Тайна лечебницы Отектвуд

– И оставили пятнадцатилетнего подростка одного?! – возмутился Кори.

– Я уже лежал здесь. Они рассчитывали, что меня никогда отсюда не выпустят. Но через полтора года, мне дали инвалидность и выпустили. Я был на попечительстве у Марты Гудвилл.

– Насколько мне известно, ее ты тоже убил.

– Она собирала детей из приютов и больниц, потом заставляла работать у себя на ферме. Я столкнул ее в колодец. Но все свидетельствовали против Майкла Гудвилла, ее родного сына. Он часто поколачивал приемных детей и мамашу, за то, что не давала ему денег на крек. Пока шло слушание, я болтался по городу, так как был на домашнем обучении, прятался в подвале, в своем доме. В девятнадцать лет я по программе для инвалидов поступил в колледж в Монтгомери на строительный факультет. Меня распределили сюда на рудник филиала Барнер каброн юнайтед, в Отектвуде. Это угольная шахта. Открытая в тысяча девятьсот первом году. До шестидесятых принадлежала Пратт консалтед. За всю историю там погибло больше тысячи шахтеров. Первая авария произошла в тысяча девятьсот двенадцатом году, но все были заняты трагедией на шахте Баннер. Там погибло сто двадцать восемь, а здесь сто двадцать семь. На одного меньше.

– В то время на шахтах работали заключенные. В основном темнокожие. Убийства, аварии и бунты были для них рутиной.

– Думаешь сейчас что-то изменилось, Виски? Большинство работников на руднике Отектвуд бывшие заключенные, которых не берут из-за судимости на нормальную работу. Да и нормальной работы в нашем городе нет.

– Как и ты.

– Я собирался стать инженером. И работать на поверхности. Те одиннадцать шахтеров завалило не по моей вине, хотя мне нисколько их не жалко. Я ведь их всех предупреждал.

– Они издевались над тобой?

– Они меня боялись.

– Ты совершил первое убийство в восемь лет.

– Я просто отпустил качели. Томми оказался не в том месте и не в то время. Ты ведь тоже препарировал живых лягушек в школе.

– У нас теперь точные копии человеческих тел со всеми органами. Лягушек давно никто не препарирует.

– А разве не хотелось посмотреть на живые органы. Одно движение и человек спасен. Одно движение и человек мертв. Ты этого боишься? Не переносишь вида крови? Поэтому решил стать психиатром.

Да этот сукин сын видел Кори насквозь. Он действительно боялся вида крови. Хоть и переборол свой страх, работая в госпитале ветеранов, он никогда бы не смог оперировать человека.

– Взрыв в школе. Ты тоже хотел посмотреть, что будет?

– Я хотел сорвать историю. Там все равно читают вранье из учебника. Я учился самостоятельно.

Кори глянул на часы. Без пятнадцати шесть. Время за беседами с Чарльзом пролетало как истребитель. Он умел интересно рассказывать. Все свои истории он сдабривал активной, насколько позволяли наручники, жестикуляцией и мимикой. С придыханием. Будто играл на сцене.

– Извини. Но нам нужно немного поработать. Это для моей учебы.

– Валяй, Виски. Если будут какие-то вопросы, приходи в любое время.

Кори достал заранее распечатанные тесты Роршаха, и Чарльз закатил глаза.

– Что видишь?

– Бабочка, тазовые кости, два кролика бьются лбами, трансформер, младенец в кепке с лопастями, женская блузка с рукавами воланами, футболисты сиамские близнецы. Мы закончили, Виски? Мне эту хрень дважды в год показывают.

– Еще три.

– Винтовая лестница, бюст женщины, придворный клоун.

– Ты издеваешься?

– Примеры ответов из твоего учебника, Виски?

Кори молчал. Вот он момент, когда можно задавать наводящий вопрос. Личный вопрос.

– Чарли, ты… – Кори прервал шум за дверью. Это был грохот, как от металлического листа во дворе его нового дома, вопль Джо и женский визг. Дверь распахнулась и с шумом ударилась о стену. В комнату влетел Морган и захлопнул ее. Его белесое потное лицо было как во сне. Он схватил своей мокрой рукой Кори за голову, и стал сжимать.

Кори знал, что в приступах больные невероятно сильны и пытался с ним говорить.

– Морган! Морган, ты должен меня отпустить. – Кори старался говорить строго и уверенно, как советовали учебники, но его голос был жалким писком, как у испуганной мыши.

