Страница 14 из 65
Увидев полковника Харриса, один из троих сотрудников, видимо, старший по званию, встал со своего кресла и направился к нему, чтобы поприветствовать, а затем пожал руку и мне, сообщив, что его руководитель примет нас ровно через семь минут, так что мы можем пока расположиться в удобных креслах.
Полковник Бенжамин Харрис шепнул мне на ухо, что нас примет начальник департамента науки трёхзвездочный генерал (что по нашим понятиям соответствует званию генерала-лейтенанта), Джеймс Грант.
Но пока суть да дело один из трёх сотрудников пригласил меня к своему пульту и попросил положить пальцы рук на блестящую пластину, а затем подойти к устройству рядом со стеной, где снял мои антропометрические размеры и сделал фото лица анфас и профиль.
Затем он попросил меня вставить указательный палец на правой руке в какое-то круглое отверстие и, поблагодарив, снова присел к компьютеру, взяв в руки мышку.
И ещё до того, как нас пригласили в кабинет к генералу, этот сотрудник протянул мне пластиковую карточку с моим фото, на которой значилось:
Sir Nicholas Polyakov
The level of confidentiality number 3
Мне было понятно, что это мой пропуск в здание. А полковник Бенджамин Харрис объяснил, что для посещения помещений, в которых мне надо будет работать, следует вставить указательный палец в отверстие при входе и встать лицом к двери.
Мне не показалось это новым, так как я был достаточно эрудированным человеком и прекрасно знал все навороты секретных служб.
Ровно в назначенное время мы с полковником оказались в просторном кабинете генерала-лейтенанта, Джеймса Гранта, заполненного разными диковинными техническими средствами и элегантной, но достаточной скромной мебелью.
Окно кабинета было тщательно зашторено, и я обратил внимание на большое количество приспособлений что свидетельствовало о наличии в кабинете современных средств ТЗИ.
Здесь незаметно сканировать информацию, так как это делал по его словам майор Мельниченко в кабинете президента Леонида Кучмы, было невозможно! Но, если откровенно, будучи хорошо знакомым со средствами защиты, я всегда недоверчиво относился к его байкам, рассчитанным на дилетантов.
Мои размышления прервал высокий худой человек, в какой-то момент показавшийся мне аскетом.
Он был одет так же, как его сотрудники: в светлые брюки, белую рубашку с темным галстуком и в темно-синий пиджак.
Прямо над прорезью кармана, с правой стороны пиджака, виднелся бейджик с соответствующей надписью, а на том же уровне, с другой стороны груди, располагалась широкая пластина с колодками наград, свидетельствующих о многочисленных заслугах пятидесятилетнего генерала перед страной, что сразу вызвало у меня, напрочь лишенного сантиментов, уважение к этому человеку.
Генерал легко поднялся с кресла, выйдя из-за стола, и первым пожал руку мне, низким голосом поприветствовав с приездом, а потом уже и полковнику Бенджамину Харрису.
В этот момент мне показалось, что бравый полковник стал даже ниже ростом, слегка согнувшись перед хозяином кабинета в порыве подобострастия, что тут же вызвало у меня неприязнь к нему, так как я почувствовал откровенную фальшь в действиях этого господина.
Мелькнувшее на моём лице презрение не осталось без внимания умудренного генерала, который мимолетно улыбнулся мне, дав понять, что понял моё отношение к поведению полковника.
И я решил, что с этим суровым, опытным человеком ухо надо держать востро!
Он мог бы стать как прекрасным наставником, так и очень опасным неприятелем!
Показав на кресла, стоящие у небольшого стола для совещаний, генерал Грант уселся напротив нас с Бенджамином Харрисом и стал слушать доклад полковника, который сообщил, что в результате агентурных действий ему удалось выйти на меня, как на руководителя частной фирмы, которая во многих своих работах сотрудничает с силовыми структурами в Украине и пользуется у них серьёзным авторитетом, а потому имеет ряд государственных заказов, которые исполняет качественно и в срок.
В результате двухлетнего нелегального сопровождения фирмы ему удалось выйти на одного из ведущих сотрудников, остро нуждающегося в финансах, а затем и завербовать его.
В конечном итоге, стало очевидно, что фирма в настоящее время на инициативных началах, за собственные средства, разрабатывает программный продукт, применение которого в системе вооружения позволяет резко повысить точность поражения средств противника практически любыми летательными техническими средствами, а также многократно сконцентрировать энергию носителя заряда в точке приложения, причём это относится и к новому лазерному оружию, что в настоящее время, по его мнению, уточнять преждевременно.
Далее полковник отметил, что я являюсь генератором идеи и единственным человеком, который знает, какой должен быть результат при применении программного продукта, но никогда не общался по этому вопросу с компетентными органами Украины, а потому не несу перед страной никаких обязательств, кроме, возможно, моральных.
На эти слова я едва заметно ухмыльнулся, так как я и мораль были несовместимы, как грешник с праведником.
Уловив иронию в моих глазах, генерал нахмурился, так как, видимо, был человеком, для которого честь превыше всего.
И я в очередной раз подумал, насколько осторожным надо быть, общаясь с этим человеком, а главное, не допускать фальши и двузначных толкований любого вопроса.
Подумав минуту, хозяин кабинета поинтересовался условиями заключенной нами в Киеве сделки и, услышав сумму гонорара, который должен буду получить по результатам внедрения программного продукта, заметил, что я, вероятно, продешевил, видимо, стараясь хоть как-то меня уколоть.