Страница 1 из 4

Алгебра счастья

Гэллоуэй Скотт

Скотт Гэллоуэй

Алгебра счастья

Заметки об успехе, любви и смысле жизни

Издано с разрешения Levine Greenberg Rostan Literary Agency и литературного агентства Synopsis Literary Agency

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Посвящается Джорджу Гэллоуэю – моему отцу

Введение

Алгебра счастья

В 2002 году я стал преподавателем Школы бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете. Более пяти тысяч студентов прослушали мой курс «Стратегия бренда».

Мои студенты – потрясающие и очень разные люди, от морпехов из Джорджии до IT-консультантов из Дели. Они приходят ко мне на курс, чтобы изучить временную стоимость денег, стратегию и поведение потребителей. Но во время занятий мы часто отвлекаемся от темы, чтобы обсудить жизненные стратегии, например: какую карьеру выбрать? Как добиться успеха? Как примирить амбиции с личностным ростом? Что можно сделать сейчас, чтобы потом, в сорок, пятьдесят, восемьдесят лет, не возникло никаких сожалений?

Все эти вопросы мы рассматриваем на самом популярном из моих занятий – заключительной трехчасовой лекции под названием «Алгебра счастья». На нем мы анализируем успех, любовь и другие важные вещи и определяем, что значит хорошо прожитая жизнь. В мае 2018 года выдержки из этой лекции были опубликованы на YouTube. За первые десять дней видео просмотрели более миллиона человек. В то время издатель уговаривал меня написать продолжение книги «Большая четверка. Секреты успеха Amazon, Apple, Facebook и Google». Когда я сообщил, что моя вторая книга будет о счастье, он, мягко говоря, расстроился.

Конечно, для того чтобы советовать людям, как им жить, у меня нет ни академической репутации, ни дипломов. Несколько моих бизнес-проектов провалились; к тридцати четырем годам я уже был в разводе; а не так давно самые успешные венчурные предприниматели связались с партнерами General Catalyst – моими спонсорами в компании L2, чтобы отговорить их от инвестирования в L2 по причине моей невменяемости – я не шучу. Тем не менее венчурный фонд General Catalyst вложил деньги в L2 и неплохо заработал.

В самом деле, понадобилось бы внимательно изучить мою биографию, чтобы разглядеть в ней модель построения счастливой жизни. Я рос в Калифорнии в 1970-х годах и был совершенно заурядным, тощим и неуклюжим ребенком. Я получал посредственные оценки и плохо справлялся с тестами. Мне отказали в приеме в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, что было не так уж страшно. Отец заверил меня: «С теми знаниями, что тебе дала улица, колледж не нужен», притом что ничего особенного я не знал. Просто отец завел новую семью и не хотел платить за мое обучение. Однако он нашел мне работу по монтажу стеллажей с зарплатой от 15 до 18 долларов в час; мне казалось, что это большие деньги. И я купил красивую машину – что на тот момент было моей единственной целью.

В двенадцатом классе после занятий мы с ребятами отправлялись в мемориальный парк Вествуд Виллидж поесть мороженого. Мои друзья подворовывали в магазинах. Когда они начинали запихивать себе в штаны футболки с изображением рок-певца Питера Фрэмптона, я уходил домой – но не потому, что был порядочнее их, а потому, что мать не смогла бы забрать меня из полицейского участка после звонка офицера.

Однажды, возвращаясь из Вествуд Виллидж, я пересек Хилгард-авеню, где вдоль улицы выстроились девушки из женского студенческого клуба Калифорнийского университета. Была неделя встреч выпускников, и многие из них распевали песни, стоя перед своими домами. Эта картина напоминала работы художника Нормана Роквелла и вечерние фильмы на канале Cinemax. В ту минуту я решил, что мне нужно поступить в колледж, поэтому я отправился домой, чтобы написать еще одно письмо в приемную комиссию университета. Ее членам я сообщил правду: «Я истинный сын Калифорнии: меня воспитала одинокая мать, иммигрантка, работающая секретаршей. Так что, если вы меня не примете, я до конца жизни буду собирать стеллажи». Меня зачислили в колледж за девять дней до начала занятий. Мама сказала, что мне разрешается «делать что угодно», поскольку я первый в нашей семье, кто поступил в колледж.

