Страница 12 из 44
Волнение могло вызываться нетерпеливым ожиданием появления в этот рассветный час в стороне от полосы зодиакальных созвездий царственной звезды утра и вечера — Сириуса. Он самый яркий в созвездии Большого Пса и на всем Небе, и потому первое утреннее явление его заслуживало, конечно, почтительного поклонения.
Но и это небесное знамение случалось ежегодно, когда лучезарному «Солнцу ночного Неба» (видному, впрочем, порой и днем, настолько ярок Сириус) воздавалось должное в храмовых службах.
Чужестранец, наконец, узнал бы, что Сириус почитается в долине Хапи под именем Сотис-Изиды и Песьей звезды, которая образно воспринималась здесь в качестве сторожевой собаки или лающего пса. Сотис-Изида была, оказывается, как раз той удивительной звездой утреннего Неба, которая при восходе своем могла, как чуткий пес, возвещать обитателям измученной зноем долины Хапи приближение наводнения. Разлив приносил с собой плодородный ил, благодатный для взращивания злаков, но навлекал опустошительные разрушения, отчего людям в это время следовало держаться начеку.
Но и такое наводнение случалось каждый год в разгар лета, а потому не могло, при всей его значимости, объяснить в полной мере ту степень торжественности, с которой отправлялась нынче служба в храме Встречи середины Солнца.
Если бы мудрый Тот, учитывая превеликую в ту ночь занятость жрецов, согласился, как во времена оны, потолковать о днях зарождения и становления мира, а затем по старой памяти поучить неразумных познаниям в небесной науке, то лучшего поводыря для чужестранца вообразить невозможно. И тут выяснилось бы, что начала сокровенного восходят к тому времени, когда внуки изначального бога Атума и дети Шу и Тефнут богиня Нут (Небо) и бог Геб (Земля) вознамерились, вопреки желаниям Ра, вступить в брачный союз. Они, влюбленные друг в друга, осмелились ослушаться всемогущего солнечного божества и стали супругами. Сначала слившиеся воедино, они были отделены друг от друга богом воздуха Шу и образовали собой части мироздания: Нут стала небесным сводом, протянувшимся с востока на запад и опирающимся, как на колонны, на свои ноги и руки, а Геб — Землею. Это на его спине, после того как он перевернулся вниз животом, появились горы, долины, реки и моря, выросли деревья и травы, родились животные и люди.
Разгневанный всем случившимся, и в особенности непослушанием, Ра проклял молодых супругов и в отместку за строптивость решил обрушить на Нут, главную, по всей видимости, виновницу происшедшего, самое жестокое из возможных для женщины наказаний: отныне и навсегда она лишалась возможности рожать детей в какой бы то ни было день или месяц года.
Это случилось в очень давние лета, когда дней как в звездном и лунном, так и в солнечном году было поровну — 360 (как в те допотопные времена, когда благочестивые патриархи только еще приступали к занятиям геометрией и астрономией, не подозревая, что им придется познавать то и другое по меньшей мере 600 лет).
Ра, удовлетворив свое тщеславие мщением, думал, что теперь, при угрозе лишиться потомства и обречь свой род на бесследное исчезновение, новоявленным супругам не останется ничего иного, как расторгнуть возмутивший его брак. Высшее божество недооценило, однако, характера и настойчивости Нут, которая не пожелала из-за чужой прихоти расставаться с возлюбленным. Изворотливый женский ум подсказал выход — богиня Неба обратилась за помощью к многомудрому Тоту, владетелю времени, и стала умолять его придумать что-нибудь, что позволило бы не только преодолеть запрет Ра, но и, умилостив его, обратить неправедный гнев бога Солнца в сладостную для любовных чувств ее и Геба милость. Доброе, с обостренным чувством справедливости сердце Тота откликнулось на жалобную мольбу прекрасной Нут, и он решил вознаградить с обычной своей щедростью страстные желания первой женщины мира.
О, найти выход было не так-то просто! Но недаром Тот слыл в мире богов непревзойденным мудрецом, чародеем и знатоком небесных явлений, и Нут знала, к кому обратиться, чтобы наверняка обрести желаемое — Геба и детей. Tot, поразмыслив, пришел к выводу, что при сложившихся обстоятельствах не остается ничего другого, как создать новые дни, на которые, поскольку они появятся лишь теперь, не будут распространяться заклятья Ра. Но откуда взять их, эти дни, когда от века они навсегда определены для богов звезд, Луны и Солнца в количестве 360? И вот тут-то мудрый Тот решил заняться делом на первый взгляд совсем невинным: посетив богиню Луны, он предложил ей поиграть в шашки.