Чарльз залез на стол, насколько позволяла длинная цепь наручников, пропущенная через кольцо в столе, и ударил Моргана по спине.

– Эй, свинья! – еще удар. Морган отпустил голову доктора и швырнул его на пол, будто тряпичную куклу. Чарльз смог набросить свою цепь на одну из рук Морагана. Свободной рукой Смит ударил его о стол головой.

– Охрана! Джо! – звал Кори, валяясь на полу. К ним пробивались через железную дверь. Замок заклинило от удара, и они оказались заперты. Кори слышал, как одна из сестер послала за пилой.

Цепь соскользнула с плеча на запястье. Кори не видел из-за широкой спины, что происходит, но слышал удары и хруст Чарльзовых костей. Нужно было что-то делать. Крашер не сможет его удерживать. Нащупав в кармане челюсть, Кори взял ее как кастет, поднялся, и собрав все свои силы и страх ударил по толстой щеке Смита. Смит поплыл от удара, и Чарльз накинул ему цепь на шею.

– Бей его, Виски!

Это звучало как приказ. Кори перехватил челюсть покрепче и ударил еще раз. Рассек щеку. Но увидев кровь, Кори отшатнулся и разжал руку, протез выпал. Он бьет больного. Он бьет человека.

Пила взвизгнула в последний раз. Охрана и Джо ворвались в комнату. Смита ударили несколько раз дубинками. Лично Джо дал ему в морду с такой силой, что на пол выпал кровавый зуб Смита. Медбрату от него тоже хорошенько досталось.

Моргана удалось повалить на пол, двое охранников держали руку, сестра делала укол. Она раз семь тыкала его иглой, прежде чем попала в вену. Морган обмяк. Его погрузили на металлическую каталку и увезли.

Алабама, Отектвуд, лечебница, корпус Б. 8:10 p.m.

Кори сидел на кушетке и болтал ногами, как ребенок в очереди на прививки. Руки еще немного тряслись. Доктор Бердс копался в его волосах и прикладывал марлевый шарик к ссадинам.

– До свадьбы заживет, доктор Лоусон.

– Что там с персоналом?

– Один охранник мертв, сестра Вайлд в реанимации с травмой головы, Джо отделался синяком. Привыкай студент.

– А Крашер?

– Крашеру и ядерный взрыв нипочем. Только морда разбита. Ох завтра Шварц нас поимеет. Всю смену лишит стимулирующих.

– А это сколько?

– Это семь сотен, Кори.

Кори не знал зачем спросил про деньги. Он не видел ни сестру, ни охранника. Видел лишь два кровавых следа на серой стене.

Они с Бердсом зафиксировали осмотр хирурга после нападения пациента в журнале и Кори был свободен. Он встретил в коридоре такого же бодрого Джо, с мешочком льда на лице.

– Ни испугался, Лоусон?

– Если честно, то чуть не обделался.

– Да. Если бы не Крашер, он размозжил бы тебе череп, как Робу и Рокси.

– Пожалуй, нужно поблагодарить его. Он в перевязочной?

Джо кивнул и Лоусон направился в перевязочный кабинет.

Чарльз лежал на кушетке, пристегнутый мягкими фиксаторами и рассказывал сестре Грегсон, как один из пациентов два года назад выколол санитарке глаза.

– Как ты, Чарльз?

– Шрамы украшают мужчину. – ответила Грегсон и скрылась за перегородку мыть руки.

На лбу, щеке и губе Крашера красовались кривые швы, сделанные черными нитками. Чертова деревня до сих пор использует не рассасывающийся шовный материал. Шрамы останутся на всю жизнь.

– Виски! Ты цел? Ты бил его зубным протезом?

– Спасибо тебе.

– Пустяки. – Чарльз гремел фиксаторами. – Нечего трогать моего доктора. Слышала Грегсон? Кто обидит моего доктора, тому устрою ад на земле. Не парься, Виски. Комиссия достанется Фареллу, а тебя тут и не было.

– В каком смысле?

– Я слышал, что Шварц забыл внести тебя в базу и графики. Формально, ты не числишься среди служащих больницы. И я сказал, что ты провалялся в углу, наделав лужу, а избил я Моргана сам.

– Зачем?

– Что бы все меня боялись! Виски, не тупи! Эй, Нат, Виски проводит меня в камеру. Расстегни ремни.