Карманник и дьявол

– Явился, Сидоркин, – ощерился очкарик. – Можешь сесть.

Карманник опустился на стул и сразу же зловеще произнёс:

– Ты мне не верил, а Иисуса убили!

– Лучше о себе подумай, – прошепелявил судья. Он ласково огладил собственноручно составленную бумагу. – Сто три килограмма грехов… так… пропустим описание… наказание… – возбуждённо пощёлкал языком, – в общем, тебе хватит. Распишись, Санёк. – Заморыш подвинул жулику документ и ручку.

– Я ничё подписывать не буду, – по привычке ответил Сидоркин.

– Не спасёт, чувак, – ухмыльнулся замухрышка, снова беря ручку и чиркая в решении: – Так и запишем, сукин сын от росписи отказался.

Судьи – это наиболее мерзкая социальная группа. Каста. Сами судьи это сознают, но добрее не становятся. А наоборот, множат зло вокруг себя. Кармическая диалектика.

Заморыш макнул пальчик в чернила, и проставил на доке отпечаток своего пальца. С этого мгновения приговор вступил в законную силу. Потом экс-инквизитор нажал голубую кнопку на столе. Из внутренней двери, в дальнем конце кабинета, вышла парочка мини-ангелов.

– Ребята, отправьте грешника в ад! – Благочестивый протянул Решение.

Один из мини-ангелов Его взял, аккуратно сложил, сунул в левую перчатку. Оба обнажили огненные мечи.

– Эх, мля! – Карманник неторопливо встал, скрестил ручки за спиной. Цыкнул ироничной слюной в сторону заморыша. Тот сделал вид, что никто не плевался, тем не менее ладошкой по роже провёл, явно стирая брызги.

– Уведите! – отмахнулся очкарик, нажимая красную кнопку на том же селекторе. – Прозерпина, у Благочестивого обед. Никого ко мне не приглашай в течение сорока минут!

Мини-ангел несильно пихнул Саню.

– Шевелись!

Сидоркин поплёлся к выходу, конвой за ним, с мечами наголо. Пока они шли, Благочестивый открыл ящик стола, и кое-что оттуда достал. Что именно, выяснилось тогда, когда карманник на пороге обернулся, дабы сказать:

– Слышь, засранец. Скоро тебе и твоей работе наступит каюк… – Саня оборвал себя на полу-фразе. В недоумении прищурился.

Судья крутил в пальчиках блестящие ключи, с умилением их рассматривал и баюкал. Те самые золотые ключи, стопудов! И откуда силушка взялась!? Сидоркин как песчинки растолкал охрану, прыгнул назад к столу, и дёрнул раритет к себе:

– Откуда у тебя ключи!? Откуда, чёртов слепой!?

Жадность – самая мощная в мире эмоция. Очкарик не только не выпустил ключи, но и сам попытался вырвать их у Сани. Мгновение грешник и его судья тянули раритет в разные стороны, пытаясь отобрать артефакт друг у друга.

Мини-ангелы опомнились, схватили взбунтовавшуюся душу под локти.

– Отрубите грешнику грабли! – крикнул заморыш, вскакивая и выпуская ключи из сожалеющих пальцев.

Охрана отступила от карманника на расстояние удара. Занесла мечи.

– Стойте, мать вашу! – заорал Сидоркин, разворачиваясь к страже фасом. Ключи сатанински звенели в трясущихся руках. – Ваш босс работает на дьявола! Он продался дьяволу!

Мини-ангелы примерились, ещё секунда и мечи рассекут плечи… Сидоркин сжался, тихо всхлипывая!

– Кто тут поминает дьявола? – послышался голос. Очень категоричный, хотя и мягкий по тональности. В кабинет зашёл человек в голубом спортивном костюме.

Мини-ангелы немедленно замерли… опустили мечи вниз и ретировались в сторонку.

– Иисус… – растерянно вымолвил Благочестивый. – Мы тебя ждали ещё в понедельник.

У Сидоркина дыхание спёрло. Он жадно смотрел на человека. Так вот Ты какой!

– Привет, – пискнул Санечка.

Заморыш заискивающе улыбнулся. Прогнулся. Спросил слащаво:

– Где Боже был?.. Позволь поинтересоваться. На будущее…

– Я навещал невесту. Куда-то пропала вдруг… – прозвучал меланхоличный ответ.

Человек прошёл вглубь кабинета. Теперь Благочестивый, Сидоркин и Иисус стояли кружком вокруг стола. Мини-ангелы поодаль, на почтительном расстоянии. Насколько такого рода почтение возможно в небольшой комнатке.

