Страница 4 из 20
Это была Зона! Не Падь, не территория за Оградой, не Армада. А Зона – то место отчуждения четыре года назад, до событий, происходивших со Стражем в Пади. Он очутился в прошлом почему-то один, без любимой девушки, в плену у группировки Мамонта на базе «Ессентуки», что расположилась южнее Северных холмов – вотчины бандитов. Сам Мамонт, навещавший узника с расспросами, похоже, мало верил в сказки Треша и то ехидно скалился, то хмурил и без того морщинистый лоб. Его причастность к ренегатам – вроде бы вольным сталкерам, но отколовшимся от всех остальных сталкеров Зоны вольнодумцам, общине самоедов, уверовавших в какого-то своего божка Зоны, не позволяла допускать даже мысли о перемещении во времени и связях с каким-то высшим инопланетным разумом. Пространственные аномалии Мамонт и его люди знали, они ведали о переброске человека на немыслимые расстояния. Таких мест в Зоне было несколько, и все они были известны аборигенам. Но вот временные!
Треш просил, умолял сводить его туда, где мамонтовцы подобрали сталкера, увидеть этот портал, найти следы Златы. Но осторожный, инакомыслящий командир группировки отказывал, о чем-то постоянно размышляя и теребя ус. Треш снова и снова злился, терзался в душевных мучениях, искал выходы из сложного положения, даже пытался сбежать, однажды почти вырубив Сивого. Его изрядно поколотили, бросили в карцер, наказали едой и водой.
Так протекли эти полмесяца.
И теперь ему выпала возможность начать все сначала, с нуля. Выжить на закрытой, аномальной, кишащей тварями и врагами территории, восстать из ада и снова стать личностью, вернуть свое легендарное имя. Или завоевать его. А для этого догнать Шрама – единственный источник информации о Злате и о портале, разыскать их, понять причину всего произошедшего, найти выход из Зоны, из этого времени и места.
«Где же ты, отец? Где ты, Истребитель, Страж Армады? Где Орк? Лучник? Где ты сама, Армада-а? Что это, новое испытание или наказание за какую-то провинность? Я же… Золото. Я доставил твое золото, Армада. Или… или почти доставил… Ничего не помню, не понимаю! Жесть какая-то. Полный треш…»
Сталкер не заметил, как уснул. Прямо между валунов, свернувшись калачиком, с рюкзаком под головой, спрятав руки под мышками. Усталость взяла свое, она пока победила…
Буцефал ткнулся мордой в шлагбаум, чем вызвал сначала испуг задремавшего на КПП часового, а затем переполох и на всей базе. Прибежавшие Мамонт и Сивый с недоумением разглядывали взмыленного коня, падающего от усталости, и с ужасом обнаружили на его холке и спине подтеки крови.
– Это не кровь твоего скакуна, – со знанием дела сообщил Сивый, проведя пальцем по шее коня и пробуя на язык бурую субстанцию. – Да и ран у него не видно.
– Все понятно, – Мамонт недовольно сморщился, успокаивая животное в своих объятиях. – Хана этому псевдостражу. Эх-х, мать его… Сивый, тащи мне КПК, буду вызывать Короеда…
Утро нового дня в Зоне принесло прохладу телу и ясность уму. Треш поежился, приходя в себя, встрепенулся, вскочил и стал озираться. Как он вырубился, как мог, если кругом зло и смерть?! Ни ночные звуки, ни голод, ни твердое неудобное ложе не пробудили его, а вот лучик солнца, прокравшись через еловые лапы крайнего на гряде дерева, смог пощекотать лицо сталкера и вернуть его в явь.
«А если Выброс? Тогда бы и закончились мои злоключения!» – пришло в голову, пока взор сканировал местность, вернувшуюся из ночной темени.
То, что нужно найти обрез бандита, сталкер не сомневался, ведь трем оставшимся патронам нужен ствол – хоть какая-то защита в Зоне вместо размахивания гранатой и сверкания ножом. Он бродил по кустам и траве, выискивая дробовик, озираясь во все стороны и прислушиваясь. Стать завтраком какой-нибудь лесной твари совсем не хотелось. Ботинки норовили свалиться, но сталкер затянул шнурки особым образом, уменьшив внутренний объем обуви. Бегать, конечно, чревато, да и мозоли кровавые мигом можно натереть, а все же лучше, чем босиком.
