Страница 1 из 2
Трагикомедия в трех действиях
Действующие лица
Р е д ь к и н а Л ю д м и ла, бывшая вдова покойного.
К р а с н у х и н а Е к а т е р и н а, ее дочь.
К р а с н у х и н О л е г, муж Екатерины.
А в д о т ь я П а в л о в а, сводная сестра, приехавшая из Франции.
П р и г о ж и н а Н а т а ш а, подруга.
П и р о г о в А р т е м, приемный сын от второго брака.
С е м е н, дворецкий.
П и р о г о в А р т е м, приемный сын от второго брака.
Б е л о в В и т а л и й В и к т о р о в и ч, нотариус.
С е р а ф и м а и Л а в р е н т и й К а р п о в ы*
(*Прим. автора: допустим вариант постановки без двух последних лиц).
Действия происходит в гостиной дома-особняка покойного миллиардера Пирогова Александра Александровича.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
В полумраке утонченно оформленная гостиная; длинный круглый лакированный стол, стулья с элегантной обивкой, на стене картина «Убийство Авеля». Два стула освещаются пушкой (или рампой по усмотрению); далее постепенно слабо освещается вся гостиная. Л ю д м и л а и А в д о т ь я в траурных одеяньях сидят напротив друг друга; молчат. Авдотья читает газету.
Л ю д м и л а (не выдержав, заговаривает первой). Может, чайку? Вы какой любите? С бергамотом или зеленый? Или в Париже предпочитают что-то более изысканное? (Зовет дворецкого.) Семен!
А в д о т ь я (отвечает, не отвлекаясь; на протяжении всей пьесы говорит с легким французским акцентом). Я предпочитаю кофе со сливками.
Входит С е м е н. Ему около сорока пяти; торопливый, услужливый, но не разговорчивый и несколько загадочный.
Л ю д м и л а. Два кофе со сливками – мне и Авдотье Павловне.
Семен кивает головой, уходит.
Ну как вам здешняя погодка? Как надвигающаяся русская осень?
А в д о т ь я (неохотно). Прелестна!
Пауза. Людмила в смятении; не знает, о чем говорить.
Л ю д м и л а. Вы ведь наверняка думаете обо мне, что я…
А в д о т ь я. Я ничего не думаю – я читаю газету.
Л ю д м и л а. Я поняла вас. А газета, между прочим, перевернутая.
Входит Семен с чашками и сахарницей на подносе.
Детка, принеси-ка нам лучше чего-нибудь покрепче. А это унеси. (В сторону.) Сейчас мы ее разговорим!
Авдотья бесшумно переворачивает газету. Людмила шепчет название напитка на ухо Семену – тот кивает и уходит с подносом.
Что-то Катенька с Олегом задерживаются. Они были на семейном отдыхе на Мальдивах, поэтому не успели на похороны. Катя была расстроена. Вдобавок внук что-то подхватил на отдыхе.
А в д о т ь я (с сарказмом). На Мальдивах? Бедняжки!
Л ю д м и л а. Зять мой, ей-богу, непутевый! И как моя Катя за него замуж вышла – ума не приложу. И семьянин он невнимательный, и бизнесмен никакой. (Понизив голос.) Если бизнес перейдет к нему – за ним нужен будет глаз да глаз.
Появляется Семен с бутылкой и с двумя бокалами.
С е м е н. Прошу прощения, но бар закрыт на ключ. Мне пришлось взять то, что было в кухне. Я принес вам столовое вино.
Л ю д м и л а. Столовое вино? Нас собрались поить вот этим? Кто посмел закрыть бар и где ключ?
С е м е н. Не знаю.
Л ю д м и л а. А ты здесь для чего?
С е м е н. Я выполняю то, что мне дозволено.
Л ю д м и л а (жадно). Дай сюда! (Хватает бутылку и бокал; наливает.) Не пойму, о чем ты… но бутылка не полная. Ах, негодник! Сам выпил? (Глотнув из бокала.) Отвратительная гадость! (Авдотье.) У Саши моего покойного коллекция превосходных коньяков, а нам суют вот это.
А в д о т ь я (отказывается от предложенного Семеном бокала). Благодарю, но я не пью.
Л ю д м и л а. Ну как же так? Ну, за память Саши! Ну, глоточек!
А в д о т ь я. Нет и нет. Когда я пью, я говорю все, что думаю.
