Страница 7 из 16
* * *
Граф и в самом деле приехал в Оссинг, ради нее! В следующий раз, когда Саманта проснулась, он спал в кресле у ее кровати, положив босые ноги на скамеечку, а на его подбородке появилась темная щетина. Он действительно ее отец, а не лихорадочное видение, потому что выглядел точно так же, как и его портрет в библиотеке внизу, только намного красивее. Абсолютно, совершенно великолепно! Ее план сработал даже лучше, чем она ожидала. Саманта едва не захлопала в ладоши от возбуждения.
Ее легкого движения было достаточно, чтобы разбудить лорда Боутона.
– Сэмми? Ты хочешь пить, милая? Дать тебе немного свежего лимонада? Я держу его в холоде возле окна. Или, может быть, горячего бульона?
Девочка сморщила нос.
– А это не одна из микстур мисс Масгроув?
Он выбросил их из окна, лишь один раз понюхав эти отвратительные отвары. Расположенные рядом кусты все равно уже повяли.
– Нет, тебе они больше не нужны, ведь теперь ты идешь на поправку.
Но ей еще не настолько хорошо, чтобы отец уже уезжал! Саманта покачала головой и захныкала:
– Спасибо, я чувствую себя далеко не так хорошо. Я просто полежу здесь еще немного.
– Что ж, не планируй лежать в постели слишком долго, потому что нам нужно многое сделать, если мы хотим быть готовы к Рождеству.
– Мы готовы?
– Конечно. Нам нужно собрать еловые ветви для украшения, и ленты, чтобы обвязать их вокруг чего угодно. Мы должны поискать на чердаках декоративные украшения моей матушки и все такое, а затем нам предстоит найти самое большое рождественское полено в Аппер-Оссинге. – То, что Бретт так сильно презирал на загородных приемах своих друзей, теперь казалось чрезвычайно желанным, особенно если он сможет выманить больного ребенка из постели. Ритуалы и тягостные церемонии этого праздника могут оказаться даже приятными, если смотреть на них через эти голубые глаза, так доверчиво глядящие на него. Да, как только Саманта поправится – а граф отказывался рассматривать тот факт, что этого может не произойти – он может взять малышку кататься на коньках и санках, если погода будет не слишком холодная, и если она будет достаточно тепло укутана. И если будет снег. Бретт обнаружил, что мечтает о снежной буре словно самый настоящий школьник – ради своей дочери, разумеется. Хотя, катание на санках может оказаться слишком грубым развлечением для такого хрупкого маленького эльфа. Откуда ему это знать? По крайней мере, он сможет научить ее делать снежных ангелов, чему, вне всякого сомнения, ее не учили ни его церемонная золовка, ни чопорная мисс Масгроув. Сколько еще всего интересного девочка упустила из-за того, что у нее такой никудышный родитель? Он подумал обо всех прочих развлечениях, которые хозяева и их семьи с восторгом устраивали во время бесконечных праздничных приемов – к его раздражению. – О, и мы должны сделать, по меньшей мере, одну ветку для поцелуев, если ты пообещаешь не начинать никаких заигрываний с лакеями.
– Папа! Мне всего семь лет!
– Ах, тогда, полагаю, мы можем без опаски вешать омелу в доме. И поставим свечи в каждое окно. И будем петь гимны. Мы определенно должны петь рождественские гимны. Тебе это понравится, не так ли, малышка, все эти украшения и мишура?
В своих мечтах Саманта не могла вообразить более совершенный праздник. Она никогда не видела ничего подобного тому, что он описал, только не в доме ее пуританской тетушки. Они молились о Рождестве и ели гуся за обедом; вот и все. Она подумала, что этот праздник понравится ей намного больше, если отец будет рядом с ней.
– Ты останешься?
Бретт не стал бы лгать ей, только не после того, как похвалился, что связал себя словом Вука.
– Я не могу остаться навсегда, Сэмми, потому что у меня есть дела в Лондоне и другие поместья, за которыми нужно следить. – Черт побери, он всегда был добросовестным помещиком; как он мог так долго игнорировать собственного ребенка? Но когда умерла его жена, девочка была всего лишь младенцем. Отправить малютку к ее тете казалось наилучшим решением. А теперь угрызения совести заставили его сказать: – Но я останусь здесь до тех пор, пока ты нуждаешься во мне.
Саманта вздохнула, и граф схватил ее маленькую ручку, словно чтобы не дать ей снова погрузиться в сон, от которого она может не проснуться. Отчаявшись сосредоточить внимание дочери на будущем, с тем, чтобы она сражалась за него, он спросил:
– Несомненно, есть что-то особенное, что ты хотела бы получить на Рождество, некий волшебный подарок, который ты очень ждешь? Может быть, новую куклу? Пони?
У нее уже целый шкаф, заполненный куклами. Его секретарь присылал по одной на дни рождения и каждый праздник. Был у нее и пони, Джесси, потому что тетя Джейн считала, что верховая езда должна быть частью образования для приличной женщины. Но у нее никогда не было собственного домашнего животного.
– Я всегда хотела котенка, но тетя Джейн говорит, что они – грязные, пронырливые создания.
– Мнение твоей тети ничего не значит здесь, Сэмми. Это мой дом, и твой.
– Но мисс Масгроув никогда не позволит животному зайти в детскую.
– Если мисс Масгроув не одобряет этого… – а несгибаемая, словно кочерга, гувернантка, кажется, не одобряла ничего! – … то тогда ей придется уйти.
– Ты сможешь это сделать, папа?
– Конечно, могу. Я же граф, вспомни. Я не могу просто выставить ее из дома, потому что это будет не свойственно джентльмену, но если тебе она неприятна, и если она не одобрит твоего любимца, то тогда мы найдем ей другое место или что-то еще. Что ты об этом думаешь?
– Тогда мне придется уехать в школу?
– Да, когда-нибудь, чтобы ты могла встретиться с другими девочками своего возраста. Тебе понравится заводить новых подруг.
– У меня никогда не было подруг. Тетя Джейн говорит, что деревенские дети слишком вульгарны для дочери графа.
Бретту смертельно надоели предписания Джейн. И чертовски сильное ощущение вины за то, что так надолго оставил малютку с мисс Жеманные Манеры. Никаких домашних животных, никаких друзей – ничего, кроме уроков и молитв? Граф практически ничего не знал о том, как быть родителем, но он готов был поспорить, что смог бы справиться лучше. Сама Медея[4] могла бы справиться лучше этого! Он потрепал дочь по руке.
– Тогда тебе всего лишь нужно поскорее выздороветь, чтобы мы смогли пойти и выбрать твоего котенка. Я уверен, у арендаторов найдется много котят, из которых можно будет сделать выбор, если здесь нет кухонной кошки с выводком. И я спрошу у грумов о мышеловах на конюшне. Мы найдем самого красивого из всей группы. Может быть, белого, чтобы ты смогла назвать его Снежок? Как тебе эта идея? – Он поклялся, что найдет ей даже фиолетового, если она хочет именно такого.
– О, нет, папа, я не хочу просто какую-то обычную старомодную кошку. – Внезапно Бретт ощутил холодок на затылке. Или это предчувствие гибели?
– Нет? Может быть, ты хочешь львенка или тигренка?
– Нет, глупый. Я хочу особенного, особенного котика.
О Боже, ему грозит наказание за все его грехи.
– И я предполагаю, что ты точно знаешь, где найти это вдвойне особенное животное из семейства кошачьих?
Саманта села в постели, продемонстрировав гораздо больше энергии чем раньше, со времени его приезда.
– Конечно, знаю! Видишь ли, мисс Селден разводит их, в старом коттедже привратника.
– Мисс Селден из Селден-Хауса живет в сторожке у ворот? – Граф был слишком обеспокоен здоровьем дочери, чтобы расспрашивать о чем-то еще. – Сестра баронета? – Пусть это будет другая мисс Селден, взмолился он, почти так же отчаянно, как молился за то, чтобы к его дочери вернулось здоровье.
– И сэр Юстас тоже. Мистер Мактавиш арендует большой дом. Мисс Масгроув считает, что он простолюдин, но мисс Селден и сэр Юстас – знатного происхождения, сказала она, так что мы однажды нанесли им визит, когда только-только приехали. И я увидела самых чудесных кисок во всем огромном мире. Я хочу одного из этих котят, папа.