, пока здесь не начнется хаос. — Прежде чем он сможет тихо улизнуть, потому что все внимание будет направлено на президента.
— Ах, хорошо, тогда я оставлю тебя в покое, — пробормотала девушка, отступив назад.
Он так устал от того, что каждое сказанное им слово было истолковано наихудшим образом.
— Я не просил тебя уйти. Просто отвечал на вопрос.
Она остановилась, а затем развернулась на этих необычайно сексуальных шпильках, которые носила сутки напролет. Даже когда она была в повседневной одежде, эти туфли с красной подошвой выглядывали из-под джинсов, отчего ее ноги казались невероятно длинными. Еще хуже было, когда она надевала эти туфли на шпильке с такими маленькими шортиками, что их следовало объявить вне закона. Увидев ее в таком образе, Роман не мог думать ясно.
— Но ты ищешь спокойствия, а мы все знаем, что я плохо сочетаюсь с этим словом. — На ее лице появилась недовольная гримаса, но она все еще оставалась одной из самых великолепных женщин, которых ему когда-либо доводилось видеть.
Среди всей этой роскоши она чувствовала себя как дома. Обычно президент останавливался в Уинфилд-Хаусе, но сейчас там проводились ремонтные работы, поэтому им предложили этот особняк в центре Лондона. Он практически видел Августину в одном из этих викторианских платьев, приличных и благопристойных, как и ее имя. Но он знал, какой неистовой она могла быть под этой чопорной оболочкой. В последнее время ему не раз закрадывался в голову вопрос, сможет ли он снова заставить ее гореть. Сможет ли растопить лед между ними.
Опасные мысли.
— Неправда. Думаешь, я не заметил, какие усилия ты приложила для того, чтобы все прошло без сучка и задоринки? Ты надрывалась всю неделю ради того, чтобы Заку было удобно, когда он сюда доберется. Я это знаю. — Она думала, что он ее вообще не замечал?
— Ах, но я делала это не ради Зака.
Конечно, нет. Зак мог быть авторитетной фигурой, но технически Тина работала не на него.
— Ты делала это для Лиз.
Ее волосы были уложены в идеально растрепанный пучок. На других женщинах это могло бы выглядеть неряшливо, но мягкие пряди соблазнительно обрамляли ее лицо, привлекая внимание к глазам и пухлым губам.
— Да. Она мой босс. Я выполняла свою работу. Не думай, что это было что-то большее.
Почему ей приходилось строить из себя крутую девчонку рядом с ним? Если что он и понял за последние несколько месяцев тайн, лжи и смерти, так это то, что скучал по Августине. Он скучал по ней в постели, скучал по страсти, которая когда-то полыхала между ними, но больше всего он скучал по дружбе с ней. Роман знал, что в долгосрочной перспективе им ничего не светит, но разве кто-то из них стремился к «жили долго и счастливо»? Они были женаты на своих работах.
— Значит, присматривать за Ларой — всего лишь твоя работа? Нанимать нового шеф-повара в номер 10 — это твоя работа?
Номер 10 был разговорным термином для обозначения Даунинг-стрит, дом 10, резиденции премьер-министра Великобритании. Они несколько раз посещали номер 10 для предварительных встреч и для того, чтобы подготовить все к визиту президента. Естественно, Тина завела друзей. Если называть другом кого-то могущественного, кто хотел ее убить.