Л ю д м и л а. Прямо как я! Ну тогда я выпью одна. За Саню! Пусть земля ему пухом. (Пьет.)
А в д о т ь я. Пухом-то ему земля точно не будет.
Л ю д м и л а. Почему? (В сторону.) Неужели знает?
А в д о т ь я. Не заслужил просто – вот и все. (Нервно встряхивает газету.)
Л ю д м и л а. Ну зачем же вы так о брате? Хороший был человек ведь. (Опустошив, ставит бокал; жестом дает понять Семену, чтобы тот вышел.)
Семен уходит.
А в д о т ь я (намекая). Хороших людей не бросают.
Л ю д м и л а (игнорирует колкость). А хорошее было вино! Хоть и дрянное – но хорошее. Зря не выпили.
А в д о т ь я (в сторону). Гадюка! Пытается меня споить.
Л ю д м и л а (в сторону). Как она стара! Сыпется как песок.
Входят Е к а т е р и н а и О л е г в сопровождении Семена.
Е к а т е р и н а (с входа). Мама! Какая трагедия нас постигла! (Разглядывает Авдотью.)
О л е г. Здравствуйте, милая теща! (Екатерине; указывая на Авдотью.) А это кто?
Е к а т е р и н а (шепотом). Тетя из Франции. И какие черти ее принесли? Никогда не любила.
Садятся рядом с Людмилой; освещаются два стула.
Л ю д м и л а. Ну что там с Димкой?
Е к а т е р и н а (садится; с пафосом). Ой, мама, лучше не спрашивай!.. Была я на днях с Димкой у врача в крутой частной клинике и спрашиваю: «Что с моим ребенком?» Он, не отрываясь от компьютера, спрашивает: «А что с вашим ребенком?» Меня как током ударило! Я ему с пылом и с жаром: «Это вы мне объясните, что с моим ребенком! И оторвитесь, наконец, от своего компьютера!..» Он, как взглянет на меня с негодованием, и говорит: «Симптомы назовите». Я: «Так, мол, и так…» А он опять в свой компьютер и… через пару секунд ставит диагноз… Я была просто вне себя! Я говорю: «Да вы знаете, кто я такая?! Я всю вашу клинику разнесу – вы без работы останетесь!» А он улыбается и говорит: «Разносите, разносите», и опять в свой компьютер и…
О л е г (перебивает). В итоге, мы решили, что полетим на обследование в Швейцарию, потому что здесь только разводят руками. Никто не знает, чем Дима болен. Вероятнее всего, лечение будет дорогостоящим.
Е к а т е р и н а. Да. (Успокоившись.) Олегу должны были выплатить…
О л е г (тихо Екатерине; сквозь зубы). Замолчи.
Е к а т е р и н а. В общем, сейчас у нас только одна няня-китаянка. Гувернанток по английскому, испанскому и французскому языкам пришлось уволить.
Л ю д м и л а. Ничего. Китайский язык тоже не помешает.
О л е г. Так дело в том, что китайская иммигрантка не требует затрат.
Е к а т е р и н а (с возмущением). Если бы кто-то не проиграл наши сбережения…
Авдотья краем уха подслушивает.
Л ю д м и л а (понизив голос). Опять ты за свое, Олег? Хватит играть в эти карты – это переходит в зависимость.
Е к а т е р и н а. Ах, мама! Уже перешла.
О л е г (сконфузившись). Дело не в этом, а в том, что меня немного подвели партнеры, поэтому у нас…
Л ю д м и л а (громко перебивает его). Знаешь, зятек… это уже надоело! (Вспомнив о присутствии Авдотьи, переходит на шепот.) Сколько бы у тебя не было денег, ты никогда не научишься тратить их с умом. Саша тебя как сына всему учил, а толку от тебя никакого. Знаешь, сколько ему принадлежит земли? Это он все своим умом приобрел!
О л е г. Сколько бы ему земли не принадлежало, теперь ему придется довольствоваться двумя метрами.
А в д о т ь я. Не двумя, а четырьмя.
О л е г. Что, простите?
Л ю д м и л а. Не обращайте внимания. Бредит старушка.
А в д о т ь я (оторвавшись от газеты; немного свысока). Между прочим, я старше тебя на два года.
О л е г. Расскажите. Уж очень интересно, почему не два метра, а четыре?
Л ю д м и л а. Сашу похоронили на два метра глубже, чем хоронят обычно.
О л е г (смеется). Это правда? Знал, что он замкнутый человек, но чтобы настолько!