Он отыскал обрез старого тульского ружья и поспешил снова взобраться на гряду. Там он слопал батончик, сжевал сухарь и занялся собой. Ножом обрезал лишнюю длину волос и бороды, проверил и, как смог, почистил дробовик, не забыв его зарядить, подогнал лямки рюкзака под свои плечи, напялил все трофеи и спустился с нагромождения валунов. Зашагав вдоль тропы, Треш тщательным образом проверял обочины дорожки на предмет оставленных Шрамом следов. Ведь еще скача вчера на коне, по свежим каплям бензина он понял, что бак УАЗа прострелен часовым КПП. Значит, запаса топлива хватит наемнику ненадолго и машина должна встать где-то в ближайшие два километра. По пути он подобрал приглянувшуюся жердину и, не сбавляя ход, выстрогал из нее импровизированное копье. Дико мучила жажда, но пить из редких маленьких луж не хотелось – Зона не прощала аборигенам такие оплошности. «Тут даже не козленочком станешь, а сразу прыгуном или бюрером!»
Одиноко блуждающего свинорыла Треш отпугнул заточенной палкой, дабы не тратить на него патроны. Мутант, смесь пука с чихом природы, яростно визжа, сперва бросился на человека, показывая, что это его территория, но получив два болезненных укола в бок и морду, удрал наутек. По одному Трешу даже нравилось на них охотиться, но семейством, да еще ночью свинорылы представляли серьезную опасность. Продолжив путь, сталкер обогнул песчаный холм, поросший бузиной и крапивой и потому казавшийся гигантской папахой неведомого чудо-казака. За поворотом вдалеке что-то дымило, но даже следопыт со своим острым зрением не мог пока определить источник горения.
За бугром справа выстрелили, послышался рев злыдня, затем его знаменитый топ-прихлоп. Справа лаяли собаки, поэтому на время пришлось залезть на лиственницу и обождать, когда лай стихнет. К обеду закапал дождик, но не усиливался, а моросил, вскоре затих так же внезапно, как и начался. Тут же вновь проглянуло солнце, борясь с извечными своими недругами – серыми тучками. На обочине догорал джип, угнанный Шрамом. Он не просто бросил машину, но и со злости поджег ее. Скоротечный обыск остова транспорта привнес в рюкзак сталкера отвертку с оплавленной рукояткой и пробитую пулей фляжку. Воды в ней не нашлось, но использованная в качестве чопика гильза решила вопрос с ненужным отверстием, и теперь фляга стала почти полноценной емкостью для жидкости. «Вот только где ее взять, эту воду?»
Треш прихватил осколок зеркала, невредимый от пожара дворник разбитого лобового стекла и алюминиевую воронку; стальной трос смотал кругами и тоже взял. Окинув оценивающим взглядом обгорелый УАЗ, сталкер снова двинулся по тропе, затем сошел с нее и взял курс к ближайшей скале. Интуиция подсказывала ему наиболее вероятное направление беглецов, а предположение о том, что ночью Шраму с заложником нужно было где-то переночевать, только утвердило его решение идти к скале.
Растяжку с Ф-1 следопыт заметил сразу, хотя она и была установлена по всем правилам скрытной ловушки. Смотреть под ноги впереди себя и бдеть стороны всегда было основным навыком сталкера, не раз выручавшим его. Он внимательно изучил окрестности, затем следы дальше, за растяжкой, аккуратно снял ее, захватив и леску, и гранату. В хозяйстве все сгодится! «Мда-а, Шрам осторожен и напряжен, хочет уйти незаметным и… куда-то резко в сторону».
Треш прищурился, все время ожидая выстрела – обычно возле таких ловушек оставляют засаду. Или принимают неожиданное, диаметрально противоположное разумному выводу решение. Шрам, видимо, выбрал второе. Ну, в самом деле, не терять же ему время на засаду! Ему необходимо как можно скорее покинуть этот район и как минимум пару локаций, чтобы замести следы и сбить нюх преследователей. Почему-то Треш верил в то, что опытный беглец не сильно взволнован возможным хвостом, потому как знал, что после его побега в «Ессентуках» не осталось мало-мальски годного следопыта. Егорыч стар и немощен, Мамонт, хоть и бывалый абориген Зоны, но точно не следопыт. А больше некому из самоедов-мамонтовцев преследовать матерого воина, лучшего бойца группировки. Но про плененного, измученного сталкера Шрам никак не подумал…