Теперь мои возможности были безграничными, и я был настроен следующие пять лет курить марихуану, заниматься спортом и несколько десятков раз посмотреть фильм «Планета обезьян», прерываясь только на беспорядочные сексуальные контакты. Во всем, за исключением последнего, я преуспел.

На последнем курсе большинство моих друзей сосредоточились на учебе, оценках, магистратуре и получении работы. Поскольку ни одно доброе дело не остается безнаказанным, я отблагодарил налогоплательщиков штата Калифорния за щедрость, а попечительский совет Калифорнийского университета за дальновидность средним баллом 2,27[1]. Мне требовался еще один год учебы, потому что я провалил несколько экзаменов и мне не хватало баллов для получения диплома. Но и это меня не пугало, ведь в моем распоряжении было еще достаточно марихуаны и научно-фантастических фильмов, тогда как реальность не могла предложить мне ничего особо увлекательного.

В последний год учебы моим соседом по комнате был весьма амбициозный парень, и я испытывал странное чувство соперничества с ним. Он был одержим идеей стать инвестиционным банкиром. Я не знал об этой профессии ничего, но раз Гари хотел этим заниматься, то и я захотел. Мне удалось успешно пройти собеседование и получить работу аналитика в Morgan Stanley, поскольку я солгал о своих оценках. Помогло то, что руководитель группы, как и я, в колледже занимался греблей, а его жизненный опыт подсказывал: всем гребцам суждено стать великими инвестиционными банкирами.

После ничем не примечательного периода работы в сфере инвестиционного банкинга я решил подать заявление о приеме в бизнес-школу, поскольку понятия не имел, чем мне заняться, а моя девушка и лучший друг как раз туда поступили. Штат Калифорния снова решил дать мне шанс, и меня приняли в Школу бизнеса имени Уолтера Хааса в Беркли.

На втором курсе, вдохновленный лекциями профессора Дэвида Аакера (он преподавал стратегию бренда), я основал компанию по развитию стратегии под названием Prophet. Она добилась успеха, и со временем я продал ее Dentsu. В 1997 году мы с товарищами решили создать несколько компаний электронной коммерции в подвале офиса Prophet – этим должен был заниматься бритоголовый обладатель диплома MBA в Сан-Франциско. В общем, подталкиваемая ветрами вычислительных мощностей и интернета моя карьера набирала обороты.

Одна из этих компаний, Red Envelope, стремительно развивалась в тот период процветания; кульминацией стало первичное размещение ее акций на бирже NASDAQ – в 2002 году то было единственное IPO в сфере розничной торговли.

В жизни мне были ниспосланы невероятная удача, замечательный партнер (жена) и мудрое появление на свет в великолепную эпоху. Поэтому я решил не довольствоваться тем, что есть, – я хотел большего. Большего, черт возьми! И не вполне понимая, что это для меня значит, я просто выбрал другое. Отказавшись от должности члена совета директоров Red Envelope и попросив у жены развода, я переехал в Нью-Йорк, чтобы преподавать в Школе бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете. Словом, в мои тридцать с небольшим лет мне можно было поставить такой «диагноз»: дефицит характера.

В американской системе образования общая успеваемость студента оценивается в баллах от 0 до 4, где 1 – неудовлетворительно, 2 – удовлетворительно, 3 – хорошо, 4 – отлично. Полученные баллы умножают на количество часов, затраченных на изучение каждого предмета, а их сумму делят на сумму часов, затраченных на изучение всех предметов. В итоге получается средний балл успеваемости. Прим. ред.