Ставкой в игре была определена по взаимному соглашению самая что ни на есть малость — всего 1/72 частица «света» каждого из 360 дней. Богиня ночного светила, как женщина, поступила, конечно, легкомысленно, вознамерившись одержать верх в игре с самим Тотом. Но к тому времени, когда она наконец спохватилась, выяснилось, что как ни выглядела ничтожно малой доля отыгранного Тотом у каждого ее дня, лунной богине пришлось, расплачиваясь по окончании турнира, расстаться с целыми пятью сутками из годового запаса времени. Вот почему с тех пор лунный год вместо 360 стал составлять 355 дней!
Тот, оказавшись с бесценным выигрышем — не учтенным Ра временем, распорядился им как и подобает истинному мудрецу, более всего озабоченному мыслями о справедливости и мире. Прежде всего он присоединил отыгранное у Луны к концу солнечного года, но поставил выигрыш вне его временных границ, назвав эти пять дней весьма многозначительно: «те, что над годом». Ясно, что их с тем же основанием можно было называть также «те, что над месяцами». Ра мог теперь сколько угодно досадовать, однако наложенное им проклятие не могло, как бы он того ни хотел, распространяться на пять дополнительных дней. Тем самым Тот выделил время, когда у богини Неба могло, вопреки заклятиям, появляться потомство — в завершающую пентаду года, в дни, непосредственно предшествующие празднику летнего солнцестояния, которое определялось отныне как первый день месяца тота. В этот день вступал в права новый год. Его продолжительность теперь увеличилась за счет лунного года на 5 суток и, превзойдя его на целую декаду, стала составлять 365 дней, т. е. в точности столько же, сколько в календаре «добродетельных патриархов». (Вот почему с тех давних пор в гробницы умерших господ помещались 365 ушебти, глиняных фигурок людей, призванных работать за умершего в царстве теней по одному дню в году).
Как видим, Тот действительно был мудр, ибо он не только с остроумным изяществом сумел помочь выйти из затруднительного положения богине Неба, но и между делом позаботился о закреплении собственного величия, озарив своим именем новогодний праздник. Не остался внакладе и очарованный хитроумными проделками Тота лучезарный Ра: чтобы умилостивить вполне понятное негодование солнечного божества, Тот в почтительном подобострастии к владыке посвятил ему дни «те, что над годом». Нут могла более не опасаться очередной вспышки гнева своенравного Ра, ибо не станет же он, при самом дурном расположении духа, распространять свои заклятия на дни, столь смиренно посвященные ему самому. Не удивительно поэтому, что она и ее потомки, возблагодарив Тота, в полной мере воспользовались результатами его выигрыша у богини Луны — пятью днями, лишенными запрета на роды. Именно на них пришлись в последующем рождения детей богини Неба и бога Земли, величайших, помимо Атума, Шу и Тефнут, богов страны Хапи: лунного бога мертвых Осириса, злого бога Сета, воплощенного, очевидно, звездами Большой Медведицы в образе Быка или его ноги, дочери Нефтиды, а также той самой Изиды, восхода звезды которой, Сотис, ожидали теперь с минуты на минуту служители храма Встречи середины Солнца. В пятый день был рожден Гор — внук Нут и Геба, сын Осириса и Изиды.
Мудрый Тот научил людей Хапи, как с наибольшей рациональностью распределить дни солнечного года на недели, малые и большие, месяцы, а также сезоны и части. Неделю малую составляли пять дней, из чего следует, что Тот, выходит, ее-то и выиграл у лунной богини. Большую неделю, десятидневку, или декаду, составляли две малые недели — пентады. Поскольку продолжительность месяца составляла 30 дней, то, значит, в него включались 3 большие недели или соответственно 6 малых. Год продолжался 12 месяцев и подразделялся на 3 сезона по 4 месяца в каждом. Период от июля до ноября совпадал с разливом Нила; с ноября по март производился посев семян во влажный ил, который оставляла река в долине после окончания наводнения, и шло созревание злаковых растений; с марта по июль велись жатва и обмолот. Все сельскохозяйственные работы следовало, однако, завершать до последней пентады, присоединенной к году Тотом после удачной игры с богиней Луны. На эти дни — «те, что над годом», или, как их потом определяли чужестранцы-греки, «эпагомены» — приходились самые торжественные праздничные дни года, когда все славили рождение великих богов.