– Неве-есту?.. – у очкарика чуть не выпал глаз. – И кто же она, Боже?.. Магдалина?.. Святая Руфь?.. А может…

– Неважно, – кратко оборвал Иисус. И спросил без паузы: – Что случилось?

Заморыш проглотил любопытство и нехотя показал на ворика:

– Да, вот… Грешник не хочет идти в ад.

Сидоркин метнул долгий ненавистный взгляд на судью:

– Он врёт! – выпалил карманник страстно.

Небесный властитель недолго подумал:

– Гм… Значит, ты хочешь идти в ад?

– Конечно, не хочу!

– Почему же он врёт? – последовал резонный вопрос властелина.

Карманник смутился, не зная, что брякнуть в оправдание. Мысли смешались, а слова исчезли. Когда тебе дана всего минута на размышление, – это не удивительно. Впрочем, лучше призвать на помощь наглядность, тем паче, что она звенит в твоих руках.

– Вот! – карманник показал Иисусу ключи, держа связку за ржавое кольцо.

– Что за ключи? Вижу, что золотые.

– Мне их подарил один человек! – поспешно изрёк замухрышка. Глаза за очками в пол-лица бегали.

Справедливость вызывали. Нет? Тогда получите. Карманник истово возопил:

– Боже, это ключи от смертельной ловушки, которую подстроил тебе дьявол!.. Я, рискуя жизнью, хотел её уничтожить, но дьявольские слуги смогли меня прикончить! Я улетел сюда, на небеса, а ключи остались на земле. Так было неделю назад, а сегодня я увидел изделие дьявола в руках этого грёбанного «Б», ёпт! – Сидоркин показал на заморыша. – И долбанный очкарик не верит ни хрена ничему: ни в ловушку, ни в твою смерть… Говорит, что ты всесилен, бессмертен и прочую ерунд… – Саня осёкся и сконфузился. – Ну ты понял, Боже…

В кабинет заглянула пауза. Однако поняв, что ничего интересного здесь нет, побежала себе дальше, открывая другие двери и подслушивая другие разговоры.

– Дай ключи мне!

– Держи.

Карманник деликатно опустил связку в подставленную Иисусом ладонь. Божий Сын повертел ключи в тонких, сильных пальцах с ровными ухоженными ногтями.

– Почему ты не поверил ему, Бонифаций?

– Но, Иисус! Если я буду верить каждому грешнику, то не смогу выполнять свои обязанности, – хмыкнул Благочестивый Бонифаций.

Человеческая душа – потёмки. В которой и Господу непросто разобраться.

– Где человек, что сделал такой щедрый подарок?

– Э-э… кхм… он не совсем человек… Это… хм… мертвяк, – смутился очкарик.

– Пригласи его сюда! – приказал Сын Бога.

– Может, не надо, Иисус? – робко попросил замухрышка. – Это подарок, блин… Зуб даю! Всё было по благодати и согласию. А про ловушку Сидоркин придумал, надеясь избежать ада… Поверь моему трёхсотлетнему опыту!

Иисус нахмурился. Сказал веско:

– Каждый лгун – есть грешник, поскольку ложь есть грех. Только не каждый грешник – лгун, так как ложь не единственный грех. Зови дарителя, и поживее!

55. Разборки в приёмной Господа

Расстрига Сергий, как был в трико и майке, в сопровождении двух мини-ангелов, вошёл в кабинет Благочестивого.

За столом сидел Иисус. Сидоркин и помощник на «Б» стояли по краям.

Типы в балахонах с почтительным поклоном удалились.

Сергий настороженно бегал круглыми наивными очами. Когда тебя доставляют под конвоем, то настороженность – это самое меньшее, что ты испытываешь. И куда именно доставка – вопрос вторичный.

– Здравствуй, братец Александр.

– Привет, – сдержанно кивнул ворик. Не время кидаться с расспросами и объятиями, пусть подельничек сам расскажет то, что от него хотят услышать. Дабы подлый инквизитор в сговоре их не обвинил, и себя не выгородил. Ведь перевернуть любое дело с ног на жопу – это как два пальца для опытного следака… А инквизитор по проф. навыкам – это сначала следователь, а потом уже палач… знаем, проходили…

– Ты кто, парень? – мягко спросил Иисус. – Подойди и ответь.

Инок подплыл к столу, промямлил неуверенно:

– Я Сергий… Монах… то есть… был монахом… А вы… кто?

– Меня зовут Иисус и я здесь главный! Тебе знакомы ключи?