Страница 11 из 11
Кьют, довольно приземленный персонаж, да, не лишенный интеллекта и навыков, но вряд ли способный на что-то большее, чем глава спирали на четвертом уровне подземелья. Да и эта должность, если получше за ним последить, бородачу не слишком-то упала и с Лансом он грызется не из-за должности а просто в ответ. Ланс, в свою очередь, очень способный парень, в свои двадцать пять – двадцать шесть бывший уже Солдатом, что в среднем великолепный результат. Ему бы отправиться дальше по уровням, подвергать себя новым трудностям и становясь сильнее. Но предел его мечтаний – роль все того же главы спирали, что для него, в отличие от Кьюта – просто убийство потенциала. Веск, насколько я понимаю по его мелким оговоркам, член какой-то особо мощной и известной организации на поверхности. У него амбиций нет вообще, но это не потому что парень глуп или индифферентен. Наоборот, умнее человека я еще не встречал и его мозг постоянно сканирует все окружающее в поисках всего нового и интересного. Просто он никуда не торопится. Опять же, насколько я понимаю, тот тип телесной магии, что он практикует, не предполагает быстрых результатов, ориентируясь больше на стабильный и постепенный рост. Может быть в какой-то момент кареглазая и обгонит его, но в итоге, если Веск сможет прожить достаточно долго, он оставит девушку далеко позади, если та не умрет от старости к тому времени. И охотник прекрасно это осознает. А потому не волнуется по этому поводу, просто живя в свое удовольствие.
Странные и такие непохожие друг на друга люди. Для меня человек всегда в первую очередь был скелетом, облепленным мясом, с уязвимыми местами в определенных точках, с определенной силой, определенными способностями и определенными возможностями, которые нужно было определить, распознать и суметь использовать. Во вторую человек – это носитель важной информации и вещей, которые мне могут пригодиться. И только в-третьих – все остальное.
Однако если подумать. Вот я. Да, сейчас мое тело – тело зомби с добавлением урдалака. Но родился я скелетом. И что отличало меня от остальных скелетов? Способность к усилению себя любимого разными способами? Ну, это да. Вот только без разума, способного все это использовать, я остался бы тем же самым скелетом, который продолжал бы пытаться крошить людей и крошиться от их ударов. И значит Я – это в первую очередь именно разум со всеми вытекающими, во-вторую способности, и только в-третью скелет, или сейчас уже зомби. Тогда чем же люди отличаются? Вот окажись разум Веска в теле того же Кьюта? Вел бы он себя как Веск или как Кьют? Ответ очевиден. А имей Ларани тело как у белокурого ангелочка? Точно также бы трахалась со всеми подряд, разве что аудитория была бы пошире.
А значит мои старые представления были ошибочными. Люди это их сознание и все к нему прилагающееся. А их тушки и тем более что на них надето – вещи уже второстепенные. Тем более, что, насколько я знаю, телесная магия позволяет на определенном уровне владения менять внешность в достаточно широких пределах.
Нет, люди не стали мне резко особо интересны, как и раньше, в большинстве своем они серы и скучны. Серы их мысли, серы их мечты, серы их амбиции и планы. На этом сером фоне иногда проскакивают яркие пятна каких-то отличительных черт, но общий цвет все равно остается тем же. Да и эти яркие всплески тоже становятся обычными, если посмотреть не на одного человека, а сразу на многих. Ланс талантлив, но сколько еще талантливых? У Шуситаты свои принципы, но принципиальных девушек пруд пруди и куда большинство из них заводит эта принципиальность? Ларани изменяет мужу, тут вообще ничего не нужно говорить. Даже Веск, несмотря на весь свой ум и способности при взгляде на все человечество в целом – просто пятнышко чуть-чуть более светлое на общем фоне. Да даже я, при всей уникальности разумной нежити не смогу похвастаться ничем кардинально новым.
И если смотреть с такой стороны, то и правда теряется всякий интерес. Однако несмотря на то, что люди все еще серы и невзрачны, я понял, что стоит смотреть именно на яркие пятна. А они есть у каждого…
Что-то я какое-то соплежуйство развел… даже стыдно немножко стало. Сейчас пойдет что все уникальны и все по-своему выдающиеся, потом что каждый человек достоин чего-то великого… тьфу, я не к этому вел свои рассуждения.
