Страница 8 из 9
«Американцами» он называл поляков – граждан США, приехавших для защиты Отечества, попавшего в беду.
Красные покатились назад, оказались прижатыми к Восточной Пруссии и только переход границы спас их от истребления.
«Чудо на Висле» для поляков продолжилось «чудом подо Львовом» против войск 1-й Конной армии Буденного. Приказ идти на помощь Тухачевскому Буденный не выполнил. И не потому, что не хотел. 1-я Конная бежала и остановилась только в 200 км от Львова – отдышаться от наседавших ляхов.
Какова же цена этих сражений? Польские войска в боях за Варшаву потеряли 4,5 тыс. убитыми, 10 тыс. пропавшими без вести и 22 тыс. ранеными. В то же время поляки взяли в плен более 60 тыс. красноармейцев. По мнению Сталина, эта цифра была искусственно занижена Троцким, реальная – до 100 тыс. человек. Последняя фигурирует и в других документальных источниках, что может свидетельствовать о правдоподобности сталинской оценки.
С одной стороны, поражение Красной армии под Варшавой стало холодным душем для советского руководства, а с другой – подтолкнуло окрыленное успехом польское руководство к подготовке нового наступления на Восток до линии русско-германского фронта, установленной в 1915 году.
Поляки уже стали считать несправедливой «линию Керзона». Советское же руководство надеялось на какой-то чудодейственный интернационализм, который подымет, мол, польских рабочих на восстание в Варшаве. Хотели как лучше, получили как всегда то, к чему приводят недодуманность и скороспелость. Азарт плохой советчик полководцу.
По этому поводу Ворошилов в письме к Орджоникидзе 4 августа 1920 года заметил, что «…мы ждали от польских рабочих и крестьян восстаний и революции, о получили шовинизм и тупую ненависть к «русским»!»
Польский пролетариат не только не восстал против якобы ненавистной ему власти, а напротив – серьезно пополнил ряды своей воюющей армии.
Но не только просчеты нашего командования повлияли на исход боев под Варшавой. Надо признаться, что масштабы помощи Польше, особенно со стороны Франции, Англии и США, были огромны.
Так, только официально правительство США выдало Польше займ в 50 млн долларов – по тем временам это была огромнейшая сумма. В то же время Герберт Гувер, будущий президент США (1929–1933 гг.), руководитель по сути антисоветской организации «Американская администрация помощи» (АРА), предоставил в распоряжение польской армии продовольствие на миллионы долларов.
4 января 1921 года сенатор Джеймс Рид (от штата Миссури) выступил в конгрессе с обвинением, что 40 млн долларов из фондов помощи конгресса «тратятся на то, чтобы удержать польскую армию на фронте».
Кроме того, Гувер собрал по подписке около 23 млн долларов для помощи детям Центральной Европы и значительную часть этой суммы отправил в Польшу. Хотя в воззваниях, изданных в США, говорилось, что эти деньги будут поровну разделены между неимущими австрийцами, армянами и поляками, пострадавшими во время военного лихолетья. Большая часть средств, собранных в США якобы для помощи Европе, пошла на поддержку антисоветской интервенции.
Гувер и сам констатировал это в своем докладе конгрессу в январе 1921 года. Первоначально, как уже говорилось, конгресс ассигновал средства для помощи в первую очередь Центральной Европе. Но из доклада Гувера явствовало, что почти вся сумма в 94 938 417 долларов, за которую он отчитывался, была израсходована на территории, непосредственно примыкающей к России, или в районах России, занятых белогвардейскими армиями и союзными интервентами.
Для активизации борьбы против Советской России французский военный деятель, маршал Фердинанд Фиш, командовавший с апреля 1918 года и до конца войны вооруженными силами Антанты, поспешил послать в Польшу своего начальника штаба. Таким образом генерал Максим Вейган стал непосредственным руководителем некоторых операций польских войск против частей Красной армии.
После такой мощной поддержки польской армии Антантой поражение наших войск было предопределено.
30 сентября 1920 года войска Юго-Западного фронта отошли на линию Староконстантинов – Проскуров – Старая Ушица – реки Уборть и Случ.
3 октября командование Западного фронта отвело войска на линию озеро Нарочь- Сморгонь- Молодечно-Красное – Изяслав – Самохваловичи – Романово – река Случ.
15 октября поляки заняли столицу Белоруссии Минск, но через трое суток отошли к демаркационной линии.
Советское руководство было явно недовольно действиями армии. Уже 30 августа Сталин предложил создать «…комиссию из трех человек по обследованию условий июльского наступления и августовского отступления Западного фронта».
Однако Троцкому на заседании Политбюро ЦК РКП (б) удалось отклонить это предложение. Таким образом он выводил из-под удара одного из непосредственных виновников варшавской катастрофы – своего назначенца, тщеславного Тухачевского, который не хотел признавать свои просчеты.
На этом заседании советское руководство решило перейти с языка огня на язык переговоров, т. е. к «политике соглашательского мира с Польшей».
И все же от резкого разговора по поводу поражения под Варшавой уйти не удалось. На 9-й конференции РКП (6), проходившей с 22 по 25 сентября 1920 года, выступил Ленин. Свой политический доклад он построил в направлении общего обсуждения международной обстановки с естественным включением туда результатов неудавшегося похода Красной армии на Варшаву. Он признал, что «…мы потерпели… гигантское, неслыханное поражение в результате стратегических просчетов и ошибок».
Но Ленин, как и Троцкий, не стал вдаваться в подробности операций, а поддержал предложение Председателя Реввоенсовета – не создавать комиссию по расследованию провала наступательной операции. По сути, он взял под защиту командование Западного фронта.
В частности, он заявил, что, дескать, пусть причины поражения определит история, и согласился идти на перемирие с Польшей в силу того, что еще полностью не решен вопрос с Врангелем. Для победы же над временным «хозяином» Крыма нужны были войска. Он также и поэтому предложил принять ноту Керзона.
Однако Сталин в конце первого дня работы конференции направил в ее президиум записку. В ней он указал, что в своих статьях в «Правде» он был достаточно осторожен в оценках перспектив Варшавского похода. Расчет Реввоенсовета Юго-Западного фронта на взятие города Львова не оправдался, потому что 1-я Конная армия была ошибочно переориентирована и отправлена на север, где концентрация польских войск была низка.
Отметая упреки в своей пристрастности к командованию Западного фронта, Сталин отметил, что дело не в том, что мы не взяли Варшаву 16 августа 1920 года. Дело «о том, что Западный фронт стоял, оказывается, перед катастрофой ввиду усталости солдат, ввиду не подтянутости тылов, а командование этого не знало, не замечало, а если знало, то почему молчало?
Если бы командование предупредило ЦК о действительном состоянии фронта, ЦК, несомненно, отказался бы временно от наступательной войны, как он делает это теперь…
Произошедшая небывалая катастрофа, взявшая у нас 100 тыс. пленных и 200 орудий, это уже большая оплошность командования, которую нельзя оставить без внимания. Вот почему я требовал в ЦК назначения комиссии, которая, выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Тов. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что нужно щадить дело, а не командование».
Это были объективные, справедливые слова Сталина, понимавшего, что справедливость есть постоянная и неизменная воля каждому воздавать по заслугам. Этого не хотели делать ни Ленин, ни тем более Троцкий, защищавший своего опростоволосившегося ставленника, цена ошибки которого оказалась очень высока, так как оценивалась самой дорогой валютой – кровью и многими жизнями красноармейцев.
Получив слово утром 23 сентября, Сталин в общих чертах довел до делегатов конференции свои соображения. Он торопился, но и его торопили, потому что прения по данному поводу завершались. В своей резолюции по политическому отчету ЦК РКП (6) конференция высказалась за переговоры с Польшей.