Страница 17 из 24
Русский истребитель, желая отцепиться от преследователя, решил воспользоваться мостом автострады и пролететь под ним. Немец упрямо висел сзади, и не успокаиваясь, и всё стрелял и стрелял в русский самолёт. Уже было пробито хвостовое оперение, крылья, пули стучали по единственной защите лётчика бронеспинке, но самолёт ещё был жив и слушался управления. Подраненный «И-16» нырнул под мост, но немец оказался не трус и повторил его маневр.
Казалось всё, исход боя ясен, но тут русскому опять помогла его находчивость. Вместо того, чтобы как принято начать набирать высоту, он сбросил обороты двигателя и немного потерял скорость, немец же, наоборот, при выходе из под моста, обороты добавил и на какой-то момент, будучи чуть ниже русского, практически поравнялся с русским истребителем. Тот, словно желая посмотреть в лицо своего упрямого преследователя, перевернулся кабиной вниз, и на какие-то три-пять секунд, они так и замерли, летя на расстоянии в десяток метров, друг над другом.
Некоторым людям с земли было видно, как оба лётчика смотрели друг на друга, потом русский вытянул вниз руку и просто расстрелял кабину немца в упор из своего пистолета. Попал, не попал он в лётчика, сразу было не ясно, но вот жёлтый кок дрогнул, покачнулся и стал падать, входя в своё последнее плавное пике. Мессершмитт рухнул прямо между коттеджами мэра и местного судьи, на чей-то линкольн. Рвануло хорошо, и оба домика враз потеряли окна, часть крыш, а стены приобрели крап от разлетевшихся осколков и кусков бывшего истребителя.
«И-16» тоже почти падал, мотор его работал с перебоями и лётчик с трудом поддерживал машину в воздухе. Для прыжка с парашютом высоты явно не хватало. Надо было срочно найти место для посадки, а впереди был сплошной лес. Пилот блинчиком-блинчиком описав большую дугу, сумел развернуть свой израненный самолёт обратно к городу. Там, на его краю, он видел участок земли пригодный для аварийной посадки, и с пологим снижением самолёт пошел вниз. Мотор чихнул в последний раз и заглох, а винт окончательно замер. Теперь слышался только лёгкий свист рассекаемого воздуха. Истребитель уже просто планировал, выпустить шасси больше не получилось, видимо была пробита система подачи воздуха. Придётся садиться на брюхо, иначе не получится. Вот уже видно последнее препятствие перед полем, забор из сетки. Чуть нырнув летчик в последний раз сделал маленькую горку и едва не зацепившись, истребитель перемахнул ограду. Оставалась самое последнее, и трудное, это посадка. Самолёт дотянул почти до середины поля, мягко коснулся земли, и пропахав брюхом длинную полосу остановил своё скольжение почти у самого перекрёстка дорог.
Подъезжающий к месту посадки полицейский, будучи ещё метров за триста от места посадки самолёта, из машины видел, как на крыло лежащего самолёта запрыгнули двое или трое людей, которые стали помогать лётчику выбраться из кабины. На миг другой они закрыли пилота, и уже тормозя машину, он отметил, что добровольные помощники помогли лётчику вылезти из кабины на крыло, и привалиться на корпус. Затем они спрыгнули в собирающуюся вокруг толпу народа и исчезли.
А толпа, чающая новых впечатлений, всё росла и множилась. Люди топтались вокруг упавшей машины, и некоторые не стесняясь и не обращая ни на кого никакого внимания, снимали и фотографировали. Снимали самолёт, на фоне раненого лётчика снимали себя и друг друга.
Нужно срочно отогнать этих любителей остренького, подумал полицейский, не дай бог, если что-то из остатков боезапаса вдруг с детонирует. Да, и срочно вызвать скорую лётчику! Сержант выпалил все что нужно в рацию и вскочил на крыло. Там его глазам открылась ужасная картина. Во-первых, это был не лётчик, а женщина-лётчица, шлем с очками сполз на затылок и открыл небу её каштановые волосы. Сиреневые глаза девушки были широко открыты, но жизни в них уже не было. Во-вторых, на комбинезоне в районе живота разрастались два кровавых пятна от ножевых ударов, а в грудь, в область сердца почти по рукоять был воткнут нож, или скорее кинжал с надписью на латыни «Goot mit uns». По смыслу это было похоже на фразу – с нами бог.
Значит, её убили уже здесь, на земле. Убили буквально сейчас, чуть ли у него на глазах! Она выжила там, в воздушном бою, не была задета при обстреле, благополучно сделала посадку, но была предательски убита посреди толпы своими, русскими. Сержант словно окостенел, потом вытащил свой "ПМ", и подняв его в верх, стал стрелять в воздух разгоняя любопытных.
Он не успел, на мгновение опоздал спасти жизнь той, кто только что свершила свой подвиг. Это просто не укладывалось у него в голове! Кто мы после этого? Достойны ли мы нашего беззаботного сегодня? И единственно, на что он был сейчас способен, так это не позволить толпе пялиться на это, уже мёртвое тело, и оградить от других возможных посягательств. И он стрелял, прерывая любые попытки толпы подойти к самолёту.
Вскоре подоспела скорая, машины спец. служб и только после, когда он, уже доложив начальству о происшедшем, к нему вернулось осознание происшедшего. Он опустился на землю рядом с самолётом и заплакал от бессилья. Тело лётчицы вскоре увезли, место посадки оцепили, истребитель укрыли тентом, и оттеснив желающий поглазеть народ, поставили охрану. Инцидент обрел руководство.
- Господин президент. После запроса германского посольства, нам поступили сведения о провалившихся в наше время немецких летчиках. Действительно, 22 июня 1941 года они двумя парами под руководством штандартенфюрера Гофмана совершали второй боевой вылет на свободную охоту. Все четверо не вернулись из полёта над русской территорией. Уцелевшие в огне военные документы двоих летчиков это полностью подтверждают. Сходятся и номера на двигателях двух других мессеров. Теперь, что касается нашей летчицы, по её личным документам и ответу на запрос из нашего архива выяснено следующее. Это была Голик Мария Степановна, пятнадцатого года рождения. Лётчик испытатель Н-ского завода по выпуску реактивных установок для истребителей. Фото на удостоверении и в личном деле полностью совпадают. 20 июня 1941 года она была направлена на испытания в 321 истребительный полк под город Гродно. В субботу вечером, ещё до бомбардировки аэродромов немцами, выделенный ей самолёт под номером 28 был отогнан на дальнюю рем. зону для регулировки клапанов и потому уцелел. В воскресенье двадцать второго в одиннадцать часов дня ею был получен приказ эвакуировать машину с установленными на нём РС, готовых для боевых стрельб. Голик тотчас вылетела, и уже через 10 минут в районе пересечения шоссейных дорог четырьмя ракетами уничтожила два пикирующих бомбардировщика «Ю-87», которые штурмовали нашу пехоту. Архив подтверждает это докладом от командира части, а дальше ... дальше следы её теряются. В заданный пункт назначения она так и не прибыла. Нет. Не знаем чем, или кем, но выбросило её вместе с преследующими её немцами уже над Малыми кострами. В этом бою она на своём ишачке сумела уничтожить четверых умелых и имеющих обширный боевой опыт истребителей. Да. И была убита тремя малолетними переростками из группы новых нацистов. Среди своих. Это всё господин президент.</p>