Страница 55 из 65
По дороге в Пентагон я заехал в какую-то забегаловку, чтобы наспех заполнить пустой желудок.
Конечно, я не исключал, что Камилла успокоится и поймет, что не стоит покидать такое удобное место, как мой дом, но оказалось, что обида нанесенная ей мною для нее оказалась слишком велика, и девушка пожертвовала всем, чтобы сменить обстановку, забыв на минуту, что она агент разведки и не вправе самостоятельно решать подобные вопросы.
Я никогда её больше не встречал, так как она, видимо была переведена в другой город.
И тут мне только и оставалось сорваться с резьбы, постоянно меняя женщин и появляясь в злачных местах, на время забыв о своём увлечении – работе над гиперболоидом, о чём мне напомнил самым неожиданным образом Велиал, который явился в спальную комнату ко мне ночью и распростёрся надо мной в виде огромной птицы со страшными когтями.
Он заговорил со мной злобным, глухим голосом, заявив, что я прекратил выполнять свой договор, пустившись в распутство, и могу понести за это страшное наказание, что выразится в том, что однажды, превратившись в фантом, не смогу найти своего тела, став неприкаянной душой, от которой тёмные силы отвернуться также, как это уже давно сделали светлые силы!
Было ясно, что ангел не шутит, и это его последнее предупреждение, после которого меня ждет какая-то кара.
Конечно, я понимал, что это просто профилактическая беседа, так как уже добился великолепных результатов в создании оружия, но мне стало на минуту страшно, когда я представил, как моя душа блуждает в пустых и бескрайних лабиринтах Вселенной.
Но я тоже был не так прост и решил воспользоваться ситуацией, заявив Велиалу, что не против получить от него какую-нибудь красотку взамен ушедшей Камиллы в качестве своей домоправительницы, но с условием, что она не будет очередным агентом спецслужб, на что ангел, находящийся в образе огромной птицы, кивнула головой, как бы соглашаясь со мной, и исчез, оставив меня наедине со своими грустными мыслями.
Решив, что разговор прошел впустую, как это бывает во время кухонной разборки, я буквально через час забыл о нём, повторяя про себя:
- Всё это пустое, пустое…
Но, видимо, я просто забыл, с кем имею дело, так как утром, выехав на своем любимом авто на работу, буквально перед домом, зазевавшийся, едва не сбил на переходе высоченную мулатку с невероятной фигурой, в задумчивости и, казалось, бесцельно бредущую по улице.
Я резко затормозил, а затем, не зная почему, вышел из машины и представился, заметив, что виноват, так как, засмотревшись на потрясающую фигуру девушки, чуть было не ударил ее бампером…
В это время я успел рассмотреть красотку, которая оказалась девушкой лет двадцати пяти, с холеным лицом и руками, которые, видимо, никогда не брались за холодную воду.
Её длинные волосы были скорее чёрные, чем каштановые, огромные карие глаза безучастно смотрели на меня, стройные длинные ноги на высоких каблуках, казалось, растут от шеи.
Она ответила мне низким и глубоким голосом, что год назад прибыла в США из Кубы, и, как беженка, получила совсем недавно вид на жительство, а зовут её Беатрис Гомес.
Цвет её кожи такой, потому что она дитя смешанного брака представителей европеоидной и негроидной рас, а так как в её жилах течёт 1/8 негритянской крови, то такие мулаты называются окторонами!
Если откровенно, то мне было всё равно, кто она, и у меня возникло только одно желание – немедленно обладать ею.
И я, забыв об осторожности, пригласил девушку вечером посетить ресторан для того, чтобы лучше познакомиться с ней, против чего моя новая знакомая не возражала, и я, простившись с красоткой до вечера, сразу же отправился на работу, где провёл время в томительном ожидании скорой встречи, и так и не смог сосредоточиться на текущих делах фирмы, хотя, как всегда, дел было невпроворот!
Так уж случилось, но после вечерней встречи с Беатрис Гомес мы практически больше не расставались.
Эта обаятельная девушка стала для меня настоящей отдушиной в этой непростой и зачастую неразборчивой жизни.
Ведь я после светлых детских лет не встречал более чуткого, мягкого и ненавязчивого человека.
А всё началось с простой исповеди, когда она, в порыве откровенности, рассказала мне в ресторане, что до недавнего времени счастливо жила на Кубе в семье богатого и уважаемого человека, который в своё время, совращенный призывами Фиделя Кастро, решил принять участие в строительстве «новой» Кубы, но вскоре понял, что совершил непоправимую ошибку, хотя было уже поздно что-нибудь менять в своей поистине трагической судьбе.
Его дочь, не желая оставлять отца одного, ухаживала за ним, проведя всю свою жизнь безвыездно на Кубе, а вот младшего сына он, всё же, отправил в Москву учиться на врача.
Окончив медицинский институт и защитив в Москве диссертацию на соискание кандидата медицинских наук, сын революционера вернулся на Кубу, где стал знаменитым детским врачом и вскоре возглавил клинику в Гаване.
На Кубу из Москвы он вернулся не один, а с супругой, которая была словенкой и училась с ним в одном институте.
Вскоре у них родились две дочки - близнецы, одной из которых и была Беатрис Гомес, которая также училась в медицинском институте, но уже в Гаване.
И вот наступил исключительно важный момент для каждого человека, когда, начав работать в качестве хирурга, девушка приняла участие в первой своей операции в качестве врача - стажера, и на её большую беду в процессе этой операции прямо на операционном столе у пациента - одного из лидеров революции остановилось натруженное сердце, что было вполне ожидаемо, так как ему было много больше восьмидесяти лет.
Сразу же по указке сверху начались врачебные разборки, и в дело вмешались компетентные органы, так что хирург, проводивший операцию, был обвинен в халатной небрежности и попал за решётку, а остальные участники операции оказались отстраненными от работы до дальнейшего выяснения обстоятельств смерти высокопоставленного пациента и уже долгий срок оставались под следствием.