Похищение из сераля

— Похвально, герр Городецкий. Чем Вы вообще занимаетесь?

— Профессиональных занятий у меня нет, так как мне оставили достаточный капитал. Но есть разнообразные увлечения, которые иногда тоже приносят деньги. Например, я люблю вносить изменения в конструкции автомобилей, участвуя в одном автопредприятии в Богемии – в итоге появился мой автомобиль, какого на белом свете больше нет….

— Фатьма рассказывала мне про него, – кивнул султан.

— Еще я попробовал написать драму из жизни аристократов, а ее взяли и поставили в венском Бургтеатре, где она продолжает идти, принося в мою копилку новые денежки….

— Да Вы хват, молодой человек, – заулыбался султан. – Что же еще?

— Теперь мне хочется написать фантастический роман о ближайшем будущем, но я чувствую, что ясного понимания этого будущего у меня нет. Тем более, что на Земле так много народов и государств и они зачастую не похожи друг на друга.

— Очень верное суждение, – веско сказал Абдул Хамид. – Мне со всех сторон говорят: бери пример с государств Европы, их народы живут в таком достатке. Но мы, османы, совсем не похожи на вас, европейцев. У нас другой бог, другой пророк, другая история и культура. То, чем тешите себя вы, нам отвратительно! Ваши вина, музыка, танцы, оперы и спектакли, карточные игры и рулетка – все это не наше, не для нас.

— Я это успел оценить, прибыв сюда, – сказал Городецкий. – Но хочу предупредить, Ваше Величество: во второй половине прошедшего века технический прогресс уже сказал свое веское слово. Те страны, которые вяло внедряли у себя технические новинки, быстро оказались в хромоногом положении. Век новый будет еще более насыщен подобными новинками: автомобили полностью вытеснят лошадей с дорог, а аэропланы, похожие на железнодорожные вагоны, будут перевозить массы людей из города в город и даже с континента на континент за считанные часы. Военная техника достигнет невероятной поражающей силы – так что люди даже убоятся ее и перестанут устраивать широкомасштабные войны. Вы можете выбрать, конечно, свой путь в будущее, но без полноценного освоения техники ваш народ окажется в полном подчинении у стран Запада. А может и у продвинутых стран Востока – Японии, Китая или даже Персии.

— Техника, проклятая техника! – сверкнул глазами султан. – Она требует создания современных, на западный манер школ и даже университетов. А их выпускники зачастую забывают заветы ислама и стремятся переустроить наше общество на европейский манер. В итоге стремление к прогрессу оборачивается коренным изменением османских ценностей. А там и до распада империи недалеко, ибо малые народы стремятся создать свои государства. А что это за государства? Курам на смех. Каждое из них первым делом находит себе покровителя из числа так называемых великих стран (Британии, Франции, Германии, России) и подбирает крохи с их стола. Я специально не назвал великой Австро-Венгрию, потому что она находится почти в том же положении, что и наша империя.

— Я готов с Вами согласиться, Ваше Величество, хотя ее насыщенность техникой и образованными людьми значительно выше, чем у вас. И в другом я согласен: ваши немногочисленные пока образованцы смотрят в рот интеллектуалам Запада. При этом они ведут себя активно, создают тайные общества и будоражат простой народ, а в последнее время и армию. Им кажется, что достаточно будет свергнуть существующую власть и все в империи волшебным образом окажутся счастливы. Но они, я уверен, жестоко ошибаются: не зная социальных и политических реалий, эти радетели народа принесут ему неизмеримо больше страданий.

— И я уверен в этом! – воскликнул султан. – Эти жалкие букашки не знают ничего об искусстве управления нашей огромной империей. Сколько трудов я положил, чтобы вытянуть ее из долгового бремени! Мы были банкротами 30 лет назад, да и сейчас долг перед Францией весьма высок, но 2 миллиарда франков я сумел погасить. А эти сразу побегут во Францию за новыми займами, желая угодить тому самому народу!