Мир в целом дерьмо. И люди в целом дерьмо. И все что они говорят и делают, как я успел убедиться, от дерьма ушло не слишком далеко. Однако на фоне этого дерьма иногда проскакивает что-нибудь занимательное, что будет стоить ожидания, что будет достаточно интересно, чтобы не было жалко это запомнить. Специально искать такое я не буду, разгребать руками горы уже поняли чего – нафиг надо. Так что кому я не нравлюсь – пусть идут лесом. А в противном случае… может быть не добро пожаловать, но против ничего не имею, мало ли что вы сможете показать.
Глава 42
Только-только начавшие разгораться кристаллы под потолком возвещали раннее утро, а спираль Львиное Логово уже активно готовилась к новой волне нежити. Никто не удивлялся и не жаловался, мертвые не знали усталости и сна, так что нападение могло произойти в любое время. На этот раз им хотя бы дали поспать. Однако от множества предыдущих волн эта все-таки отличалась.
-Волна на грани высокой, пять тысяч мелочи, тридцать матриархов, десять умертвий! – Цифры, озвученные Сорой, были приблизительными и всегда немного преувеличенными, чтобы бойцы рассчитывали на худшее, но от того не менее угрожающими.
Высокие волны, аналогию решили довести до конца и называть сложность атак именно такими, морскими терминами, были штукой очень редкой. В худшем случае одна такая происходила раз в три-четыре месяца, а иногда с предыдущей мог пройти и целый год. В этот раз все было не критично и по выработанной самими авантюристами классификации волна все еще считалась средней. Но опасность все равно несла очень и очень значительную.
Логову в последнее время вообще “везло”. За полтора месяца три средних волны, что было все еще в рамках статистики, но уже на грани аномалии, и теперь еще четвертая, еще и такая мощная. Люди не жаловались, по крайней мере слишком активно, прекрасно понимая, на что подписывались, спустившись в подземелье. К тому же чем “выше” волна – тем больше с нее можно получить энергии смерти, а следовательно и денег. Однако общее настроение в спирали было мягко говоря не слишком приподнятым.
Вот только никто, ни Сора, ни ее помощники, ни простые воины спирали, ни даже Ганлин, невольно ставший причиной всего происходящего, не могли знать, что волны нежити становятся выше неспроста.
Та’Нгул Лиорат и правда за всю жизнь и последующую несмерть сам никого не убил. Даже сейчас, спустя сотни лет после своего первого рождения, ему претила сама мысль о собственноручном лишении кого бы то ни было жизни. Вот только ожидать от демилича полного пацифизма и того, что он будет обнимать всех вокруг и выпускать из всех отверстий радужных бабочек – мягко говоря глупо. Да, лично он никого не препарировал, не пытал и не убивал. Просто потому, что его научные изыскания этого не требовали, ведь изучал древний маг тонкие материи вселенной, законы управляющие живым и мертвым, особенности душ и тому подобное. Но если ради эксперимента нужно было натравить на ни в чем неповинный лагерь людей чуть более сильные волны нежити, чем обычно, Лиорат даже не раздумывал . К тому же ничего из того, на что эти люди сами не рассчитывали, он не делал.
А вот посмотреть, как ведет себя объект его исследований в сложных ситуациях, демилич очень хотел. Ведь так было куда проще наблюдать за изменениями его души и течениями той энергии, что текла внутри странной нежити.
Сложно сказать, обнаружил ли древний исследователь что-то новое. С одной стороны, происходящее с этим зомби-не зомби было невиданным прежде и совершенно уникальным явлением. Однако это же ломало все попытки Лиората как-то уместить свои наблюдения в рамки имеющихся парадигм. Все равно что строителю, всю жизнь возводившему дома из квадратных кирпичей, вдруг сказали, что существуют здания, построенные из кирпичей идеально круглых. Вроде бы интересно, ново, хочется понять, как это, попробовать также, вот только в голове вообще никак не получается хотя бы вообразить такой дом.
Конец ознакомительного фрагмента.