— Обещаний в своих эмигрантских газетах они надавали уже много, – перехватил инициативу Максим. – В периферических провинциях им стали очень верить. Но у меня есть рецепт, как развеять ореол их человеколюбия. Он заключается в том, чтобы расколоть этих мечтателей на два сообщества, члены которых начнут яростную полемику между собой. Поверившие мечтателям люди потеряют ориентировку и, наиболее вероятно, вернутся к привычным ценностям: труду, семье, вере в аллаха и в Вас, Ваше Величество. Особенно если Вы показательно осудите в каждом вилайете по нескольку наглых чиновных мздоимцев.

— Рецепт Ваш не нов, молодой человек, – усмехнулся султан. – Воистину прав пророк Сулейман говоривший: ничто не ново под луной. Насколько мне известно, в среде обретающихся за рубежами младотурков (как они себя называют) есть ярые противники доминирующего "Комитета единения и прогресса" во главе с Ахметом Риза-беем. В частности, мой племянник принц Сабахаддин говорит куда более разумные слова о нашем будущем – хотя и с позиций ярого конституционализма.

— Именно его сторонников я и имел ввиду, – горячо включился Макс, – когда говорил о возможной полемике среди младотурков. Мне кажется, Ваше Величество, что принца необходимо пригласить вернуться в Стамбул и позволить ему пропагандировать свои взгляды. Тем самым можно достичь двух целей: сбить с толку недовольные массы и прослыть у них же покровителем прогрессивных идей. Мне они, кстати, весьма импонируют. Я думаю, если некоторые из них реализовать в течение десяти-двадцати лет, то Османская империя обретет шанс на процветание и вернет достойное место в кругу великих держав.

— Может получиться совсем наоборот, – холодно рассудил султан. – Чтобы изгнать козла мы впустим в жилище ехидну, которая перекусит нам горло.

— Если не делать ничего, козел весьма скоро пустит в ход рога и из жилища придется бежать хозяину, – скорбно сказал Макс.

— Мои возможности далеко не так слабы, молодой человек, – резко сказал султан. – Тайная полиция уже ворошит змеиные гнезда по всей стране, выявляя и сажая в тюрьмы агитаторов.

— Опасная тактика, Ваше Величество! – испуганно воскликнул Макс. – Если крысу загнать в угол, она становится очень агрессивной! Могут начаться стихийные вооруженные выступления по всей стране (прежде всего националистов), а многие армейские офицеры уже распропагандированы и способны перейти на их сторону. Очень прошу, согласитесь с моей осторожной стратегией, притормозите ход событий, дайте время разгореться полемике – и Вы долго еще будете управлять своим народом.

— Аудиенция окончена, – сказал султан. – Я обещаю подумать над Вашими предложениями.

Тотчас за спиной Городецкого открылась дверь, в которую вошел, видимо, церемонимейстер. Макс молча поднялся с кресла, низко поклонился Абдул Хамиду и, пятясь, покинул зал.

Глава сороковая. Знакомство с принцем Сабахаддином

Во время уже традиционного завтрака в номере Максим спросил у не слишком оживленного Альбера:

— Отчего Ваш гордый галльский нос нацелен сегодня мне не в грудь, а в колени? Неужели Вы потерпели афронт у содержанки?

— До нее еще добраться надо, – пробормотал француз. – Этот жирдяй запретил ей даже танцевать со мной, а уходя по делам, стал запирать Аделин в номере!

— Предосторожность понятная, но бесполезная, – рассмеялся Макс. – Подсказываю ход: у портье обязан быть запасной ключ от каждого номера. Вы спускаетесь к нему, прибегаете к лести и, конечно, подкупу, получаете ключ на полчаса, делаете в будочке на улице дубликат и возвращаете оригинал портье. Далее идете к номеру заключенной, начинаете ее убалтывать через дверь и вдруг она узнает, что ключ от номера у Вас есть! Что она обязательно сделает?

— Макс! – сказал торжественно недотепа. – Если так все произойдет, я обязуюсь разрекламировать Ваше авто во всех редакциях Стамбула! Вы будете продавать их здесь десятками!

Вдруг зазвонил телефон. Максим, ожидавший этого, проворно взял трубку, сказал "Хэлло" и услышал по-немецки бодрый голос Паллавичини: